Принцесса в розовом. - Мэг Кэбот

— Мм-м-м, — промямлила я, глядя на Роммеля. Он, в свою очередь, воспользовавшись тем, что за ним никто не смотрит, принялся исподтишка сдирать с лап оставшуюся шерсть.

— Ну-у-у, — продолжала я, — наверное, Майкл хочет выступать со своей группой?

— Bien, — сказала бабушка. Это по-француз­ски значит «хорошо». — А чего же еще он мо­жет хотеть?

— Мм-м-м, я не знаю.

Я все еще думала про его группу. В обязан­ности младших школьников входит помогать выпускникам подготовить их бал, хотя сами они пойти туда не могут, если только не при­глашает кто-нибудь старший. Я попыталась вспомнить, какую музыку заказывали к балу. Наверное, наймут какого-нибудь диджея.

— Конечно же, ты знаешь, чего хочет Майкл, — строго сказала бабушка. — Майкл хочет то, чего хотят все мужчины.

— Ты хочешь сказать... — Я буквально обал­дела от того, как бойко она все решила. — Мне надо попросить комиссию по выпускному, что­бы они пригласили выступить группу Майкла?

Бабушка явно удивилась.

— Ч-что? — спросила она и страшно закаш­лялась. Как легкие не выпали, удивляюсь.

Я села на свое место, буквально онемев. Мне никогда не приходила в голову эта идея, но ре­шение проблемы, которое придумала бабушка, было просто великолепным. Ничто не порадует Майкла так, как настоящее, оплачиваемое выступление «Скиннер Бокс». И я попаду на выпускной... И не просто с мужчиной моей меч­ты, а с настоящим музыкантом. Есть ли в мире что-нибудь круче, чем прийти на выпуск­ной с членом группы, которая играет на выпус­кном? По-моему, нет. Нет, точно нет.

— Бабушка — выдохнула я, — ты гений! Бабушка выгребла последний кусочек льда из опустевшего бокала.

— Я ни малейшего понятия не имею о том, что ты говоришь, Амелия, — сказала она.

Но я знала, что на самом деле бабушка в пер­вый раз решила проявить скромность.

Потом я вспомнила, что вообще-то должна сердиться на нее из-за Джангбу.

— Но, бабушка, побудь минуту серьезной. Вся эта история с помощниками официантов... забастовка. Ты должна что-то сделать. Все это началось из-за тебя, ты же знаешь.

Бабушка пронзила меня взглядом сквозь го­лубой дым новой сигареты, которую она только что зажгла,

— Ах ты, неблагодарная маленькая девчон­ка, — сказала она, — я решила все твои про­блемы, и так-то ты выражаешь мне свою при­знательность?

— Я серьезно, бабушка, — сказала я, — ты должна позвонить в «Хот Манже» и сказать им о Роммеле. Скажи, что все это случилось из-за тебя и они должны снова взять Джангбу на ра­боту. Иначе это нечестно. Бедный парень рабо­ту потерял!

— Другую найдет, — отмахнулась бабушка.

— Без рекомендаций не найдет, — указала я.

— Ну тогда может возвращаться в свою стра­ну, я уверена, его родители скучают по нему.

— Бабушка, он из Непала, из страны, кото­рая в течение долгих десятилетий находилась под гнетом Китая. Он не может туда вернуть­ся. Там он будет голодать.

— Я не желаю больше это обсуждать, — вы­сокомерно заявила бабушка, — назови мне десять блюд, традиционно подаваемых в Дженовии на королевской свадьбе.

— Бабушка!

— Назови!

И у меня не было другого выбора, как залпом выпалить десять блюд, традиционно подаваемых в Дженовии на королевской свадьбе. Оливки, итальянская закуска — макаронное ассорти, макароны, рыба, мясо, салат, хлеб, сыр, фрук­ты, десерт. Надо запомнить: когда Майкл и я будем жениться, надо делать это не в Дженовии или же попросить королевских поваров приготовить только вегетарианскую пищу.

Не понимаю, как человек, который способен совершать такие ужасные поступки (я имею в виду бабушку), может выдать такую прекрас­ную идею, как пригласить группу Майкла сыг­рать на выпускном.

Но, думаю, даже Дарт Вейдер был способен на такое. Не могу думать об этом сейчас, но уве­рена, что был.

5 мая, понедельник, 21.00, моя комната

Плохие новости: я провела весь вечер над последними номерами «Атома», пытаясь выяс­нить, кто же председатель комитета по выпускному. Хотела послать этому человеку сообще­ние с просьбой рассмотреть «Скиннер Бокс» как возможную альтернативу диджею, которого, я знаю, они пригласили.

Можете представить себе глубину моего ра­зочарования, когда я наконец случайно наткну­лась на статью, которую искала, и увидела ужасный ответ, написанный черным по бело­му: Дана Уайнбергер.

ЛАНА УАЙНБЕРГЕР — в этом году пред­седатель комиссии по выпускному.

Ну вот и все. Я погибла. Возможностей по­пасть мне на этот бал НЕ ОСТАЛОСЬ. Лана ско­рее откажется от своей специальной диеты, чем наймет группу моего пария. Лана ненавидит моих друзей и всегда ненавидела.

Не могу сказать, что ее чувство остается без­ответным с моей стороны.

И что мне ТЕПЕРЬ делать? Я НЕ МОГУ про­пустить выпускной. Просто НЕ МОГУ!!!!!!!!

Но, по-моему, мои проблемы — не самые большие. В этом мире есть ситуации и похуже. Например, у Бориса. Только что получила от него сообщение.

ДжошБелл2: Миа, я хотел сказать тебе спасибо за то, что ты сегодня для меня сдела­ла. Прямо не знаю, почему я повел себя так глупо. Наверное, просто чувства перехлестну­ли через край. Я так ее люблю! Но теперь мне ясно, что мы судьбой не предназначены друг другу, как я долго думал (наконец я это осознал, смешно, да?). Лилли подобна дикому мус­тангу, рожденному быть свободным. Теперь я вижу, что ни один парень — по крайней мере, такой как я, — не в состоянии укротить ее. То, что у тебя с Майклом — бесценное со­кровище, Миа. Это так редко и красиво — лю­бить и быть любимым.

Борис Пелковски.

Р.S. Моя мама говорит, что вычистит твой свитер к концу недели, и я смогу отдать его тебе. Она говорит, что наша химчистка удалит кровь, и никаких пятен не останется.

Б.П.

Бедный Борис! Представляет Лилли диким мустангом. Диким грибом уж тогда, скорее. Но мустангом? Ужас.

Надо бы проверить, чем она сейчас занимает­ся. Когда я видела ее последний раз, Лилли была мало на себя похожа, стояла вся бледно-зеленая и смотрела нам вслед. Я написала ей совершенно невинное, не содержащее ни слова обвинений, дружелюбное письмо, чтобы выяснить ее состо­яние после сегодняшних суровых испытаний.

Можете ли вы вообразить мое возмущение, когда в ответ на мои усилия пришло следующее:

ЖнскПрава: Здорово, П.Д.!

(ПэДэ — прозвище, которое решила мне дать Лилли несколько недель назад. Расшифровывается как принцесса Дженовии. Я сто раз просила не назвать меня так, но она настаива­ет. Может, потому, что я имела неосторожность известить ее о том, как меня это раздражает?)