Восхождение богов (СИ) - Пар Даша Игоревна "Vilone"

Она поднялась с места, приглашая Ника отправиться следом, перемещая их на смотровую площадку, откуда открывался великолепный вид на бескрайние кроны вечнозелёных деревьев, раскинувшихся до красного горизонта. Ушла ночная тьма, сменившись теплотой летних сумерек.

— Это дальние пределы, — прошептала девушка. — Дом, в который я так и не вернулась. Где-то в этих комнатах бродят призраки моих родных. А их души находятся в ожерелье, куда не добраться. Мне никогда с ними не воссоединиться.

По её лицу будто трещины пошли, как по битой яичной скорлупе, вычерчивая глубокую застарелую печаль. Казалось, ещё секунда и она разлетится на кусочки, звоном осыпаясь с башни прямо на высокие кроны деревьев. Это впечатление длилось лишь мгновение, перешагнув через которое вернулась живость и безмятежность мертвеца.

— Твоё присутствие вдыхает в меня жизнь, — заметила она, ёжась от непривычных скорбных чувств. — Не стоило тебе приходить.

— Помоги и я тотчас уйду. Что ты имела ввиду, говоря, что я Карг? Я Никлос, сын своего отца. Как я могу быть другим человеком?

— Душа едина. А память — лишь иллюзия личности. Карг, а до этого Де́вон, а до этого первый полуволк-полудракон, родился в результате насилия, что повлияло на его душу, сделав её схожей с душой Ктуула. Именно этот дефект, помноженный на исключительность рождённой личности, так притягателен для вечного. Немаловажной чертой послужила одержимость Де́вона поиском родственной души. Ничего не напоминает?.. Потерянные души, — Клэри фыркнула и в её руках возникла сигарета и бокал вина.

Она могла сколько угодно пить и курить, но той радости, что доставляли это слабости при жизни, здесь не получалось достигнуть.

— Это была Сделка, но ты и так уже знаешь это. Бесконечная боль и насилие между чёрным и белым взамен на спокойствие мира и медленную смерть вечных.

Поддавшись импульсу, Ник вцепился в руку Клэрии, вопрошая в шоке:

— Медленная смерть? Как бессмертный может умереть?!

От его резкости, Клэри выронила сигарету и пролила оставшееся вино на шёлк красного платья. Расплывшиеся пятна о чём-то напомнили девушке, и она судорожно сглотнула, как хамелеон, меняя окрас платья, зауживая его и убирая пышные нижние юбки, пока не осталась в тонком атласе с тугим корсетом лимонного цвета. Набросив из воздуха серую шаль, она вновь закурила, прежде чем решилась объясниться.

— Их сила — это вычерпанный котёл жизни из ожерелья. После них остаются мертвые миры, наполненные безучастной тьмой, в грязи которой зарождается иная форма жизни. Бесчеловечная, холодная, как смерть, что ждёт нас всех, — девушка зябко передёрнула плечами, поглядывая на горизонт, будто опасаясь увидеть там этих монстров. — Я не знаю, какая причина привела тебя сюда. Но знай — пока нориус убивает ариус, вечные медленно угасают. Рано или поздно они окончательно исчезнут, а тогда закончится наше проклятие и восстановится баланс сил. Тьма и свет вернутся в ядро этого мира, наполняя его новыми соками, чтобы потом по звеньям перетечь в соседние миры и заново вдохнуть в них жизнь.

В её словах было столько уверенности, что Ник смутился, но всё-таки оборвал её надежды:

— Я воскресил белого дракона. Книга Сделок сгорела. Вечные вернулись и мир катится в ад. Сюда попал случайно — порталы больше не работают, и, вероятно, уже не смогу вернуться назад, если ты не знаешь способа, как это можно сделать.

Кажется, она никак не отреагировала. Просто застыла, тупо уставившись на него. Затем затишье треснуло, оборачиваясь кровавой бурей, обрушивший их вниз сквозь пролёты башни, отчего Ник закричал, ничего не видя вокруг себя, а потом рухнул на пол, придавленный свинцовой величиной её раскалённого гнева.

— Как ты посмел явиться сюда?! Хоть знаешь, что будет, если он найдёт меня?! Вечному не помеха мир мертвецов! Он лишь позабавиться, пробираясь сюда, а ты приведёшь его прямо ко мне! — Клэри захлёбывалась словами, охрипнув от бесконечного крика.

Вокруг них дрожали стены, а безликие слуги забились по углам, дрожа как осиновые листики. Белая драконица увеличилась в размерах, превращаясь в великана, чья голова на тонкой шее тянулась вниз, а из серых глаз трещали молнии, ударяя рядом с сжавшимся королём.

— Чтобы забрать своего проклятого Карга, Ктуул последует хоть в ад, хоть в рай, хоть в само чистилище! — продолжала злобно кричать Клэри, добавляя остроты своим словам. — И как, ради всего святого, ты мог её спасти?! Как мог уничтожить всё, ради чего я пожертвовала даже жизнью?!

И Ник, дав время выплеснуть весь гнев, уменьшаясь до нормального размера, рассказал как. Всё и без утайки, на что она опустилась на колени, беря его за руку.

— Я ненавижу то, во что превратилась, — тихо сказала она и в её чертах вновь мелькнула та привлекательность, от которой внутри короля всё перевернулось. — Ненавижу одиночество, ненавижу эту добровольную тюрьму, где забываю обо всём, кроме своего далёкого прошлого…

— Я была ученицей Ктуула, как и Карг. Я была непокорной, своенравной, дерзкой глупышкой, которую использовали, чтобы создать условия для восхождения его драгоценности. Всего лишь марионетка, которой он щедро раздавал дары, намекая, что и для меня отыщется место в хрустальном замке. Я была доверчива. И влюбилась точно, как по указке, в Де́вона, забывшего своё прошлое. Пошла дальше, чем моя мать, — желчно протянула она, запрокидывая голову. — Когда пришёл решающий час, он отступил и предал меня. А я предала его в ответ. Я обещала, что мы вечно будет перерождаться под гнётом Сделки, чтобы сдерживать вечных в мире грёз! Но, родив сына, отдала ариус другой девушке, сама шагнув в мир смерти. Карг хотел последовать за мной, но не смог бросить ребёнка и, умерев, попал в бесконечный цикл перерождения.

Она наклонилась совсем близко и в глазах мелькнул блеск рыбьей чешуи, так ярко зажглась мертвая радужка. В едва слышном шёпоте звучали хоралы надежды и маленькая толика лукавства.

— Теперь понимаешь? Я сама создала условия, в которых Ктуул смог возродиться. Словно бы он заранее знал, что я так поступлю, поэтому и согласился на Сделку, — она прикусила губу. — Но… он не смог учесть всего.

И тогда Клэри притянула его совсем близко к себе, шепча прямо в ухо и прижимаясь всем телом, отчего он замер, наслаждаясь её близостью и пытаясь понять, что она говорит. Он пытался почувствовать, как можно совершить это. Как можно извернуться, пройдя по острой грани, чтобы в нужный момент…

— Только доверие. Если ты сможешь… тогда всё получится, — ещё раз повторилась она, целуя его в щёку. — Сделай то, чего не смог Карг.

* * *

Время вышло. Оно истекло ещё час назад, однако Ник не знал об этом, увлечённый поразительной и прекрасной в своей резкости Клэрией. В ней было нечто неповторимое, уникальное, как сила стихии. Даже после смерти она горела жизнью. Девушка привлекала его как мотылька огонь, и, если бы имя Селесты не вертелось на устах, Ник плюнул бы на мир живых и предпочёл бы остаться с ней, чтобы убрать с её лица грусть и бремя одиночества.

Но время вышло. И тяжёлая поступь напольных часов отбила полночь, отчего Клэрия побелела до трупного окоченения, взлетая вверх, как настоящая башни.

— Он всё-таки пришёл за тобой! — помертвевшими губами едва слышно молвила она.

Отбросив страх, окунаясь в прошлое как в горячее молоко, где стоически встречала беды, спустилась обратно, помогая ему подняться.

— Знаешь, как ты смог её воскресить? Знаешь как?! Потому что в тебе тоже есть ариус. В миг, когда она умерла, ещё не родилась следующая носительница, а в тебя поколениями вливалась кровь белых дракониц! Это шанс на то, что ты не такой, как Ктуул. Он никогда не должен об этом узнать!

Рушились стены, грохнулась люстра, разбрызгивая воск и огонь свечей, ломалась мебель, всё кругом провалилось в широкие проёмы, возникающие прямо под ногами. Отовсюду доносился болезненный треск и глубокий низкий гул, от которого ныли зубы. Воздух сопрел до дымной тяжести, из камина вывалилась объятая пламенем кладка, взметая чёрные клубы дыма.