Когда я вгляделся в твои черты (СИ) - Victoria M Vinya

― Заканчивай чушь пороть! Иди сюда, надо волосы просушить.

Он подчинился и сел на кровать. Эрену было паршиво ощущать себя настолько жалким и раздавленным рядом с любимой девчонкой. Но в развалившемся на куски детском мирке это было мелочью. Он просто плыл по течению ледяной реки, царапая кожу о кромку треснутого льда, взирая на чёрное бескрайнее небо, и вокруг не было ничего. Ничего. Пусть всё умрёт и сгниёт! Но вдруг его волос коснулись ласковые руки и тёплый ветер. Эрен чуть разомкнул веки, наблюдая за сидящей перед ними на коленях Микасой, орудующей феном. Её сосредоточенное лицо было до неприличия близко, проворные пальчики разъединяли влажные пряди, мимолётно гладили измученные мальчишеские черты. Он ластился к её рукам раненным зверем, ищущим последней нежности.

Закончив, Микаса указала на принесённый поднос.

― Ты само совершенство, ― сдерживая слёзы, произнёс Эрен. ― Но я не могу есть. Не хочется. Прости, пожалуйста.

― Ничего, всё хорошо.

― Мне кажется, мама с папой скоро разведутся, ― решил наконец объясниться Эрен. ― Такое сегодня утром закатили… Вообще уже без мозгов. Мама с каким-то хреном с рынка сосалась, а отец всю ночь нажирался с коллегами в ресторане, куда должен был пойти с ней. Знаешь, самое смешное, что я даже не понимаю, почему вдруг это всё началось. Не было никакого центрального конфликта. Они просто стали плеваться ядом друг в друга.

― Может, кризис среднего возраста? Типа, у старших бывает эта хрень: внезапная переоценка ценностей, думают, мол, жизнь не так сложилась, что молодость уходит, а они не нагулялись… Кто-то бухать начинает, а кто-то шашни на стороне заводит. Или всё разом, как мой отчим, к примеру.

― Значит, переходный возраст не только в школе бывает. ― Эрен тяжело вздохнул и призадумался. ― Меня… наверное, это странно… ― Он усмехнулся. ― Меня всегда успокаивали стоны предков, если ночью шёл мимо их спальни. Останавливался и слушал. Нет, не потому что я придурок. Просто знал, что если они занимаются любовью, значит, у них всё хорошо. У нас всё хорошо.

― Какой же ты дурень. ― Микаса потрепала его чёлку. ― Оброс уже так…

― Кстати, а где твой парень? Все спят, что ли?

― Никого нет. Джорди с ребятами ушёл на ночь к другу детства из местных. Я не захотела с ними: неудобно, лишней бы себя чувствовала. Но это ерунда. Я вот ему про выходки Бруно не рассказываю. Стрёмно это всё, да и незачем ему захламлять мозг.

― Так он, выходит, ни черта о тебе не знает? Хороший «бойфренд»…

― Да какая разница? Мне и не нужно, чтобы кто-то в душу лез.

Эрен был не в силах спорить с ней. Микаса поднялась и прошла в ванную, чтобы повесить сушиться его вещи. Эрен стянул с себя полотенце, кинул на спинку стула, выключил ночник и юркнул под одеяло, свернувшись калачиком. Кровать под ним таяла, и он проваливался в пасть ночных кошмаров и страхов. Из-под опущенных век по щеке и носу скатились слёзы, намочив наволочку. За спиной чуть прогнулся матрас, на лопатке отпечаталось горячее дыхание, и к его животу прижался кулачок. Эрен старался не шмыгать, чтобы не показывать Микасе своих слёз. Нос заложило, но он мужественно держался, пока не услышал позади тихие всхлипы.

― Ты плачешь? ― шёпотом прогнусавил он.

― Не плачу, спи уже! ― прохныкала она в ответ и теснее прильнула к его спине.

Эрену стало невыносимо, но вместе с тем сладостно и спокойно. Он открыл глаза и залюбовался безмятежно подающим за окном снегом, торжественно синим небосклоном и мохнатыми елями, укрытыми белым полотном. Электронные часы на прикроватной тумбе отмеряли новый драгоценный день:

03:00

10.02.2013

― С днём рождения, Микаса, ― с теплотой прошептал Эрен и крепче прижал к себе её кулачок.

Комментарий к 8. Под покровом ночи

Пост к главе: https://vk.com/wall-24123540_3962

Группа автора: https://vk.com/public24123540

========== 9. У звёзд на виду ==========

Микаса бежала по тёмным улицам, ветер дышал ей в лицо весенним теплом. Конец марта был мягким и солнечным, уже вовсю распускались почки, прорастала первая пушистая трава. А по венам текли горечь и холод. «И вот на это ты променяла день рождения Эрена? ― стиснув зубы, думала она. ― Знаешь ведь, глупая, как обычно заканчивается твоё доверие к людям. Неужто нынешний раз какой-то особенный? Смирись. Так будет всегда. У всего есть цена, и самая высокая у бескорыстия».

В голове путались обрывки вечера: жалобная мина Джордана, уверяющего, что приготовил для неё нечто особенное; аромат красных роз ― избито и приятно до отвращения; нервное покашливание в сторону. А в телефонной трубке её успокаивал грустный голос любимого друга: «Подумаешь, один годик не с тобой отпразднуем. Всё равно скукотень будет, мы с Армином планировали рубиться в приставку и обожраться пиццей. Дурацкие шестнадцать! Подумаешь, один годик не с тобой. Подумаешь…»

Микаса догадывалась, что сегодня может дойти до постели, но всё это было бесконечными «возможно» и «если». Она смутно воображала себя голой вместе с Джорданом, откладывая секс на маячившие вдалеке восемнадцать. И уж тем более не воспринимала бесконечный поток непристойных шуток за очевидный намёк.

Когда погасла люстра и бледный свет гирлянды на стене осветил просторную спальню, Микаса впала в оцепенение. Не моргая глядела на тусклое мерцание лампочек, пока трясущиеся от возбуждения и сухие пальцы Джордана оттягивали под блузкой её сосочек. «Он же нравится мне. Это только сейчас неприятно, потом должно стать лучше… Должно? Почему должно? Потому что так у всех?.. Неужели у всех?»

― Джорди, может, лучше кино досмотрим? Я что-то не знаю…

― Я так этого ждал, так ждал, ― бредил Хоук в её шею. ― Только расслабься, Мика.

― Не уверена, что я хочу.

― Ты просто немножко боишься и стесняешься, это нормально. Но я в этом деле не новичок, тебе понравится.

Его рука скользнула под бельё Микасы, настойчивые пальцы уверенно раздвинули плоть и проникли внутрь, повторяя ритмичные поступательные движения соблазнителей из порнофильмов. Вместе с нарастающим меж бедёр теплом в низ живота вонзился невидимый клин. Кровать стала жидкой, утекающей из-под тела. Под языком усиливалась щекотка, слюна сделалась горькой и густой. В желудок словно бухнулся комок трепыхающихся червей, и Микасе захотелось согнуться пополам. Тепло внизу отступило, и на смену ему пришёл зуд. «Какая ты влажная, ― страстно бормотал сквозь поцелуи Джордан, ускоряясь, ― сразу видно, что хочешь меня!»

В глазах зарябило. Сквозь тошнотворные блики вырисовывался силуэт вусмерть пьяного Бруно, замахивающегося кулаком: «Ещё с мужиками начни трахаться в таком возрасте! Извращенка, мразь! За что ты так с нами?! Ты ведь ещё совсем ребёнок, наша маленькая крошка».

― Пожалуйста, не надо, ― беспомощно проскулила Микаса и упёрлась кулачками в грудь Джордана.

― Не переживай ты так, первый раз всегда не фонтан. Обещаю, что буду осторожен.

― Но я не хочу! ― Микаса наконец оттолкнула его и тут же оттянула вниз юбку, будто хотела укрыться ею целиком. ― Только не сейчас. Не могу. Прости…

― Что на тебя нашло? ― нервно прошипел Джордан. ― Долго мы ещё в поцелуйчики и обнимашки играть будем, как дети малые, а? Я уже и так и сяк! И в кафешках платил, и с собой за город таскал, и сюси-муси ласковым был. Телефон ебучий даже подарил, а ты ни в какую! Да ты вообще должна мне этот секс! За то, что я проявил симпатию, когда все вокруг только и делали, что чморили тебя. Неблагодарная!

Микаса обомлела и уставилась на своего парня широко раскрытыми глазами. Перед ней сидел жестокий незнакомец ― вовсе не смешной умный мальчик, готовый поддержать любой разговор.

«Забыла, где твоё место? Забыла, что это происходило уже бессчётное множество раз? Никогда не верь чьей-то нежности. Никогда. Она всегда лишь притворяется, а тайком скалит зубы, мечтая стрясти с тебя должок. Я больше не куплюсь на это дерьмо».

В девятом часу вечера она стояла на пороге дома Арлертов ― где ей и следовало сегодня быть. Микаса молотила по двери изо всех сил, пока её не открыл Эрен: в нелепой бумажной короне, в разных носках и с сияющими глазами, похожими в темноте на два куска малахита ― родной и бесконечно милый. Ей хотелось разрыдаться на его груди. Без страха и стыда.