Лотэр - Кресли Коул

Девушка с широко распахнутыми глазами завертелась на месте.

— Я в жизни не видела такой прекрасной одежды!

— Не сомневаюсь, — обронил Лотэр, застыв в дверях и подперев плечом косяк. — Что ты могла видеть в этих убогих Аппалачах. Представляю, какая в ваших горах высокая мода.

Он намеренно её оскорблял, но Элли решила вести себя так, словно воспринимает издёвки вампира, как обычные шутки. Она уже предприняла попытку бороться с ним на равных и проиграла. Значит, нужно сменить тактику.

Мама всегда говорила: «Худой мир всяко лучше хорошей войны. Дробовик — это на самый распоследний случай».

Пожалуй, Элли несколько поторопилась с дробовиком.

— Аппалачи и высокая мода? Оксюморон, не правда ли? — улыбнулась она и углубилась в гардеробную, оглядывая вешалку за вешалкой.

Дома в шкафу у неё висело несколько пар потёртых джинсов, ещё парочка таких же потёртых, но уже обрезанных и превращённых в шорты для лета, две-три футболки, да охотничье снаряжение. В тюрьме весь гардероб состоял из четырёх комплектов тюремной робы.

Не мудрено, что от увиденного изобилия голова пошла кругом.

— Ты купил всё это для Саройи?

Вампир казался уже не таким напряжённым, как во время обеда. Кажется, даже смотрел на неё не так враждебно.

— Да.

Элли представила, как должна была отреагировать богиня.

— Она, наверное, чуть с ума не сошла от счастья.

— Она пожелала все до единой вещи и все до последней безделушки, — русский акцент Лотэра сделался гораздо заметнее.

— И ты всё купил? — Элли прищёлкнула пальцами. — Вот так запросто?

— Конечно. Она моя женщина.

— Должно быть, она очень тебя любит.

Он не ответил. Просто скрестил могучие руки на груди.

— Лотэр?

— Я же сказал тебе. Она моя невеста, она была мне суждена.

Если Лотэр действительно никогда не врёт, хотя он, конечно, мог солгать на этот счёт, тогда такой его ответ сильно смахивал на увёртку.

— А ты любишь Саройю?

— Когда смертные докучают мне вопросами, я, как правило, вырываю им языки и наблюдаю, как болтуны истекают кровью до смерти.

Элли и не думала пугаться.

«Точно! Он уходит от ответа! Ха, у сладкой парочки проблемы?»

— Я запомню про языки, — отозвалась Элизабет, стараясь не выдать себя голосом. Она провела украшенными маникюром пальцами по гладкой коже одного из плащей. — Можно мне его примерить?

Он пожал плечами, и девушка надела плащ, с блаженством зажмурившись и прижимая к себе идеально выделанную кожу.

— Лотэр, я даже представить себе не могла такую шикарную одежду.

— Я ведь уже говорил, что всегда выбираю только самое лучшее.

Ну да, например, богиню вместо обычной смертной. Божество вместо босоногой девчонки, которую он считал настолько никчемной, что годами держался подальше и просто наблюдал, разочарованный выбором, который за него сделала судьба.

А девчонка всё это время даже не представляла, что на неё имеет виды вампир.

Словно приняв для себя какое-то решение, он устремился вглубь гардеробной к лакированному туалетному столику. Вампир выдвинул один из его ящичков и молча вернулся на место.

— А что там? — Драгоценности. Огромные. Блестящие. — Боже-ж-ты-мой! — У Элизабет перехватило дыхание. — Я не могу дышать.

Лотэр переместился и возник рядом с Элли, подхватив девушку под локоть. На этот раз значительно нежнее, чем раньше.

— Премного благодарна. А то весь этот блеск меня буквально ослепил.

Даже один такой камушек мог продержать её семью на плаву в течение нескольких лет. И им не пришлось бы горбатиться на угледобывающую компанию.

— Почему ты так радуешься, ведь ни одно из этих украшений никогда не будет твоим?

— Это не делает их менее прекрасными, — возразила Элли. — И я рада, что смогла хотя бы взглянуть на подобные вещи.

Она дёрнулась, пытаясь высвободиться, но Лотэр не выпустил её, а развернул к себе.

Элизабет уставилась снизу вверх на мужчину и невольно подумала, каково это, когда кто-то покупает тебе такие подарки.

Каково это, когда тебя хотят так сильно, что готовы на всё, даже на убийство?

Вампир нахмурился. Элизабет заметила, что его брови на тон темнее волос. Две резкие линии на точёном лице, безупречном и гладком, словно бледный мрамор.

Как будто не в силах удержаться, Лотэр потянулся и запустил руку в волосы Элизабет, перебирая пряди.

Такая ласка всегда очень нравилась Элли, заставляла её расслабляться и ластиться, как котёнка. Но сейчас к ней прикасался убийца. Он стоял и смотрел, как её локоны струятся сквозь его пальцы.

Он касался её волос, гладил и гладил…

Странно, но внутреннее напряжение, казалось, начало его отпускать…

Лотэр уронил руку и проговорил:

— Я оставлю тебя одну на какое-то время. Одну, — повторил он не терпящим возражений тоном, словно она пыталась спорить, и, развернувшись, пошёл к двери в соседнюю комнату.

«Его спальня? Ха, как удобно».

— Отсюда нет выхода. Здесь нет телефона. Так что считай эту спальню своей новой тюремной камерой.

Элизабет бросилась вдогонку:

— Постой! А чем мне заниматься?

— Ложись спать на рассвете. Заставь своё тело привыкнуть к ночному образу жизни.

— А завтра? А потом? Ты сказал, что мне осталось жить примерно месяц. Что, по-твоему, мне делать всё это время?

— Есть и поправляться, — отрезал вампир, захлопнув дверь прямо перед носом девушки.

Элли уставилась на массивную деревянную поверхность, сжимая руки в кулаки.

— Ах ты, сволочь!

Она дёрнула ручку, но безрезультатно. Дверь была заперта!

Девушка окинула взглядом комнату: «Моя новая тюрьма?»

Что ж, несмотря на простор и уют, Элли по-прежнему оставалась в клетке. Как же она ненавидела сидеть под замком!

Элизабет ринулась прочь, выбежала на балкон и глубоко вдохнула ночной воздух.

Вокруг простирался Нью-Йорк, переливающийся огнями и брызжущий неизбывной энергией. Как же Элли хотелось оказаться там внизу. Сколько новых мест она могла повидать, со сколькими людьми познакомиться!

Только этому не бывать. Между нею и Нью-Йорком — непреодолимый магический барьер. А также всякие там богини и вампиры.

Элли метнулась назад в спальню, схватила стул от туалетного столика и швырнула его со всей силы в невидимую завесу. Стул отскочил от воздуха и полетел ей под ноги, хорошенько ударив по лодыжке. Девушка истерически расхохоталась. Синяк обеспечен.

«Ха-ха, Саройя. Тебе так пойдут синюшные тона на коже».

Элизабет едва не решилась ещё и лицом приложиться о дверную ручку, но вспомнила, что не должна себе вредить. Иначе пострадает её семья.