Право на первую пулю - Сергей Васильевич Самаров

непривычного патруль не увидел. Сейчас ждет машину. Она должна его забрать. Еще пару раз вокруг села проедет и потом спать двинет.

– Трогать патруль нельзя, иначе нас завтра здесь ждать будут, – предупредил я.

Я посмотрел на часы и про себя отметил время работы патруля. Потом снял с плеча винтовку, чтобы ствол не торчал над головой, и просто положил ее за колодец, себе под руку. Снял свою винтовку с плеча и Тахир. Тоже пристроил под рукой, чтобы можно было вооружиться одним движением. Я только одобрительно кивнул.

Звук двигателя машины мы услышали издалека.

– Судя по звуку, это джихадмобиль. Пикап то есть. Хотя может быть и просто внедорожник. А уж что у него в кузове, один Аллах знает… – прошептал Тахир.

Пикап в самом деле оказался джихадмобилем. В кузове у него стоял крупнокалиберный пулемет, за которым, сидя на обрезке бревна, наблюдал один боец. Из саманной будки вышли трое, помахали водителю рукой. Машина резко повернула в сторону дверей. Двое без разговоров забрались в кузов, один, с видом хозяина, уселся на переднем пассажирском сиденье. Машина тронулась, потом резко развернулась и направилась в нашу сторону, к колодцу. Я положил руку на чехол МСЛ, отстегнул клапан. Заметил, что Тахир сделал то же самое, но винтовку в руки не взял. В ближнем бою винтовка может после первого же выстрела, в отсутствие штыка, стать только помехой. Малая саперная лопатка и надежнее, и действовать ею несравненно быстрее. И каждый, даже самый короткий, удар лопатки может быть смертельным, тогда как для удара прикладом следует еще основательно размахнуться. Джихадмобиль остановился в пяти-шести метрах от колодца. Из него вышел пожилой водитель, сверкнув под луной серебром в седой голове и в седой же, коротко остриженной бородке. Но человек из кузова что-то спросил у него, водитель коротко ответил на своем языке. Человек в кузове что-то объяснил ему, сильно при этом жестикулируя. Водитель хмыкнул, снова сел за руль, и джихадмобиль быстро уехал в сторону села.

– Он хотел попить из колодца, но тот, из кузова, сказал ему, что в колодце плавает труп собаки и вода здесь ядовитая, – объяснил мне персональный переводчик.

– Повезло ему. А то плавал бы сейчас рядом с собакой. Хорошо, что нас Ягужинский предупредил. Интересно, откуда он про собаку знает?

– Подполковник много чего знает… – общей фразой отговорился лейтенант. – Но седому повезло – это точно. Я уже приготовился ему шею перерубить.

– Я тоже… – признался я – а потом думал в кузов запрыгнуть… Чтобы и там лопатой помахать в свое удовольствие.

– А в кабину я думал пулю послать, – сообщил Футракулов.

– Лучше бы вообще-то нам не стрелять… Недалеко может второй патруль оказаться. Они двумя джихадмобилями дежурят…

– Это правда, – согласился Тахир. – Об этом я не подумал.

Мы закончили обсуждение ситуации и все так же, ползком, двинулись в сторону села, чтобы завершить осмотр места будущего боя и выбрать для взвода наилучшую позицию.

* * *

Я не сразу узнал команду инженеров и даже генерала Спиридонова не сразу рассмотрел, хотя его узнать легко по нескольким характерным признакам, таким, как, скажем, обхват талии, если это место у него вообще можно назвать талией. Я вышел на звук двигателей. Бросил короткий взгляд и хотел было вернуться к себе в палатку, посчитав, что автобусы за кем-то другими приехали, но обратил внимание на водителя первого автобуса. Его лицо мне показалось знакомым. Это, несомненно, был тот водитель автобуса, которого я намедни уговаривал через переводчика лейтенанта Футракулова спрятать свою машину позади крепостной стены, позицию на которой и занял мой взвод. Но из автобуса вышли люди в песочного цвета «камуфляже», совсем не похожие на команду инженеров генерала Спиридонова. Наконец, присмотревшись к сидевшему рядом с водителем человеку в том же песочного цвета «камуфляже», я узнал в нем Василия Васильевича. Команда генерала Спиридонова переоделась, как и сам генерал, в форму без погон. И выглядела, несомненно, лучше, чем в «гражданке». Сами инженеры сразу стали более подтянутыми, более стройными. Куда только делась их манера вести себя как типичные офисные работники! На ремне у каждого была кобура с пистолетом, а на плече висел на ремне пистолет-пулемет «ПП-2000» с глушителем и с оптическим прицелом. Конечно, по наличию этих пистолетов-пулеметов можно было бы определить инженеров генерала Спиридонова. Однако я уже видел это оружие и у сирийских бойцов, и потому спутать группу Спиридонова с сирийскими бойцами было нетрудно. Тем более с расстояния.

Но тут сам Спиридонов через лобовое стекло автобуса сделал мне приглашающий знак рукой.

– К машине! – включив внутривзводную связь, дал я негромкую, но четкую команду в микрофон.

Бойцы взвода были уже готовы к очередному заданию и начали выходить из палаток вместе со своими объемными рюкзаками и винтовками. Заметив инженеров в новом обмундировании, они испытывали такое же замешательство, как и я, но быстро понимали, кто перед ними, и проходили в автобусы. При этом большинство старалось занять место во втором автобусе, чтобы ехать вместе и исключительно со своими, а те, что покинули палатки последними, вынуждены были ехать вместе с инженерами и с генералом Спиридоновым. К этим последним относился и я. Но, во избежание непонимания ситуации, мы с лейтенантом Футракуловым давно уже обговорили разделение мест командного состава. Сам он поехал старшим во втором автобусе. В помощь ему, как обычно, был выделен старший лейтенант Кривоносов, командир третьего отделения.

Глава десятая

Выехали мы, на мой взгляд, рановато. Но генерал-лейтенанту Спиридонову хотелось засветло рассмотреть диспозицию дронов «бармалеев», хотя мне казалось, что разницы большой при подаче радиосигнала нет. Он должен распространяться одинаково хорошо и в светлое время суток, и в темное. Хотя краем уха я слышал, что в темное время суток сигнал распространяется даже лучше.

Не зря мы с моим заместителем минувшей ночью ползали по окрестностям аэродрома и даже рядом со взлетно-посадочной полосой. Мы сумели нанести на карту место стоянки всех двенадцати «Байрактаров ТВ-2» и других более мелких дронов, собранных сюда, как говорится, с мира по нитке, что легко определяла и демонстрировала их разнокалиберность. Однако генерал Спиридонов желал лично проверить имеющиеся у нас данные, утверждая, что даже сдвиг БПЛА на метр в сторону может сорвать всю операцию.

Мы оставили автобусы там