Кооперация. Политическая, экономическая и социальная теория - Бернард Харкорт

из первых, кто провозгласил себя анархистом и использовал этот термин. Он сделал это в последней главе своей книгиЧто такое собственность?", вышедшей в 1840 годувымышленного диалога со своими молодыми читателями. В ней он утверждал, что не является ни республиканцем, ни монархистом, ни демократом, ни конституционалистом, ни приверженцем смешанного правления. "Я - анархист", - заявил он. Он выступал за отмену всякой собственности. На свою печально известную провокацию в названии книги "Что такое собственность?" Прудон знаменито ответил: "Собственность - это кража!" Он выступал не за равное или справедливое распределение собственности, а за ее полную отмену. Вместо этого он предлагал экономический режим, основанный просто на владении. "Подавляйте собственность, сохраняя владение, и этим простым изменением принципа вы произведете революцию в законодательстве, правительстве, экономике и институтах", - заявлял Прудон, - и "вы изгоните зло с лица земли".

Говоря о рабочих кооперативах, Прудон представлял себе справедливые мастерские, в которых рабочие полностью владеют средствами производства. В отличие от Луи Блана, который лоббировал и добился принятия закона о поддержке рабочих мастерских французским правительством, Прудон считал, что любое вмешательство государства подорвет кооперативный проект. Он глубоко критиковал предложения Блана и утверждал, что мастерские не могут быть собственностью нации или каким-либо образом связаны с государством. Вместо этого Прудон выступал за расширение кредита, который принесет пользу рабочим и приведет к угасанию государства. В то же время Прудон был категорически против коммунизма. Он утверждал, что коммунизм по сути своей нарушает человеческую природу: люди хотят отдавать другим из чувства собственного достоинства, а не по обязанности; кроме того, по его мнению, коммунизм ставит на одну ступень лень и промышленность. Единственной возможной формой свободы, по его мнению, является анархия. Он также выступал против революции, в этом он был непреклонен. Вместо пролетарского восстания Прудон хотел медленно, с помощью научных знаний, разума и аргументов, разрушить собственность и государство, показать противоречия, заложенные в отношениях собственности, научно обосновать, что это кража, или, по его словам, "медленно сжечь собственность на маленьком огне" Рабочим нужна наука, а не кровь. Как он писал в книге "Что такое собственность?", "политика - это наука, а не дело стратагем, и функция законодателя сводится в конечном счете к методичному поиску истины". В письме к Марксу Прудон настаивал на необходимости "сохранять критический и скептический склад ума" и "почти абсолютный экономический антидогматизм". В заключение письма он сказал: "Но, ради Бога, разрушив все априорные догмы, не будем, в свою очередь, мечтать о создании собственных, об индоктринации народа".

Однако, несмотря на то, что Прудон сформулировал и отчасти породил философию мутуализма и выступал за создание рабочих кооперативов, сам он был антисемитом и сексистом. Его знаменитая конфронтация с Марксом не была чисто интеллектуальной, в ней присутствовало глубокое антисемитское измерение. Вот что писал Прудон о евреях (в том числе и о Марксе) в своих частных дневниках в 1847 году, которые были опубликованы только в 1960-х годах:

26 декабря 1847 года: Евреи. Напишите статью против этой расы, которая отравляет все, сует свой нос во все, никогда не смешиваясь с другими народами. Потребовать изгнания их из Франции, за исключением тех, кто женат на француженках. Упразднить синагоги и не допускать их ни к какой работе. Требовать его изгнания. Наконец, добиваться отмены этой религии". Недаром христиане называли их деистами. Еврей - враг человечества. Они должны быть высланы в Азию или истреблены". Г. Гейне, А. Вейль и другие - не кто иные, как тайные шпионы; Ротшильд, Кремье, Маркс, Фульд, злобные, желчные, завистливые, горькие и т.д. и т.п. существа, которые нас ненавидят. Еврей должен исчезнуть с помощью стали, слияния или изгнания. Терпимо относиться к старикам, у которых больше нет детей. Работа предстоит - то, что народы Средневековья ненавидели инстинктивно, я ненавижу, поразмыслив, бесповоротно. Ненависть к евреям, как и ненависть к англичанам, должна стать первой статьей нашей политической веры. Более того, за уничтожением иудаизма последует уничтожение других религий. Начать с того, чтобы не выделять средств на духовенство и оставить это для религиозных пожертвований". -А затем, спустя некоторое время, упразднить религию.

Трудно представить себе, что после прочтения этой диатрибы можно использовать идеи Прудона, будь то кооперация, анархизм или отмена собственности. Будучи также сексистом, Прудон писал в своих дневниках, что женщины должны быть либо куртизанками, либо домработницами и находиться под властью своих хоязев.

Больно читать этих мыслителей-утопистов и натыкаться на такие совершенно бессовестные фрагменты. Это затрудняет создание политической теории сотрудничества на основе их трудов. Мы же не занимаемся онтологической философской теорией и не пытаемся отбросить тот факт, что, например, Мартин Хайдеггер был членом нацистской партии с 1933 г. до ее гибели в 1945 г. - вопрос в том, можем ли мы вообще отбросить это в его случае. В данном случае мы имеем дело с теоретиками сотрудничества, совместной работы людей, солидарности и мутуализма, которые высказывают антисемитские, женоненавистнические или иные человеконенавистнические высказывания. Это невозможно отбросить, это вплетено в логику их аргументации и не может быть отделено.

Это происходит неоднократно. Так, например, в книге Шарля ЖидаLe Coopératisme" читатель знакомится с главой "Враги кооперации". Это лекция, прочитанная Жидом на конгрессе кооперативных обществ, состоявшемся 15 октября 1893 г. в Гренобле (Франция). Кто же эти "враги кооперации"? Прежде всего, женщины. Первый раздел главы называется просто "Les femmes" (женщины). Три других врага - купцы, социалисты и внутренние враги, причем женщины даже стоят впереди изменников-внутренних врагов как самая страшная угроза кооперации. Почему? Ответ Жида: "На протяжении всей истории, начиная с Евы, женщины любят искусителей", - пишет Жид. "А торговец - самый большой искуситель". Кооперация, видимо, слишком строга для женщин, даже отталкивающа, объясняет Жид. Им не нравятся кооперативы, они предпочитают блестящие, элегантные торговые центры, где можно "болтать, не давясь". Эти отрывки настолько оскорбительны, что возвращаться к этим текстам XIX и начала XX века невозможно. Мы не можем основывать сотрудничество на их порочной логике.

Утопическое видение сотрудничества, дискриминирующее женщин или евреев, основанное на стремлении промышленников к прибыли или роскоши, должно быть чем-то плохим. В таких концепциях не может быть истинного чувства солидарности; очевидно, что они не справляются с задачей решения проблемы нашей современной взаимозависимости. Сегодня люди должны объединяться, а не разделяться и вредить друг другу. Они должны быть инклюзивными и принимать различия, если у них есть надежда на подлинную совместную работу, на подлинное сотрудничество.

В более широком смысле эти утопические сочинения относятся к устаревшему дискурсу политической экономии, зародившемуся в конце XVIII в.