Terni_Kosti_skalyi_i_zvezdyi._Nauka_o_tom_kogda_chto_proizoshlo.395719 - Крис Терни

Найденные останки определенно не имели ника­кого отношения к современным пигмеям. Несмотря на маленький рост, у пигмеев размер черепа вполне обычный и никаких других странностей строения, отмеченных у найденного в Лианг-Буа скелета, у них не наблюдается. Тогда что это? С такими особенностя­ми развития этот скелет получался еще более древним, чем яванские Homo erectus. Маленький народец больше походил на самых первых представителей рода Homo.

Вскоре после того, как я ответил на письмо Майка, прибыли образцы древесного угля. Я не смел и наде­яться, что по ним удастся установить возраст находки. Уж очень далекую древность предполагали особенно­сти найденного скелета, наверняка далеко за преде­лами возможностей радиоуглеродного анализа. Однако подготовку образцов к анализу я постарался про­вести как можно скорее.

Никогда не забуду тот момент, когда пришли результаты. Я поехал на север Уэльса участвовать в конференции, шел второй час ночи, я едва держал­ся на ногах. Назавтра предстоял утренний доклад, а я еще только доделывал слайды к презентации. И тут по электронной почте пришло письмо. Я заглянул в ящик, посмотреть, от кого. Это оказался Кит Файфилд, проводивший анализ образцов в Австралий­ском национальном университете. Дрему и усталость сняло как рукой. Образцы, найденные рядом со ске­летом в пещере Лианг-Буа, удалось проанализировать радиоуглеродным методом. Я быстро пересчитал по­лученные данные в календарный возраст. Получалось, что эта представительница древнего племени жила 18 000 лет назад. Я чуть с ума не сошел от изумления и восторга. До утра не сомкнул глаз.

Значение этих результатов было огромно. Древняя ветвь, очевидно, зародившаяся от самых ранних до­исторических мигрантов из Африки, перекочевала че­рез линию Уоллеса, развивалась в изоляции на острове и там же угасла. Ранее считалось, что только нашему виду, Homo sapiens, оказалось бы по силам пересечь полоску океана в несколько километров на плоту или бревне, причем не одному представителю, а до­статочно большому количеству, чтобы основать но­вую популяцию. И вот перед нами древний вид, ко­торому это удалось не единожды, а как минимум трижды. Даже при понижении уровня моря во время ледниковых периодов, чтобы перебраться с отправной точки на острове Бали до Флореса, потребовалось бы пересечь океан сначала до Пениды, потом до Ломбока и Сумбавы (которые при низком уровне воды превра­щались в единое целое). Есть вероятность, что и дру­гие острова могли стать пристанищем древних чело­веческих популяций, которые независимо от других развивались в отдельные виды, — ведь не обязательно конечной точкой маршрута был Флорес, люди могли перебраться и дальше на восток.

28 октября 2004 г. мы представили свою находку миру, дав новому виду имя Homo floresiensis, «человек флоресский»; правда, теперь он известен и под неофициальным прозвищем — «хоббит». Мир забурлил. Дей­ствительно ли это новый вид? А вдруг это просто пигмей с редким заболеванием, которое привело к недоразвитию головного мозга? Повторялась история с открытием неандертальцев и Homo erectus. Критиков не убедило даже обнаружение других ископаемых останков сход­ной комплекции. Что ж, всем не угодишь.

Интересно, что на Флоресе ходит несколько доволь­но подробных преданий, где описываются существа, подобные «хоббитам». Предания эти были известны задолго до объявления о находке. В некоторых из них фигурирует «эбу гого» — «предок, который ест всё». Прозвище появилось после неоднократных встреч поселенцев с этими существами, которые поглощали даже тарелки из дынных корок, на которых оставля­лось угощение. Судя по тому, насколько подробны эти предания, древний вид должен был просуществовать на Флоресе достаточно долго и исчезнуть лишь несколько столетий назад.

Только подумать, что каких-нибудь 30 000 лет на­зад на нашей планете параллельно обитало как мини­мум четыре вида человеческих существ! А теперь мы считаем себя единственными. Что же будет, если вдруг обнаружится живой представитель какого-нибудь из вымерших видов? Как мы поступим? Пожмем ему руку, запрем в клетку или притворимся, что его не су­ществует?

Глава 10

Дыра в земле

Боже мой! — воскликнул мистер Грюджиус, заглядывая через порог. — Как будто смотришь в самое нутро Старика Времени.

Чарльз Диккенс (1812-1870)

С тех пор как в XIX в. стало известно о существова­нии динозавров, загадка их исчезновения не дает нам покоя. Они вымерли 65 млн лет назад, и это са­мое позднее из пяти массовых вымираний в истории нашей планеты — катастрофа, уничтожившая от 45 до 75% всех живших в то время видов, среди которых попадались на удивление причудливые организмы. Но как это случилось? Как могло все это биологиче­ское разнообразие погибнуть буквально в одночасье по геологическим меркам?

Наши знания о динозаврах сложились не так дав­но. Первые останки были обнаружены лишь в XVII в., в основном на северо-западе Европы. Самое раннее описание было сделано первым профессором хими­ческих наук Оксфордского университета Робертом Плотом, который в 1676 г. описал большую кость, вы­копанную в оксфордширской каменоломне. Правда, профессор принял ее за кость слона, попавшего в Бри­танию с римлянами. В 1776 г. в меловых отложениях Нидерландов был найден гигантский череп, напоми­нающий череп крокодила. Местные жители впали в такую панику, что находку прозвали «маастрихтским чудовищем».

Сначала все эти ископаемые фрагменты скелетов считали останками животных, погибших во время Всемирного потопа. Предполагалось, что, когда воды отступили, кости остались в отложениях, нанесенных во время бедствия. Подобные представления были настолько общепринятыми, что в 1818 г. в Оксфорде новую должность профессора геологии занял препо­добный Уильям Бакленд, намеревавшийся посвятить себя сбору подтверждений Всемирного потопа.

Во времена этих открытий геология только скла­дывалась как наука. Первопроходцам в этой области отчаянно не хватало временной шкалы, на которую можно было бы опереться. Но раз прямое датирова­ние невозможно, остается пробовать относительное. Одну из первых попыток предпринял немецкий гео­лог Абраам Вернер на рубеже XVIII и XIX вв. Вернер считал, что все руды и минералы можно распределить по четырем типам, формировавшимся в строгой хронологической последовательности.

К первому типу, по мнению Вернера, должны были относиться самые примитивные, а значит, самые древ­ние структуры, по его классификации — «первичные», граниты и сланцы. Поскольку в этих первичных поро­дах не содержалось ископаемых останков, они счита­лись сформировавшимися до Потопа. За первичными шли переходные породы — известняк и сланец, в ко­торых имелось некоторое количество окаменелостей. Далее шли вторичные породы, зачастую слоистые, в том числе известняк и песчаник. Для верящих в По­топ именно этот тип представлял наибольший интерес, поскольку изобиловал окаменелостями, предпо­ложительно оставшимися после Потопа. Завершали список третичные породы, представленные рыхлыми и слабо связанными разновидностями — глиной, пе­ском и гравием.

В своем стремлении подтвердить библейские пре­дания о Потопе данными ископаемых геология почти сразу же забуксовала. Уже одна шкала последователь­но сменяющих друг друга формаций, составленная Вернером и проверенная на европейских горных по­родах, никак не укладывалась в 6000 лет, отведенных теологами со времен Потопа. Геология шла вразрез с Библией.

¤

Самой большой славы среди собирателей окаменело­стей удостоилась Мэри Эннинг, которая зарабатывала на жизнь продажей ракушек, собираемых на меловых утесах Лайм-Реджиса, в английском графстве Дорсет. Мэри Эннинг стала местной знаменитостью и даже, предположительно, послужила прототипом скоро­говорки «She sells seashells on the seashore»[7]. Продавая окаменелости, Эннинги латали дыры в скудном семей­ном бюджете. Когда в 1810 г. умер ее отец Ричард Эн­нинг, Мэри взялась за дело всерьез — и в 1811-1812 гг. вместе со своим братом Джозефом отыскала первые останки ихтиозавра. Это ископаемое, известное так­же как «рыбоящер», было в числе первых рептилий, полностью адаптировавшихся к жизни в воде.

Одиннадцать лет спустя, в 1823 г., Эннинг пошла еще дальше, отыскав первый почти полный трехме­тровый скелет неизвестного существа. Маленькая го­лова, плавники, шея, равная по длине телу, — теперь мы называем это существо плезиозавром. Это было настоящее чудище. В наши дни именно оно служит наиболее популярным прообразом «реконструкций» лох-несского чудовища. Однако в те времена наука ничего подобного не знала и не ожидала. Как может существовать настолько длинная шея?

С этого момента открытия и описания ископае­мых останков динозавров посыпались одно за другим. В 1822 г. британский сельский врач и геолог Гидеон Мантелл сделал первое научное описание костей ди­нозавра, извлеченных из скальной породы в английском графстве Суссекс. Он считал динозавров похожи­ми на гигантских ящеров. 20 февраля 1824 г. останки плезиозавра, найденные Мэри Эннинг, получили пол­ное описание в Лондонском геологическом обществе. Там же на общем собрании, ссылаясь на останки мега­лозавра — одной из самых древних двуногих хищных рептилий подобного размера, Уильям Бакленд пред­положил, что подобные гигантские существа могли жить и на суше. Вслед за ним в 1825 г. Мантелл охарактеризовал огромного неповоротливого травоядного игуанодона, которого он тоже отнес к рептилиям.