Дело о поющей девушке - Эрл Гарднер

– Около полудня.

– Она стояла на своем обычном месте у причала?

– Нет, сэр. Ее там не было.

– Когда вы видели ее в следующий раз?

– Когда ее привезли назад на буксире.

– Где вы в следующий раз видели свою жену?

– В морге.

– А теперь посмотрите, пожалуйста, на револьвер, найденный рядом с рукой вашей жены, когда ее тело обнаружили на яхте. Внешне он идентичен револьверу, приобщенному к делу в качестве вещественного доказательства «Б» со стороны обвинения, номер сто тридцать три триста сорок семь. Мне не нравится ссылаться на эти револьверы по номерам, поэтому я буду называть револьвер, найденный в каюте у вас на яхте, «револьвер Эллиса», потому что вы, как я думаю, признаете, что являлись его владельцем.

– Да, сэр. Этот револьвер дал мне Джордж Анклитас, – сообщил Хелман Эллис.

– Что вы с ним сделали? Вы носили его при себе?

– Нет, сэр. Я держал его на борту яхты для защиты.

– Ваша жена знала, что он там хранится?

– Да.

– Где он обычно лежал?

– В одном из ящичков в каюте.

– Вам известно, находился ли он у вашей жены во вторник? Вы имели в виду этот револьвер, когда говорили о том, что ваша жена направила на вас оружие?

– Да, сэр.

– Я прошу отметить этот револьвер для идентификации в качестве вещественного доказательства «Д» со стороны обвинения, – обратился Гамильтон Бергер к судье Кейзеру. – В настоящий момент мы не предлагаем приобщить его к делу в качестве вещественного доказательства, потому что вначале необходимо провести его точную идентификацию как револьвера, найденного в каюте яхты «Гладиатор».

– Хорошо. Револьвер только отмечается для идентификации, – постановил судья Кейзер.

– В настоящее время, как мне кажется, у меня больше нет вопросов, – заявил Гамильтон Бергер. – Однако я вижу, что приближается время закрытия судебного заседания. В зале находится мой следующий свидетель, Джордж Анклитас. Ему вручили повестку о явке в суд. Он – бизнесмен, хозяин предприятия в Ровене, которое включает в себя несколько заведений, подчиняющихся одному руководству, – мотель, пруд с форелью, бассейн, ночной клуб и салон, где ведется игра в азартные игры, разрешенные законом. Мистеру Анклитасу сложно выкроить время, чтобы оставить дела. Поэтому я прошу позволения у высокого суда пригласить в настоящее время мистера Анклитаса занять место дачи показаний, а мистера Хелмана Эллиса покинуть свидетельскую ложу. Показания мистера Анклитаса не отнимут много времени. Таким образом, он освободится сегодня, и ему не придется возвращаться завтра в зал суда.

Судья Кейзер вопросительно посмотрел на Мейсона.

– У защиты есть какие-нибудь возражения? – поинтересовался он.

– Никаких, – ответил Мейсон. – Я согласен.

– В таком случае я приглашаю Джорджа Анклитаса занять место дачи показаний, – объявил Гамильтон Бергер.

Открылась дверь в комнату для свидетелей, и Джордж Анклитас показался в зале.

Покинувший свидетельскую ложу Хелман Эллис ободряюще улыбнулся Элен Робб, проходя мимо того места, где она сидела рядом с Мейсоном.

Джордж Анклитас высоко держал голову. Он прошел в свидетельскую ложу, словно солдат на параде, повернулся чуть ли не по-военному, поднял правую руку, принял присягу и опустился на стул.

– Вас зовут Джордж Анклитас? Вы являетесь одним из владельцев «Большого амбара» в Ровене, не так ли? – обратился к свидетелю Гамильтон Бергер.

– Да, сэр.

– Вы знакомы с обвиняемой?

– Да, сэр.

– Она у вас работала?

– Да, сэр.

– Как долго?

– Где-то четыре или пять месяцев.

– В чем заключались ее обязанности?

– Она пела песни, продавала сигары и сигареты и в случае необходимости выполняла еще какие-то мелкие поручения.

– Когда она прекратила у вас работать?

– Вечером девятого.

– Почему?

– Я ее уволил.

– Почему?

– Это только предварительное слушание, – заметил судья Кейзер. – Если вы не свяжете то, о чем сейчас спрашиваете свидетеля, я не вижу, как эти показания относятся к делу, в особенности ввиду того, что в ответе может присутствовать оценка обвиняемой враждебно настроенным свидетелем.

– Эти показания относятся к делу, – возразил Гамильтон Бергер. – И я намерен связать их в дальнейшем, ваша честь.

– У защиты нет возражений, – поднялся со своего места Мейсон. – Пусть свидетель отвечает.

– Отвечайте, – велел Гамильтон Бергер.

– Она принесла моему заведению скандальную известность. Она завела роман с Хелманом Эллисом, а миссис Эллис собралась…

– Минутку, минутку, – перебил судья Кейзер. – Это определенно показания, основанные на слухах.

– Я думаю, что это выводы свидетеля, основанные на личных наблюдениях, – заметил Гамильтон Бергер.

– Я все равно считаю, что это показания, основанные на слухах, – настаивал судья Кейзер. – Сейчас я сам намерен задать мистеру Анклитасу несколько вопросов. Откуда вам известно, что обвиняемая завела роман с Хелманом Эллисом?

– Потому что я их поймал.

– Вы их поймали? – переспросил судья Кейзер.

– Ну, они обнимались.

– А почему вы утверждаете, что об этом знала миссис Эллис?

– Потому что она устроила сцену обвиняемой.

– Вы при ней присутствовали?

– Да.

Судья Кейзер удивленно посмотрел на Мейсона.

– Хорошо, – наконец сказал судья, хмуря лоб. – Продолжайте, господин окружной прокурор.

– Вы давали револьвер Хелману Эллису?

– Да.

– Какой?

– Системы «смит-и-вессон» тридцать восьмого калибра, с длиной ствола два с половиной дюйма.

– Посмотрите, пожалуйста, на револьвер, отмеченный для идентификации как вещественное доказательство «Д» со стороны обвинения. Это тот револьвер?

Анклитас взглянул на револьвер и ответил:

– Да.

– Как давно вы дали оружие Хелману Эллису?

– Примерно шесть недель назад.

– Вы можете проводить перекрестный допрос, – обратился Гамильтон Бергер к Мейсону.

– Перед тем как переходить к перекрестному допросу, ваша честь, – сказал Мейсон, – мне хотелось бы выяснить, делались ли из револьвера, отмеченного для идентификации как вещественное доказательство «Д» со стороны обвинения, пробные выстрелы и сравнивались ли полученные пули с пулей номер один, послужившей причиной смерти и извлеченной из тела погибшей.

– Логичный вопрос, – заметил судья Кейзер и повернулся к Гамильтону Бергеру. – Их сравнивали, господин окружной прокурор?

– Конечно, нет, – резким тоном ответил Гамильтон Бергер.

– Почему нет? – поинтересовался судья.

– А с какой стати? Из этого револьвера, доказательства «Д», стреляли в нападавшего. Пуля, вылетевшая из него, засела в деревянной обшивке каюты. Из него выстрелили лишь один раз.

– Тем не менее ввиду того, что теперь у нас имеется одна необъясненная пуля, – заговорил судья Кейзер, – поскольку пока мы не в состоянии утверждать, из какого револьвера она выпущена, я считаю, что этот револьвер необходимо передать в отдел баллистики. Вы должны были сделать это как само собой разумеющееся.

– В то время мы считали, что обе пули, обнаруженные в теле погибшей, выпущены из револьвера, найденного у обвиняемой, вещественного доказательства «Б», – попытался оправдаться Гамильтон Бергер.

– Я понимаю, – кивнул судья Кейзер, – однако теперь, несомненно, следует провести сравнение пуль из этого револьвера, доказательства «Д», с неопознанной пулей, той, что оказалась несколько деформирована.

– Да, ваша честь.

– Очевидно, нам не удастся до конца разобраться с этим делом сегодня. Я прошу отдел баллистики провести необходимые эксперименты и сравнить пули до начала завтрашнего заседания, – заявил судья Кейзер.

– Да, ваша честь.

– А теперь приступайте к перекрестному допросу, мистер Мейсон, – приказал судья Кейзер.

– У вас произошла стычка с обвиняемой перед тем, как вы ее уволили? – обратился Мейсон к свидетелю.

– Я не знаю, что вы имеете в виду под словом «стычка», – ответил Джордж Анклитас. – Она меня атаковала.

– Каким образом?

– Пыталась меня ударить и поцарапать.

– И вы ударили ее?

– Я защищался.

– И вы ударили ее?

– Я говорю вам, что защищался.

– И вы ударили ее?

– Что мне оставалось делать? Позволить ей поцарапать мое лицо? Мне это совсем ни к чему.

– И вы ударили ее?

– Ладно, я ударил ее! – заорал Джордж Анклитас.

– Спасибо, – спокойно сказал Мейсон. – Насколько мне известно, вы ударили ее в глаз, не так ли?

– Я не знаю куда. Врезал ей один раз.

– Вы видели у нее синяк под глазом?

– Видел.

– И вам предъявлен иск на сумму семь с половиной тысяч долларов за нанесение физического и морального ущерба в связи с этим нападением на обвиняемую?

– Я возражаю, ваша честь, – встал со своего места Гамильтон Бергер. – Перекрестный допрос ведется не должным образом. Это несущественно, недопустимо в качестве доказательства и не имеет отношения к делу.