Отбор для неудачницы (СИ) - Дюжева Маргарита

***

Времени на разборки нам не дали. Барсон широким жестом распахнул двери, и на нас обрушилась какофония звуков, света, пестрых нарядов и роскоши. В большом зале было полно людей, и, когда мы зашли туда, все они, как по команде, обернулись в нашу сторону.

Невесты стояли рядком и ждали дальнейших распоряжений. Натаэлла смотрела на всех как королева, Люси счастливо улыбалась, будто в жизни нет ничего прекраснее, чем стоять на всеобщем обозрении, Бет хмурилась еще больше, чем обычно. Кто-то краснел, кто-то белел, а у меня было такое чувство, будто меня посадили в клетку, курицу на рынке. В ушах настолько сильно шумело, что я с трудом различала отдельные слова в очередном торжественном напутствии от распорядителя отбора, зато гости то и дело начинали хлопать и одобрительно галдеть. Я водила по ним растерянным взглядом и не могла различить ни одного лица — сплошная пестрая масса.

Эх, и не нравятся мне такие мероприятия!

Не знаю, как остальные, а я себя чувствовала не в своей тарелке. Очень хотелось уйти, но приходилось стоять и криво улыбаться.

— Вперед, — скомандовал Барсон, обращаясь непосредственно к нам, — хорошенько повеселитесь.

Повеселиться? Да меня почти парализовало!

Первой, естественно ворвалась в толпу неугомонная Люси. Расточая улыбки и комплименты, она мигом нашла себе место и уже через минуту кружилась в танце с каким-то солидным мужчиной. Натаэлла наоборот шагнула вперед степенно, гордо вздернув точеный носик и улыбаясь так, будто она уже хозяйка этого замка.

Я же, как и большинство обескураженных девиц, стояла на месте и изумленно озиралась по сторонам, понятия не имея, что же теперь делать.

Самое жуткое, что я поняла, что ни слова не помню из речи Барсона, и не имею ни малейшего представления о том, в чем же суть третьего задания. Так растерялась, зайдя в зал, что все прослушала. Надеюсь, его последняя команда «хорошенько повеселитесь» и есть задание, а иначе у меня крупные проблемы.

И, кстати, напрасно я боялась, что опять объемся пирожных. Конечно, столы с легкими закусками и угощениями стояли по периметру зала, но я даже смотреть в их сторону не могла. От волнения мутило, но надо было что-то делать. За стояние у стеночки баллов не начислят.

Собрав в кулак всю свою волю и упорство, я шагнула вперед и попыталась улыбнуться, мечтая лишь о том, чтобы мое перекошенное лицо не распугало всех этих празднично разодетых счастливых людей.

Первым меня пригласил худенький старикашка — лорд какой-то там. Такой мелкий и верткий, что мне показалось, будто танцую с нашим местным припадочным из Боунса. У того был такой же залихватский вид и седая лысина, покрытая жиденькими волосинками. Лорд постоянно болтал о своем поместье, о торговле, о ценах на зерно, и выделывал вокруг меня такие кренделя, что я только диву давалась, как это он до сих пор в узел не завязался. Кстати, именно это его и спасло. Он настолько энергично двигался, что я просто не успевала на него наступить. Зато отыгралась на втором партнере по танцу — неповоротливом полном мужчине, так усердно потеющем, что у него взмок и потемнел воротник светлой рубашки. Вот тут-то я оторвалась — вдоволь потопталась ему по ногам, только успевала извиняться и искренне клясться, что больше так не буду.

Я действительно плохо танцевала. Уверена, что все остальные справлялись, гораздо лучше — мимо нас то и дело вихрем проносились веселые пары, слышался непринужденный смех.

Мне оставалось только скрежетать от бессилия зубами и пытаться хоть как-то удержаться на плаву. Что же меня маменька не заставила выучить хоть пару достойных танцев? Может тогда я смогла бы проявить себя достойно в этом испытании.

Оказалось, что танцы — это не самое страшное. В перерыве между ними надо было стоять и общаться с придворными дамами! Каков же был мой ужас, когда я поняла, что ничего не знаю о том, какая портниха шьет лучшие сумочки, какие цвета будут в моде этой осенью! Постояв рядом с одной группой я так и не смогла сказать ничего вразумительного, поэтому извинившись побрела к следующим. Там дело оказалось еще хуже. Они обсуждали то, как можно похудеть! Одна говорила, что весь день пьет только воду с лимонным соком, другая предпочитает овощи, а третья ест один раз в день. Зато их счастливые мужья могут обхватить узкие талии ладонями.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

И мне опять было нечего сказать. Потому что поесть я люблю, а чтобы обхватить мою талию надо иметь оооочень большие ладони.

В общем и тут провал. С каждой секундой на сердце становилось все тяжелее и тяжелее. Куда не оглянусь, всюду счастливые лица других невест. То ли они так хорошо притворялись, что все в порядке, то ли у них действительно все было в порядке, в отличие от меня.

Я прямо видела, как самодовольно будет усмехаться жених, когда в моем аххисе появится всего несколько рубинов, а у остальных будет подзавязку. И как бы мне не хотелось верить в лучшее, но факт оставался фактом — я первая претендентка на вылет в этом испытании.

***

Когда перерыв между танцами закончился, я была самой несчастной невестой на отборе. Мой позор неумолимо приближался, а я ничего не могла сделать, чтобы его предотвратить. От волнения у меня даже защемило где-то в животе и стало тяжело дышать.

Сначала меня пригласил странный мужчина лет сорока пяти. Он тоже не умел двигаться под музыку, поэтому весь танец свелся к тому, что мы по очереди наступали друг другу на ноги и бесконечно извинялись, а когда все это закончилось — поспешили разойтись в разные стороны.

Потом был очередной коротышка, который блаженно улыбаясь, прилег у меня на груди, и что-то бубнил про то, что настоящей женщины должно быть много. Еле от него отвязалась.

Потом был еще один тип, уверенный, что краше него нет никого на всем белом свете. Каждый жест, каждое слово — сплошное самолюбование, а я развлекалась тем, что представляла его на конюшне с тачкой свежего навозу, и на ногу наступила ему специально, чтобы поменьше перья пушил.

Затем был кто-то еще и еще.

От бесконечного движения по залу и смены партнеров у меня закружилась голова. Я отошла в самый дальний угол, мечтая лишь об одном — снять эти проклятые туфли, распустить волосы и сбежать отсюда.

Все, хватит с меня этих кренделей. Встану в уголке и буду просто стоять со скорбным видом, дожидаясь того момента, когда меня просто выгонят взашей с этого праздника жизни. А если кто-нибудь ко мне еще раз сунется с этими дурацкими танцами — я за себя не отвечаю.

— Позвольте вас пригласить, — раздалась очередная просьба прямо у меня за спиной, и я чуть не застонала в голос от отчаяния. Кое-как натянула вымученную улыбку и обернулась, судорожно пытаясь придумать достойную причину для отказа.

Передо мной стоял сам наместник Раллеса, Леон Эревел. От неожиданности я оробела и не смогла быстро выдать ничего стоящего, просто сказала:

— Поверьте, вам этого не надо.

— Почему? — мужчина улыбался, а я невольно сравнивала его с сыном. Одно лицо. Только в старшем больше стати и внутреннего достоинства, а у младшего пока в голове лишь ветер гулял.

— Я очень неуклюжа.

— Очень?

— Вы даже не представляете на сколько, — горько улыбнулась и пожала плечами, признавая свою никчемность в танцевальной стезе.

— Ничего. Моего умения хватит на двоих, — он решительно протянул мне руку, и я не нашла в себе смелости отказаться.

Здорово. По наместнику-то я как раз еще и не топталась.

В танце он вел уверенно и спокойно, а я, наоборот, покрылась холодным потом и изо всех сил пыталась контролировать свои кривые конечности. Наступить на ногу хозяину Ралесса — это даже не провал, это катастрофа.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Сам лорд Эревел, казалось, не замечал моих судорог и попыток изобразить из себя грациозную леди. Он рассматривал меня, как нечто забавное, и под этим взглядом мне все больше хотелось провалиться сквозь землю. Казалось, что рядом с ним я выгляжу как полнейшая идиотка, нерасторопная глупая курица, и от этого настроение упало еще ниже. Я уже ни капли не сомневалась, что сегодня — мой последний день в замке.