Как прикажете, Королева! - Энн Вулф

— Увы, — мрачно кивнул Мартин. — Боб тяжело болен, и врачи запретили ему пить. Скоро его положат на операцию, и Джекки, конечно, очень переживает за дядю.

— Весьма похвально, — кивнул мистер Дэвелоу. — Хотя, признаюсь, я не ожидал застать здесь подобную сцену.

— Это я виновата, — перебила его Джекки. — Мне надо было предупредить Бадди, что дяде нельзя пить. Да и вообще не нужно было вчера никуда уезжать. Извините нас за этот цирк. Мы не знали, что вы придете именно сегодня.

— Поверьте, миссис Ламберт, мне не нужно, чтобы вы угощали меня чаем из фарфорового чайника и из кожи вон лезли, чтобы показать, какая вы счастливая пара, — ответил ей Дэвелоу. — Я увидел то, что должен был увидеть.

— Что вы имеете в виду? — нахмурился Мартин.

— Ничего особенного, молодой человек, — покачал головой Дэвелоу. — Я увидел вас вместе, пока мне этого достаточно. А большего я вам не могу сказать. Ну что ж, всего доброго, господа.

— Может быть, все-таки кофе? — поинтересовалась миссис Фальстаф, чувствовавшая себя виноватой из-за того, что Марч застал ее хозяев не в самой приличествующей для приема гостей ситуации.

Дэвелоу хотел было отказаться, но вспомнил свой подгоревший утренний кофе и решил принять столь любезное предложение.

Пока миссис Фальстаф варила кофе, Мартин вместе со своим другом помогли дядюшке Джекки подняться на второй этаж и уложили его спать. Сама Джекки молча сидела на стуле. Дэвелоу понял, что ей ужасно неловко.

— Да будет вам, — ободрил он поникшую Джекки. — Можно подумать, кто-то не напивается хотя бы раз в жизни.

— Если бы раз, — вздохнула Джекки. — Да и это не самое страшное. Он болен. Тяжело болен, мистер Дэвелоу.

— Сочувствую вам, миссис Ламберт. И надеюсь, ваш дядя поправится.

— Все говорят, что Боб сильный, — продолжила Джекки. — Даже Марти так считает, хоть у них с дядей с самого начала не очень ладится.

— А дядя живет у вас? — не без удивления посмотрел на нее Дэвелоу.

Миссис Ламберт кивнула.

— Да, у нас. Марти поначалу был не в восторге, но потом даже помог мне уговорить дядю поехать к врачу.

— Вот как? Очень мило с его стороны, — задумчиво кивнул Дэвелоу. — Ну и как вам эта новая жизнь?

— Марти говорит, для меня ничего не изменилось. И, пожалуй, он прав, — грустно улыбнулась Джекки. — Ничего не изменилось, кроме того что мы теперь живем здесь.

— Хотите сказать, вам тут не нравится? — поспешил уточнить Дэвелоу.

— Что вы! — горячо возразила Джекки. — Тут здорово. Миссис Фальстаф кормит нас обалденными завтраками, а Марти… он очень поддержал меня с дядей.

— Джекки, я позвонил доктору! — раздался с лестницы голос Мартина. — Он обещал, что будет через полчаса.

Джекки посмотрела на лестницу, по которой спускался Мартин, и Марч Дэвелоу не мог не заметить, каким теплом наполнился ее взгляд. Поверенный улыбнулся — едва заметно, краешком губ, — и подумал, что все-таки не зря он остался на чашечку кофе.

9

Самым, пожалуй, обидным было то, что Ловкача определили в клинику как раз накануне последнего выступления, которое Джекки давала в «Слепой сове». Она готова была кусать локти от досады — Боб так хотел на него попасть. И не попал лишь по собственной глупости. Если бы не напился тогда с Бадди, доктор разрешил бы ему лечь в клинику на несколько дней позже.

С тем, что на прощальном концерте не будет Мартина, Джекки смирилась уже давно. Она предложила — он отказался. Можно было, конечно, попросить его, но Джекки считала это унизительным.

В конце концов, если Мартину не нравится рэп и ему все равно, чем занимается Джекки, это его право. И все же в глубине души у нее оставалась крошечная надежда, что Мартин передумает и придет на ее выступление.

Она и сама не знала, почему так хочет видеть именно его. Возможно потому, что в последнее время они с Мартином сблизились. Правда, Джекки сблизилась и с лучшим другом своего фиктивного мужа, но ее симпатия к писателю очень сильно отличалась от тех чувств, что она испытывала к Марти.

Мартин Ламберт пробуждал в ней совершенно противоречивые эмоции. Он мог вызывать восхищение, улыбку, он мог удивлять и вместе с тем мог раздражать, бесить, доводить до исступления.

Иногда Джекки казалось, что она ненавидит человека, с которым живет под одной крышей, а иногда, особенно в те дни, когда их бурные ссоры заканчивались теплыми и задушевными разговорами, в голову Джекки закрадывалась мысль о том, что она влюблена в Мартина. Но эту мысль она старалась отогнать от себя любыми способами, ведь Мартин Ламберт никогда не увлечется такой, как она, и все, на что Джекки может рассчитывать, — это лишь дружеское расположение с его стороны.

Джекки часто вспоминалась Сьюки — вот кто должен был составить отличную партию Мартину. Как-то раз, случайно услышав, что Мартин говорит с ней по телефону, Джекки почувствовала, как все внутри нее заполыхало, словно костер из осенних листьев.

Джекки даже показалось, что она ревнует, но она принялась убеждать себя в том, что это вовсе не ревность — просто ей не нравится Сьюки. Не нравится эта женщина и ее отношение к людям. А если это и ревность, то дружеская. Ведь Мартин сказал, что Сьюки его старый друг. И Джекки почему-то ему верила.

Джекки предстояло сделать очень много дел. Выбрать костюм для выступления, навестить в клинике дядю Боба, после чего встретиться с Айрис Маклин и успеть на концерт.

Мартин был сама любезность: он не только составил Джекки компанию в выборе концертного костюма и ни словом не обмолвился о том, что прикид ему не нравится, но и сделал ей подарок — расплатился за покупку.

— Марти, не стоит… — покраснев пробормотала Джекки. — Что за глупости. Я могу позволить себе купить раз в год приличный наряд.

— Брось, Джекки. Это для меня сущие мелочи, — возразил он. — Подумаешь, трачу теткины деньги. Мне ведь не надо оплачивать лечение в дорогой клинике.

Джекки приняла пакет с подарком, быстро чмокнула Мартина в щеку и снова густо покраснела. Зачем нужно было его целовать? Можно подумать, он и так не понял бы, что она страшно ему благодарна. Но Мартин улыбнулся, и Джекки показалось, что ему был приятен ее поцелуй.

Покончив с покупками, они поехали в клинику, где несчастный Ловкач буквально изнывал от одиночества в отдельной палате с телевизором и всеми возможными удобствами.

— Забери меня отсюда! — взмолился он, едва увидев племянницу. — Я умру раньше, чем до меня доберутся эти мясники.

— У тебя отличная палата, Ловкач, — попыталась утешить его Джекки. — Я приезжаю к тебе каждый день. Даже Марти к тебе заглядывает. Не понимаю, чем ты недоволен?