Тени забытых земель - Людмила Корнилова

Молодому послушнику нравились эти дежурства: когда находишься на такой высоте, то появляется ощущение полета, а потрясающей красоты зрелище, открывающееся с монастырских стен, заставляет вновь и вновь восхищаться творением Богов.

Прошло уже несколько часов дежурства, и Андреас то и дело стал поглядывать вниз: судя по времени, перед путиками вот-вот должны были распахнуться монастырские двери, и очередная цепочка людей потянется в это зеленое море. Наверное, те, кто вчера пришел в монастырь, сейчас уже стоят у ворот монастыря, выслушивая последние слова напутствия братьев-кармианцев, и ожидая того момента, когда они, наконец, ступят на Запретные земли. А дальше все пойдет, как обычно: вначале, по выходе из монастыря, люди идут все вместе, а потом каждый направляется туда, где, как ему кажется, он сумеет раздобыть себе немалое богатство. Постепенно люди расходятся как группами, так и поодиночке, и их дальнейшая судьба находится как в руках Богов, так и зависит от собственной осторожности и удачливости этих искателей удачи.

В очередной раз глянув в смотровое окошко, Андреас остановился: показалось, или нет, что в зарослях у леса что-то мелькнуло? Все же отсюда сложно рассмотреть хоть что-то точнее — слишком далеко… Нет, вот и высокие кусты зашевелились, в них явно кто-то есть, и, судя по всему, этот некто движется по направлению к монастырю, причем, похоже, едва ли не бежит. Значит, выходит один из старателей… Давно пора хоть кому-то из них показаться, а то столь долгие перерывы в возвращении людей многих братьев-кармианцев стали наводить на плохие мысли. Конечно, может оказаться и так, что тем, кто сейчас пробирается к монастырю, может быть один из обитателей Запретных земель. Что ж, допускается и такое предположение, только вероятность этого мала: те, кто живет в этом зеленом море, не любят показываться на глаза монахов, да и к святой обители лишний раз стараются не подходить.

Андреас до рези в глазах всматривался вдаль, и заметил, что из кустов показалась человеческая фигура, совсем крошечная на таком расстоянии, а затем еще одна… Точно, это люди, вернее, двое людей, и об этом надо незамедлительно сообщить братьям, благо у каждого из дежурных для этого есть все необходимое.

Пронзительная трель свистка была слышна, кажется, во всех углах монастыря, а Андреасу оставалось в очередной раз удивляться, каким образом этот с виду простой свисток издает столь сильные звуки, что у самого свистящего едва ли не закладывает в ушах. Сейчас, отняв от губ небольшую трубочку, Андреас не сомневался, что сигнал услышали во всем монастыре, и поняли его правильно: один длинный свист обозначает, что наблюдатель заметил человека, идущего по направлению к монастырю. Впрочем, несомненное достоинство этого свистка заключалось еще и в том, что не услышать его мог только глухой. Что ж, хорошо, теперь, стоит только людям добраться до монастыря, как ворота перед ним сразу же откроются — во всяком случае, стучать в них им точно не придется.

Ого, а вот и еще несколько крохотных фигурок вынырнуло из кустов. Сколько их? Трое, кажется… Да, верно, трое. Конечно, на таком расстоянии несложно ошибиться, но у Андреаса сложилось впечатление, что они, как и двое предыдущих, со всех ног бегут к монастырю.

Не прошло и минуты, как сомнения отпали: пять человек, спотыкаясь, а то и падая, торопятся добраться до ворот, и, кажется, бегут из последних сил, то и дело оглядываясь назад. Интересно, что так напугало этих людей? Ведь не просто же так они устроили бег на рассвете.

Бегущие люди уже почти миновали заросли кустарника, когда из леса показались еще две фигурки. Вначале, не рассмотрев их как следует, Андреас решил, что это еще двое из числа тех, кто стремится покинуть Запретные земли, однако, всмотревшись получше, почти сразу же отбросил эту мысль: такими скачками люди не передвигаются, да и бежит эта вновь показавшаяся парочка куда быстрее человека — вон, как сокращается расстояние между ними, можно сказать, уменьшается прямо на глазах! Прошло совсем немного времени, и донельзя удивленный Андреас понял, что эти двое — сатиры, и что они преследуют людей.

Хм, а этим-то козлоногим что надо? До сегодняшнего дня Андреас всего один раз видел сатира, и этот обитатель Запретных земель произвел на него весьма неприятное впечатление: к низу от пояса он очень походил на козла со свойственными им ногами, руки и лицо были человеческие, и обросшие шерстью. Картину довершали тупой нос, остроконечные козлиные уши, маленькие глазки, всклокоченная щетинистая шерсть и небольшой хвост. Далеко не красавец, в общем. Эти неприятные создания не очень-то стремились подходить к монастырю — он их чем-то отпугивал, и потому увидеть неподалеку от церковных стен сатира — это, по меньшей мере, необычно. А еще больше непонятно, для чего эти двое за людьми гонятся? Как не раз говорили Андреасу, отношения между сатирами и людьми можно описать как «плохой мир», но для чего сейчас эти неприятные создания вздумали устраивать гонки?

Впрочем, ответ на этот вопрос стал ясен в следующую секунду: сатиры догнали последнего из бегущих людей, один из этих козлоногих ударил человека по голове. Пока сатир добивал упавшего, второй стал догонять следующего… Ничего себе! Чтобы так прямо, на виду у всех охотиться за людьми и убивать их — такого от сатиров Андреас никак не ожидал. Впрочем, наверняка не он один. Как ему рассказывали, сатиры — это существа плутоватые, склонные к проказам и розыгрышам (причем частенько жестоким), резвые и трусливые, падкие до вина и развлечений, а еще они совмещают в себе как греховные стихийные силы, так и козлиную натуру. Конечно, сатиры мало задумываются как о человеческих запретах, и о нормах морали, но чтоб вот так, в открытую убивать людей… Нет, тут что-то не то, и подобного зрелища молодой послушник никак не ожидал увидеть!

Тем временем второй сатир догнал еще одного человека… Снова падение, и сатир, кажется, добивает его… И тут Андреас едва не ударил себя ладонью по лбу — надо же предупредить людей в монастыре об опасности! И вообще, о чем он думает, в полной растерянности следя за тем, что разворачивается перед его глазами?! Ведь сейчас три десятка людей собираются выходить за ворота, и надо немедленно дать понять братьям о том, что пока ни в коем случае не одному из них не стоит покидать монастырь! Слава Богам, для таких случаев в монастыре Святого Кармиана уже давно была разработана условная система сигнализации, и, пока не стало поздно, надо ею воспользоваться.

Снова под каменными сводами раздалась трель звонка, только в этот раз прозвучали два коротких свистка, и один длинный — таким образом Андреас дал понять: за ворота выходить нельзя, там опасность. Впрочем, те братья, кто сейчас ожидают появления людей из Запретных земель, вряд ли позволят кому-то покинуть монастырь до того времени, пока те, что сейчас направляются к монастырю, не вступят под его своды.

Трое оставшихся людей из последних сил бежали к монастырю. Наверное, страх за собственные жизни придал им силы, а иначе сложно понять, как они умудряются не только не сбавлять свой бег по довольно высокой траве, но еще и не бросить на землю те заплечные мешки, что висят у них за плечами. А ведь налегке бежать им было бы куда легче — даже на расстоянии видно, что мешки чем-то набиты.

Люди все ближе и ближе подбегали к монастырю, но и сатиры, оставив неподвижные тела поверженных жертв, устремились вслед за ускользающей добычей. Пусть у людей есть фора во времени, но козлоногие успеют догнать беглецов еще до того, как те доберутся до спасительных монастырских стен!

Андреас, бессильно сжимая кулаки, наблюдал со стены за всем происходящим, осознавая, что ничего не может сделать для того, чтоб хоть чем-то помочь этим несчастным. И потом, в монастыре есть некое основополагающее правило, которого каждый из братьев обязан беспрекословно придерживаться: ты не имеешь права вмешиваться в такие вот разборки, если они не касаются непосредственно обители — в конце концов, люди знали, куда идут, и что их может ожидать в тех опасных местах. Монастырь держит нейтралитет, он не имеет права в случае конфликта между представителями разных рас вставать на ту, или иную сторону, потому что у него имеется другая, более важная задача — не пускать обитателей Запретных земель в мир людей. Конечно, если кто-либо из людей подойдет к монастырским воротам и будет просить защиты, то их, бесспорно, пустят, и окажут всестороннюю помощь, но вот чтоб встревать в выяснение отношений между людьми и обитателями Запретных земель… Э, нет, есть запреты, которые нельзя нарушать ни в коем случае.

Беглецам повезло: они уже миновали две трети зеленого поля перед монастырем, когда сатиры остановились, прекратили свое преследование. Хотя они могли в несколько прыжков догнать последнего из бежавших, да и двое остальных были не так далеко от них, но сатиры не стали тратить силы на поимку людей. Вместо этого они стали что-то кричать вслед убегающим, а потом повернулись, и направились назад. Дойдя до убитых людей, сатиры ухватили их за ноги, и поволокли в заросли. Прошло еще несколько минут — и вновь перед глазами Андреаса оказалась прекрасная картина зеленного леса, которую, казалось, ничто не могло потревожить. Никак не скажешь, что только что здесь погибли люди…