Твое место на Зоне - Владимир Колычев

После того знаменательного разговора с Панфиловым Егор Демьянович снова поверил в свою счастливую звезду. И опять сел за карточный стол. Был он вхож в одну компанию. Солидные люди, солидные ставки. Собирались на квартире у одного человека. Между собой называли ее катраном, хотя все понимали, что это не соответствует действительности. В катране собирается уголовный элемент, а у них в этом плане строго – все свои, никого со стороны, никаких катал и шулеров…

С назначением Егору Демьяновичу повезло. Но на картах этот успех не отразился. В первый свой заход после большого перерыва Калиткин выиграл шесть с половиной тысяч рублей, но затем спустил все до копейки, еще и в проигрыше остался. Снова выиграл, затем проиграл… Общий итог – без малого десять тысяч в минусе… Нет, конечно же, он отобьет эти деньги. Должность-то у него денежная, там такие левые навары. Но больше всего Егору Демьяновичу хотелось отыграться. И вот он снова в теплой компании старых знакомых.

Хотя здесь наблюдаются и новые люди. Молодой парень с глазами херувима. Одет дорого и с фирменным шиком.

– Спешу представить, друзья! Сын моего старого друга, – расплылся в улыбке Максим Шелковицкий. – Тимофей из Москвы приехал. У него здесь э-э… в общем, это его личные… э-э, амурные дела… Возможно, мы даже породнимся с Тимофеем, так?

– Возможно, – застенчиво улыбнулся парень.

– А пока что прошу любить и жаловать!.. Да, кстати, Тимофей тоже хочет сыграть…

– Ну если вы за него ручаетесь, чего ж, пусть играет, – кивнул Олег Борисович, хозяин квартиры и душа компании.

– А как у молодого человека с финансами? – спросил Калиткин.

– О! За это можете не волноваться! – сам за себя ответил парень. – Отец дал мне на дорогу… э-э… в общем, десять тысяч я могу спокойно проиграть…

Егор Демьянович хотел было спросить у него про отца – кто такой, чем занимается. Но не решился. И так ясно, что Тимофей малый не из простых. Да и Шелковицкий не из тех, кто с радостью породнится с простым смертным.

Парень может спокойно проиграть десять тысяч. Проиграть!.. А если один проигрывает, то другой выигрывает. Возможно, этим счастливчиком окажется Егор Демьянович.

Калиткин видел, что за внешним спокойствием парень пытается скрыть волнение. Даже кончики пальцев подрагивают. Не хочет он проигрывать. А придется, придется…

Егор Демьянович терпеть не мог уголовников. Но ему нравились их игры. Особенно «сека». Жесткая игра, беспощадная. Тем более если «без потолка», то бишь без ограничений. В такой игре даже при плохом раскладе можно сорвать банк за счет собственной выдержки. Если с нервами порядок, если можешь делать хорошую мину при плохой игре, тогда смело играй, так же смело блефуй…

Он предложил именно эту игру. Все согласились. Оговорили условия, правила подсчета очков, чтобы не было потом разногласий. Олег Борисович сдал карты – по три на руки.

Егору Демьяновичу выпало «два лба». Не самый, конечно, лучший вариант, но далеко не худший. На кону пятьсот рублей. Он поставил еще стольник. Шелковицкий сказал «пас». Зато Тимофей поставил «проходной». Олег Борисович «упал». В игре осталось всего два игрока, можно вскрываться. Калиткин бросил на кон еще стольник и засветил карты. Тимофей убито вздохнул. У него всего лишь дама и валет одной масти…

– Не пасуй, казак, атаманом будешь! – весело подмигнул ему Егор Демьянович.

Он очень надеялся, что этот выигрыш окажется не последним. Так оно и вышло. Следующая сдача принесла ему сразу трех дам. Но и у Тимофея выпало что-то не слабое. Это было видно по восторженному блеску в его глазах. Не умел парень держать при себе эмоции. Что ж, тем хуже для него… Действительно, у Тимофея была хорошая карта. Но тридцать очков против трех дам не плясали. Калиткин сорвал с банка тысячу рублей.

В следующий раз ему выпало три короля. А его три дамы с прошлого раза достались Тимофею. Бедолага накрутил на кон аж пять тысяч рублей. И конечно, проиграл…

Он проигрывал, но в картах ему везло. Меньше двадцати двух очков ни разу не набирал. Зато Егор Демьянович остался без хорошего расклада. Но ему было видно, какая карта шла Тимофею, – это легко читалось по его глазам. «Пасовали» все, и парень потихонечку выигрывал.

Но вот Калиткину опять повезло. При относительно хорошей карте у своего главного оппонента. Тимофей снова накрутил банк и снова остался в проигрыше. В конце концов он исчерпал свои десять тысяч, львиная доля из которых досталась Егору Демьяновичу. Сегодня ему фартило.

Тимофей вошел в раж и уже не мог остановиться. Он занял денег у Шелковицкого, поставил их на кон. Проиграл, снова проиграл… Шелковицкий продолжал одалживать ему деньги. Объяснял это тем, что верит этому парню больше, чем самому себе…

Егор Демьянович и сам раздухарился. Шутка ли, за какой-то час выиграть более двадцати тысяч рублей…

Но вот удача вдруг отвернулась от него. При хорошей карте у него Тимофей почему-то вскрывал более маститый расклад… Но Калиткин считал, что это временное невезение. Продолжал он верить в удачу и тогда, когда проиграл все пять тысяч, которые принес с собой. Но деньги у него были. Не зря же он принес с собой все свои сберкнижки. Впрочем, подтверждать свою платежеспособность не пришлось. Ему верили на слово…

Удача снова повернулась к нему лицом, но тут же отвернулась. Вот опять смотрит на него… Опять показывает задницу… Егор Данилович и опомниться не успел, как в эту задницу вылетели сто с лишним тысяч рублей…

В это просто невозможно было поверить, но так оно и было. Он остался должен Тимофею восемьдесят две тысячи рублей. Это была катастрофа!

– Две тысячи я вам прощаю, а восемьдесят будьте добры отдать, – виновато улыбнулся Тимофей.

– Да, конечно…

Карточный долг – это святое. Тем более что у него есть чем расплатиться. Нет, не сейчас, месяца через два, ну максимум через три. Скоро он станет получать причитающуюся ему долю с левого производства.

Он вежливо попросил Тимофея немного подождать с выплатой карточного долга. Парень любезно согласился.

А через три дня произошло несчастье. Он поставил машину в гараж, хотел было закрыть ворота, но вместо него это сделали другие. В гараж ворвались два мордоворота, закрыли ворота изнутри. У одного в руке нож, у другого – топор. Егор Демьянович почувствовал предательскую слабость внизу живота.

– Ты чо, фраер, совсем припух! – взревел мордоворот с ножом.

– Ты бабки собираешься возвращать? – спросил второй.

– К-какие бабки?

– А которые ты Тимохе просадил… Восемьдесят косарей!..

– А-а, это… Так мы же договорились… Он сказал, что подождет…

– Так он ждал. Два дня ждал. А ты, болт, ни мычишь, мля, ни телишься…

– А-а вы кто такие?

– Мы-то? Мы это судебные приставы, гы-гы… Слыхал про воровской суд? Так вот, чувак, этот суд постанову тебе задвинул – восемьдесят косарей на бочку!.. Гони бабло, козел!

– А-а, да, конечно… К какому сроку?

– Какой, хрен, срок? Все сроки вышли, понял!.. Прямо счас бабки на бочку, ну!

– Но у меня нет таких денег… Не могли бы вы немного подождать…

– Два дня ждали… Короче, нет бабок, тогда жизнь свою гони…

Уголовник ударил Калиткина кулаком в живот, а когда тот согнулся, зашел сзади, обхватил голову рукой, задрал подбородок. И приставил к горлу нож… Ослабший узел внизу живота развязался – в штанах стало мокро и тепло. А в душе могильный холод…

– Ну так чо, долги возвращать будем? – спросил мордоворот с топором.

– Да-а… – с хрипом выдавил из себя Егор Демьянович.

– Так бабок же нет… Короче, есть вариант. Ты сейчас пишешь заявление. На имя Бахметьева… Знаешь такого? Знаешь… Так вот пишешь, что я, такой-сякой, отказываюсь от должности директора мехового комбината. Прямо сейчас и напишешь! А мы с тебя долг списываем. Все до копейки. Ты никому ничего не должен.

Калиткин отчаянно закивал. Да, он согласен! И тут же уголовник отпустил его, убрал нож от шеи. И сразу же расхотелось отказываться от должности. От денежной должности!

– А можно… можно я с процентами вам буду отдавать… Через месяц отдам пятьдесят тысяч, еще через месяц столько же, еще… Три раза по пятьдесят тысяч. Это же почти в два раза больше, чем восемьдесят тысяч!

Он думал, что уголовники с радостью примут это предложение. Но нет, они угрожающе мотают головами… И тут до шокированного дельца дошло, что дело здесь вовсе не в деньгах. От него требуют отказа от должности. Значит, карточный долг – это всего лишь эпизод в большой игре, развернувшейся вокруг мехового комбината. Но этот эпизод может стать для Калиткина последним в его жизни, если он сейчас же не спишет с себя долг. А сделать это он мог только одним способом. Да, он напишет заявление. Да, он хочет жить.

Глеб Васильевич смотрел на своего назначенца с плохо скрываемым презрением. Надо же было так ошибиться в своем выборе. Оказывается, Калиткин непроходимый тупица, если позволил обвести себя вокруг пальца. Сразу должен был сообразить, что карточный долг ему навязали воры. И парень с глазами херувима был самым обычным воровским каталой, который ухитрился проникнуть в общество солидных людей.