Ярость небес - Уоррен Мерфи

Генерал Мартин С. Лейбер пребывал в отчаянии.

Узнать не удалось ничего. На базе ВВС “Эндрюс” майор Чикс несколько дней трудился над уцелевшими частицами краски. Краска оказалась зеленой. Других цветов обнаружено не было.

– Светло– или темно-зеленая? – осведомился генерал Лейбер по телефону.

– Просто зеленая. Ничего не могу понять, генерал. При покраске... двигателей использовали по крайней мере два оттенка или цвета. Мы буквально выскребли каждый дюйм этого чудища – сплошь зеленый. Даже колеса. Их вообще никогда не красили. Тогда мы сняли образцы краски с первого пар... двиг... э-э... КРУ, и знаете что оказалось? Он тоже был весь зеленый – от трубы до колес.

– И что это значит?

– Только одно, сэр, – наши надежды определить по окраске место его изготовления пошли прахом.

– Так я и думал, – с горечью прокомментировал генерал.

– Но еще есть надежда определить его с помощью консультантов по металлургии.

– Звоните сразу, если что получится. – Генерал Лейбер повесил трубку.

Прошло несколько дней. Сидевший по-прежнему в бункере Комитет начальников штабов проявлял явные признаки нетерпения. Им хотелось пострелять. И если генерал Лейбер в ближайшее время не скажет – в кого именно, они, похоже, сами займутся этим.

Если же это случится – все будет кончено. Оглядывая из окна засыпанный снегом город, генерал Лейбер вдруг понял: больше всего ему хочется, чтобы с небес сейчас свалилась еще одна из этих проклятых штуковин. Чтобы чрезвычайное положение продлили хотя бы еще на несколько дней.

Новости с базы “Эндрюс” пришли на следующий день.

– Двигатель сделан в Пруссии! – Майор Чикс торжествующе орал в трубку.

– В Пруссии? Но мы точно знаем, что его запустили с африканского континента.

– Запустили – может быть, но построили его в Пруссии. Класс Г-12, модель 1917 года. Трехцилиндровый паровой двигатель, шасси типа 2-10-0. То есть у него впереди два маленьких колеса, потом – десять больших ведущих, а под кабиной вообще колес нет. Рабочая масса – 95, 7 тонн. Тяга под полным паром – полторы тонны. Довольно мощная штука для тех времен. Тот, кто его купил, знал, что делает.

– Чего нельзя сказать о вас, – процедил в трубку генерал Лейбер. – Меня не интересуют его характеристики, черт возьми! Я хочу знать, откуда эта штука!

– Из Пруссии.

– Пруссия, дорогой мой майор, не в Африке. Ее вообще давно не существует.

– Я знаю, сэр.

– Можно узнать, кто был последним владельцем этой штуковины?

– Мы не знаем ее серийного номера, сэр. А всего их было выпущено около пятнадцати тысяч.

– Что бы я без вас делал! – Генерал Лейбер бросил трубку.

Президент звонил дважды в день, но генералу пока удавалось сохранять статус-кво при помощи нехитрого набора двусмысленностей. Но однажды президент позвонил с необычной просьбой – укомплектовать партию электронного оборудования и отправить ее по уже знакомому генералу адресу – оптовый склад в Трентоне, Нью-Джерси. Тот самый, куда ушел из рук генерала вожделенный “Квантум”.

– Система связи? Телефонная защита? Для чего все это? – не удержался от вопроса генерал Лейбер.

– Сказать по правде, генерал, я прошу вас об этом потому, что у вас, похоже, подлинный талант раздобывать из-под земли самые невероятные вещи.

– Благодарю вас, сэр, – с гордостью ответил генерал Лейбер.

Комитет же начальников штабов уже просто рвал из генерала душу. В довершение всего снова позвонил президент.

– Ну, вот и все, – объявил он.

– Простите?

– Моя речь на пресс-конференции сработала.

– Очень хотел бы верить этому, сэр. Однако противник, возможно, решил сыграть в кошки-мышки.

– Как бы то ни было, чрезвычайное положение явно затянулось. Я отменяю его – и посмотрим, что будет. Да, сегодня после полудня я собираю Комитет начальников штабов на экстренное заседание. Я бы хотел, чтобы вы присутствовали там тоже. Комитет, безусловно, пожелает, чтобы о результатах поисков доложили лично вы.

– Так точно, сэр, – прерывающимся голосом ответил генерал Лейбер.

Положив трубку, он с четверть часа сидел неподвижно, глядя на красный кнопочный телефон.

Наконец с его губ сорвались четыре коротких слова.

– Ну, вот и все.

Когда Римо и Чиун вошли в приемную перед кабинетом доктора Харолда В. Смита, первым, что приковало их внимание, было отсутствие на привычном месте секретарши шефа. Собственно, и привычного места – ее стола – тоже не было. Из стены кабинета в противоположную стену – ванную – шла толстая резиновая кишка.

– Что за черт? – изумился Римо.

– Сейчас узнаем, – проскрипел Чиун. – По-моему, Император в своих покоях с кем-то беседует.

Поскольку докладывать об их прибытии было некому, Римо распахнул дверь.

Доктор Харолд В. Смит восседал за столом, так низко нагнувшись к своему верному монитору, что вошедшим не было видно его лица.

При этом доктор Смит говорил, явно обращаясь к кому-то:

– Думаю, что вы правы. Такое значительное перемещение фондов наверняка выдает их противозаконную деятельность. Поместите эти данные в директорию ближайшей разработки.

Оглядев комнату, Римо и Чиун одновременно пришли к заключению, что никого, кроме шефа, в кабинете нет. Заметив в углу возле стола некое подобие новогодней елки, Римо ткнул в бок учителя.

– Ах! – умиленно произнес Чиун.

– Чего “ах”?

– Это восхитительно.

– Восхитительно? – скривился Римо. – На прошлогоднюю рождественскую декорацию это похоже!

– Я бы с удовольствием поставил такую у себя дома, – расплываясь в улыбке, закивал Чиун. – Не забудь напомнить Императору Смиту, чтобы он включил в мой следующий контракт прошлогоднюю рождественскую декорацию.

Взглянув на учителя, Римо задумчиво пожевал губами.

– Ты, наверное, шутишь, папочка, – заключил он.

– А что там по поводу Мехико? – неожиданно спросил Смит.

– Мехико? – поднял брови Римо.

– Кто здесь? – оторвался наконец от экрана Смит.

Как только доктор Харолд В. Смит поднял голову. Римо и Чиун с удивлением заметили, что его обычно бледное лицо сменило оттенок на зеленоватый. На щеках и на подбородке выросла седая щетина, костюм выглядел так, будто шеф спал в нем несколько недель. Из-под очков на Римо и Чиуна смотрели воспаленные и налитые кровью глаза.

– Простите, я не слышал, как вы вошли, – извинился Смит, подтягивая галстук. Узел галстука лоснился: подтягивали его, как минимум, раз пятьсот.

– Что происходит, Смитти?

– Ничего особенно. Просто мне пришлось поработать сверхурочно, чтобы справиться со сложившейся ситуацией.

– Выглядите вы как черт знает что... И с кем вы тут минуту назад говорили?

– Со мной, – отозвался серебристый женский голосок. Недоуменные взгляды Чиуна и Римо заметались по комнате.

– С нами говорит рождественская декорация, – шепнул Чиун. – Думаю, что под ее личиной скрывается демон. Свою просьбу беру назад.

– Это что за штуковина? – недоуменный взгляд Римо уперся в странную елку.

– Извините, я не штуковина. Меня зовут Квантум три тысячи сто. Я говорю на всех известных языках, включая мертвые, и две наносекунды назад мой коэффициент интеллекта составлял 755, 900 в обычных единицах.

– Позвольте познакомить вас с моим новым компьютером, – вмешался Смит, краем глаза следя за происходившим на мониторе. Выдвинув ящик стола, он достал из него пузырек с таблетками, проглотил несколько штук и запил минеральной водой из стакана.

Таблетки красного цвета, заметил Римо. И поморщился.

– Новый компьютер? – переспросил он.

– Президент настоял, чтобы наша оперативная система была приведена в соответствие с современными стандартами. Признаюсь, вначале я воспринял это без энтузиазма, но теперь – сами видите...

– Вижу, что будет беда, – мрачно изрек Чиун.

– И я, – присоединился Римо.

– Это почему? – удивился Смит.

– Я же говорю, вид у вас просто жуткий, – ответил Римо, огибая стол. – Ну-ка, все-таки поглядим, что это за штуковина.

Смит указал на монитор. На экране зеленый курсор носился, как бешеный, выхватывая, копируя и сбрасывая в память огромные куски текста.

– Посмотрите, ну разве это не восхитительно? Она сама выбирает и обрабатывает нужные мне фрагменты. Представляете, сколько это экономит времени!

– Если она действительно так его экономит, – заметил Римо, выдвигая из стола ящик с лекарствами, – почему тогда у вас такой вид, будто вы сидели здесь безвылазно по крайней мере с шестьдесят первого года?

– Конечно, эта система требует несколько больше времени для подробного знакомства с ней. Но как только эта стадия будет пройдена, мне просто не придется работать!

– А куда девалась ваша секретарша?

– Временный отпуск. Она подслушивала мои разговоры с Кванти – и это меня не совсем устраивало.

– Она же управляла за вас всем санаторием.

– Кванта теперь делает и это.