Вопрос времени - Джеймс Чейз

Шейла наклонилась вперед.

– Вы хотите сказать, что он держит Джеральда взаперти?

– Именно. Это опасный человек. Не будет тридцати тысяч… не станет и Джеральда. Он без колебаний стукнет Джеральда по голове и выбросит в море. Я не паникер. И лишь констатирую факты. – Шейла хотела что-то сказать, но Бромхед поднял руку, останавливая ее. – Я пошел с ним на сделку. Мне пришлось… ничего другого не оставалось. А теперь слушайте внимательно… завтра в десять утра в отель придет человек, чтобы настроить «Стейнвей». Портье спросит вас, может ли он подняться наверх, и вы дадите «добро». – Бромхед помолчал, уставившись на Шейлу. – Когда он позвонит в дверь, впустите его. Это все, что от вас требуется. Ничего сложного тут нет, но я хочу знать наверняка, что вы все это сделаете.

Лицо Шейлы побледнело, глаза широко раскрылись.

– Где Джеральд?

Бромхед неопределенно махнул рукой.

– Какая разница. Сейчас он в полном порядке, но, если вы не сделаете того, о чем я говорю… если вы не впустите этого мужчину… тогда Джеральду может не поздоровиться.

– Допустим, я его впущу… Что он сделает?

– Возьмет часть драгоценностей старушки. В десять часов она всегда на террасе. Она даже не будет знать, что он приходил и ушел. Он свяжет вас и вставит в рот кляп. Не волнуйтесь… он не причинит вам вреда. Потом пройдет в ее спальню, возьмет шкатулку с драгоценностями и ретируется. Ничего более. Вас, естественно, допросит полиция. Вы скажете, что впустили настройщика рояля. У вас и мысли не было, что под его личиной мог скрываться грабитель. Драгоценности продадут, этот человек получит свои тридцать тысяч и отпустит Джеральда. А потом вы вдвоем спокойно уедете и будете дожидаться смерти старушки.

Шейла ответила долгим взглядом.

– Допустим, она увидит этого настройщика роялей?

– Маловероятно. Вы не хуже меня знаете, что в десять утра она всегда на террасе.

По телу Шейлы пробежала дрожь.

– Нет! Я этого не сделаю! Лучше б мне никогда не встречаться с вами! Нет!

– Я думаю, дверь открыть придется, – жестко возразил Бромхед. – Если вам наплевать на Джеральда, вы должны подумать о том, что может случиться с вами. Вы слишком глубоко завязли в этом деле. Если я скажу этому человеку, что вы в эти игры не играете, он разберется с вами сам. Возможно, проследит за тем, чтобы вам плеснули в лицо соляной кислоты. Причем сделают это в тот момент, когда вы будете чувствовать себя в полной безопасности. То ли на улице, то ли в магазине самообслуживания, то ли когда вы будете садиться в такси… Что будет с вашим лицом, говорить не надо. И вам еще повезет, если удастся сохранить зрение.

Шейла покачала головой:

– Нет!

– Пошевелите-ка мозгами, – гнул свое Бромхед. – Старушка так богата, что легко обойдется без нескольких камешков. Во-первых, может купить новые, во-вторых, они застрахованы. – Он встал. – Теперь вы все знаете. И завтра в десять утра помните о том, что судьба Джеральда в ваших руках. Драматично, не так ли? Как в плохом телевизионном фильме, но такова жизнь. Я должен заплатить эти деньги. И если вы согласны на то, чтобы вам плеснули в лицо кислотой, прежде чем решать, подумайте о Джеральде.

Бромхед вышел из комнаты, тихонько прикрыв за собой дверь.

Рука Хэнка Вашингтона спускалась все ниже по спине стройной мулатки. Думал он о том блаженстве, что ждало его через какой-то час. И тут сквозь музыку прорвались рев полицейских сирен и треньканье колокольцев пожарных машин. Он даже сбился с ритма.

– Осторожней, – прошептала мулатка, еще теснее прижимаясь к Хэнку. – Что с тобой?

Рука Хэнка легла на крепкую ягодицу, но уши его вслушивались в вой сирен.

– Что там случилось? – пробормотал Хэнк. Другой негр остановился и посмотрел в большое окно.

– Какая разница? – Пальцы мулатки ласкали шею Хэнка.

Тут Хэнк увидел, что бармен машет ему рукой. Обняв мулатку за изящную талию, он увлек ее к бару.

Бармен знал, что Хэнк работает на Солли Маркса. Хэнк часто бывал в баре и не скупился на чаевые, но не без умысла. Бармен, бывший боксер, с многочисленными шрамами на бровях, который когда-то выстоял шесть раундов против Джо Луиса, держал Хэнка в курсе того, что происходило в миле от бара.

– Дикон-Билдинг горит как факел, – сообщил Хэнку бармен.

Хэнка как громом поразило. Рука его соскользнула с талии мулатки, глаза вылезли из орбит. Затем, отшвырнув от себя девушку, он выскочил из бара на улицу.

В дальнем конце набережной в небе плясали языки пламени, вверх поднимался столб дыма. Полиция уже перекрыла улицу. Машины застыли на мостовой. Не оставалось ничего другого, как добираться до Дикон-Билдинга на своих двоих. Боковыми улочками Хэнк быстро добежал до пожарища. В сотне ярдов от горящего здания ему пришлось остановиться. Дальше не пускал жар. Огонь рвался из окон всех пяти этажей. Бармен не ошибся. Дикон-Билдинг пылал как факел. Вокруг суетились пожарные, по земле змеились брезентовые шланги.

Хэнк замер, не отрывая взгляда от огня. Может, Джой вытащил из дома этого маленького мерзавца, думал он. Но все равно надо позвонить Марксу и сообщить ему о случившемся. А когда из дыма появился Джой Спик, Хэнк понял, что тот испуган и пьян. Он схватил Джоя за грудки:

– Что случилось?

Джой задыхался и кашлял. Глаза его покраснели от дыма. Поначалу он ничего не соображал, но немного пришел в себя, когда Хэнк как следует тряханул его.

– Его нет! Он сам поджег свою комнату. Я ничего не мог сделать! Этот чертов дом вспыхнул как порох.

– Его нет? – прорычал Хэнк. – То есть ты позволил ему удрать?

– Нет! Он мертв! Я пытался открыть дверь. Он там кричал… он мертв!

Хэнк отвесил Джою крупную затрещину.

– Так ты спал, сукин ты сын!

Джой сжался в комок.

– Наверное, я задремал. Я пытался выпустить его, но дверь уже горела. – Джой дрожал мелкой дрожью. – Это не моя вина, Хэнк. Клянусь, я ни в чем не виноват. Этот подонок сам устроил пожар.

Хэнк ответил убийственным взглядом.

– Считай, что тебе не повезло, Джой, – процедил он. – Солли больше не нуждается в твоих услугах. Собирай манатки да побыстрее выкатывайся из города.

Отшвырнув от себя Джоя, Хэнк еще побродил вокруг пожарища. Один из негров, проживавших в Дикон-Билдинге, сказал ему, что погибло десять человек, все с верхнего и четвертого этажей. Хэнк покачал головой. Солли это не понравится. И он зашагал к ночному клубу, чтобы оттуда позвонить Марксу.

Мулатка танцевала с гибким молодым негром. Едва Хэнк вошел в клуб, негр отскочил от мулатки, словно от раскаленного куска железа, и метнулся к запасному выходу. Все завсегдатаи клуба знали, что даже взгляд на девушку Хэнка чреват серьезными неприятностями.

Хэнк сердито зыркнул на мулатку и закрылся в телефонной будке. Позвонил Марксу домой. Ему сказали, что мистер Маркс возвращается из Сан-Франциско, и его самолет приземлится в самом начале второго. Хэнк попросил передать, что дело очень срочное, и он будет ждать ответного звонка мистера Маркса. И оставил номер ночного клуба. Затем присоединился к мулатке.

Они танцевали до трех утра, а потом Хэнк решил, что ждать дольше невозможно. Маркс все не звонит, а мулатка рвалась в постель.

Так что только в четверть десятого Маркс узнал, что протеже Бромхеда сгорел заживо, а он сам лишился многоквартирного дома, застрахованного на ничтожную сумму.

В семь утра двадцать первого числа, как, впрочем, и в любой другой день любого месяца и года, отель «Плаза-Бич» начал переход на дневной режим работы.

Четыре помощника шеф-повара приступили к подготовке завтрака: каждый из них имел свою специализацию. Яйца, поджаренная ветчина, мясо, вафли, гренки, апельсиновый сок, чай, ростбиф – на кухне могли удовлетворить любую прихоть постояльцев. Герман Лэйси, управляющий отелем, в своем кабинете обсуждал с метрдотелем и шеф-поваром меню на ленч и обед. Ночной портье передавал смену дневному, крупному, с мясистым лицом мужчине. Постояльцы звали его Джорджем, и мало кто из них знал, что ему принадлежат два отеля в Швейцарии и бистро в Париже. На Тихоокеанском побережье Джорджа уважали совсем за другое. Он обладал энциклопедическими знаниями. И мог ответить практически на любой вопрос. Однажды журнал «Тайм» взял у него интервью, опубликованное под заголовком «Феноменальный Джордж».

Ночной персонал уступил место дневному. Последними ушли уборщики. Отель сверкал чистотой. Из номеров в бюро обслуживания поступили первые заказы на завтрак. Фред Лоусон, как всегда, припоздал, и Джо Хэндли, ночной детектив, уже проявлял признаки нетерпения. Лоусон пробурчал: «Доброе утро», – тут же снял телефонную трубку и заказал завтрак: вафли, гренок, яичницу из четырех яиц с ветчиной.

Хэндли доложил, что ночь прошла спокойно, пришлось заниматься только одним пьяницей. Лоусон опять что-то пробурчал.

– Пожалуй, пойду поплаваю, – потянулся Хэндли. – Денек, похоже, будет жарким.