Наг для мятежной Дюймовочки (СИ) - Цвик Катерина Александровна

С тех пор шаманом в племени стал Думдук. Вот только никто его толком не учил, шаманскую науку он постигал урывками, а некоторые действия до сих пор не понимает. А тут вождь со своим «люблю не могу, подавай мне Миндяйку». Бедный Думдук долго думал и решил призвать духов, которые могли бы ему помочь в этом нелегком деле. Но он — шаман недоученный — сделал все как смог, и, к его немалому удивлению, оказалось, что призвал не духов, а единственных существ, к которым в своей жизни успел проникнуться доверием — Дитеру и Аншасу.

— Нет, не верю, — категорично покачал головой Дитер. — Так просто ты нас точно бы не выдернул. А если бы мы оказались не вместе? И вообще, такое стало возможным только потому, что мы попали в портал, который перегрузили так, что его настройки сбились, а ты в этот момент сумел каким-то образом задать новые. В общем, так сошлись звезды, и без воли Великого Дракона подобное невозможно.

— Без Великого Дракона невозможно? — пришибленно переспросил Думдук.

— Ну я, может, и загнул, но можешь быть уверен — ты страшно везучий парень!

Орк заулыбался и от переизбытка чувств почесал пятерней волосатую грудь.

— Так вы мне поможете?

— А что будет, если вождь не женится на этой Миндяйке? — уточнил Дитер.

После этого вопроса молодой шаман сильно загрустил, даже клыки, показалось, перестали так задорно блестеть.

— Не простит он мне такого. Прошлый шаман сильно меня шпынял, в племени меня из-за этого не сильно уважают. Мне еще доказать нужно, что я полезен. А если я шаману в таком деле не помогу… Или прибьет, или выгонит. А кому я такой нужен?

И так загрустил, что мы с девочками невольно шмыгнули носами. Жалко ведь бедолагу!

— Конечно, поможем! — первой не выдержала Нэсси. — Разве мы можем бросить такого милого орка в беде? Да, Шанас?

И так посмотрела на своего спутника, что отказать тот не смог бы при всем желании. Он кивнул. Аншас с Дитером хмыкнули, а на реакцию остальных я посмотреть не успела — Нэсси подхватила меня и совсем расклеившуюся Асшанию под руки, села рядом с Думдуком и, подбадривая, положила руку ему на плечо:

— Рассказывай нам про эту Миндяйку. Чего она на самом деле хочет и чем именно мы можем помочь.

Орк даже поплыл от такого пристального женского внимания, но взял себя в руки и рассказал все, что знал. И в наших не совсем трезвых головах начали зарождаться мысли, как решить проблему вождя и Думдука.

И вот стою я посреди самого большого шалаша в поселении в компании самовыдвинутых артистов и ожидаю начала выступления.

Своего выступления!

Как я могла на такое согласиться?! Как?! Тут точно виноват дым из орочьего кадила, которым мы все хорошенько надышались, иначе я бы никогда не решилась снова примерить амплуа балетной танцовщицы, которое уже успела похоронить. И даже мое полное излечение никак не повлияло на это решение. Слишком много душевной боли пришлось пережить после травмы, слишком еще свежа рана.

Но каким-то непонятным образом подруги сумели уговорить меня на эту авантюру. И не только меня…

За какие-то пару часов мы умудрились сшить немудренные костюмы, порепетировать, заставить орков-воинов поучаствовать в этом… пусть будет спектакле и уговорить принять в нем участие вождя! Видимо, его любовь к гордячке Миндяйке ну очень сильна.

С костюмами вышло очень интересно. Началось все с того, что я решила исполнить партию жар-птицы из балета Игоря Стравинского «Жар-птица». Ивана, который меня, то есть эту жар-птицу, похитит, сразившись с другим воином, будет играть вождь. Драк, конечно, в классическом балете нет, но вождь настоял, что без этого в нормальном орочьем спектакле никак, что он обязан показать своей избраннице молодецкую удаль. Сказано было не так, но не повторять же его слова, среди которых самыми приличными были «начистить рыло».

Так вот, когда я озвучила, какой костюм для выступления мне нужен, орки встрепенулись и стали заинтересованно косить на меня взглядами, девчонки озадаченно задумались, а Аншас категорически заявил, что в этом меня на сцену не выпустит. И вообще никуда не выпустит. Еще и хвостом мою талию обвил. Для наглядности, наверное.

Я подумала и решила, что раз балетной пачки мне не светит и ножками перед орками лучше не светить, то мне нужны шаровары. Иначе точно быть мне чьей-нибудь скволкой или скволой — это, как я наконец узнала, значит невеста и жена. Подивилась, как быстро Джуй нас с Зоей записал в свои невесты, и решила, что бедолаге явно не хватало женского внимания, раз он первый же тычок записал в способ ухаживаний.

На самом деле у орков все не так просто с этими тычками — оказывается, есть своя система намеков, которые дама может дать кавалеру. Но я, чтобы поберечь психику, решила в эти дебри не вдаваться.

И ведь решили делать спектакль только потому, что Думдук сказал, что зазноба вождя очень это дело уважает. В остальном она хоть и строила из себя городскую, но на самом деле выросла в таком же стойбище и только последние несколько лет жила в городе — помогала кашеварить в каком-то трактире. Там она и привыкла к комфорту и захотела в нем жить. Как женщина и будущая сквола вождя, она сможет себе этот комфорт позволить и обеспечить. И она это понимала, но вот запал ей в душу театр, в который она однажды попала, и орчанка теперь ни в какую покидать город не желала, решив, что тогда не сможет больше увидеть ни одного спектакля.

— М-да… — впечатлилась я. — Кто ж знал, что в душе орчанки может проснуться такой ценитель искусства.

— Из куста? Из какого куста? — удивился шаман.

— Не бери в голову, — потрепала я его по плечу и уточнила: — А как же запах? Она же еще вроде как на это жаловалась?

На это Думдук довольно заулыбался.

— А я вот что достал! — и вытянул из кармана штанов маленький фигурный пузырек. — Мы вождя этим обрызгаем, и он завоняет как нужно!

Я взяла из его рук пузырек и аккуратно откупорила.

— А как нужно?

— Вот так, — и кивнул на пузырек. — Прежний шаман всегда им мазался, чтобы привлечь понравившуюся орчанку.

Я с интересом понюхала пузырек и чуть не упала, а в глазах потемнело — так меня сразил этот запах.

— Что это? — просипела и, пытаясь избавиться от противного амбре, потерла нос, а бутылек протянула заинтересованно таращившей глаза Нэсси.

Та любопытства не сдержала и скоро точно так же пыталась справиться с атаковавшей ее вонью.

— Это специальная жидкость из железы черного оленя, — видя нашу реакцию, нахмурился орк.

— И как? Орчанкам это нравится?

— Нравится! — выпятил грудь вперед шаман. — На себе проверял. Действует!

— Ну раз проверял… — Мы с девочками переглянулись и спорить не стали.

Вон как Асшания взбодрилась после того, как Нэсси сунула пузырек и ей под нос. Куда только грусть-печаль из глаз пропали? Тут бы воздуха свежего вдохнуть, а не о неприятностях думать.

И вот стою я в сценической позе с возведенными вверх руками, стараюсь выглядеть эффектно в новых шароварах из чьей-то занавески и смотрю на Миндяйку. Вы не подумайте, я считаю, что все женщины красивые, каждая по-своему. Но Миндяйка… она красива ну очень по-своему. Скажем так, ее красота сильно на любителя. И ведь нашелся же такой любитель! Все готов к ее ногам положить, а смотрит так, что сразу понятно — она для него самая красивая. Высокая и… квадратная. Абсолютно квадратная! Не толстая, а просто большая, габаритами мало уступает вождю. Клыки небольшие, как и у всех орчанок, но на ее лице с маленькими глазками-буравчиками и большим приплюснутым носом смотрятся очень свирепо.

В общем, я впечатлилась и поняла, что обязана помочь этим двум любящим сердцам соединиться. Иначе, чувствует моя чувствительная к неприятностям пятая точка, вождь и сама красавица на всех нас сильно обидятся и пережить нам это будет непросто.

Я сглотнула, перевела взгляд на таких же впечатленных Дитера и Нэсси, которые сегодня были моим звуковым сопровождением, и кивнула, давая знак начинать.