Буддизм: Религия без Бога - Альбедиль Маргарита Федоровна

Не последней причиной подобного отношения является связь тантризма с архаическими культами плодородия с их почитанием женского начала. Многие из этих древних культов и образов вошли в тантрийские учения, но, разумеется, были переосмыслены в его контексте.

Пример архаической религиозной практики, «пересаженной» на буддийскую почву, — тантрийский ритуал юд, популярный у буддистов Монголии и, как считается, созданный в XII в. тибетской йогиней Мачиг Лабдон. Совершающий этот обряд йогин отправляется в горы и некоторое время пребывает там в полном уединении, призывая голодных духов и демонов и предлагая им собственное тело для насыщения. Предполагается, что этот ритуал способствует развитию бесконечного сострадания и помогает преодолеть привязанность к своему телу, своему «Я» и вообще к собственному индивидуальному существованию.

Где находится Шамбала?

В русле северного буддизма сложились представления о Шамбале, прибежище богов и сверхлюдей. Русскому читателю они могут быть знакомы благодаря Н. К. Рериху, посвятившему Шамбале не только очерк «Шамбала сияющая», но и другие страницы своего творчества, а также некоторые картины. Эти представления родились не на пустом месте. В буддийской космологии мир представляется так: в центре огромного внешнего океана высится гора Сумеру, а вокруг нее расположены четыре больших материка и восемь маленьких. На южном материке есть озеро, из которого вытекает река Джамбу, давшая имя материку — Джамбудвипа. На этом материке расположены пять священных стран, где живут буддисты: в центре — Ваджрасана, на востоке — Утай, на юге — Потала, на западе — Уддияна, а на севере — Шамбала, страна полного и нескончаемого благоденствия, где никогда не бывает никаких бед и несчастий и где счастливые люди живут до ста лет. Четыре из этих пяти священных стран ассоциируются с определенными исторически реальными районами, но о Шамбале этого уверенно сказать нельзя.

Эту легендарную страну окружают восемь снежных гор, напоминающих лепестки лотоса. В ее столице, Калапе (Ка-лаве), находится дворец правителей, а в прекрасном дворцовом саду сооружена мандала, «карта космоса», которая используется для соответствующих ритуалов, воздействующих на все мироздание. После ухода Будды в нирвану там правят семь царей Учения и еще двадцать пять других царей. При последнем из них, примерно в 2337 г. по европейскому летосчислению, начнется якобы большая война между силами добра и зла, которая должна завершиться победой добра, то есть буддистов.

Представления о Шамбале связаны с учением калача-кры, колеса времени, которое обычно связывают с глубокой мудростью тибетского народа. Оно запечатлено в сочинении Калачакра-мула-тантра, одном из важнейших текстов тантризма. По легенде, Будда передал это учение не своим ученикам, а Сучандре, правителю Шамбалы, и другим ее царям. Но проповедь калачакры началась только в X в. благодаря проповеднику Питопе, который, используя свои сверхобычные способности, сумел проникнуть в Шамбалу и получил у одного из ее царей посвящение в калачакраваду. Вернувшись в Индию, Питопа будто бы изложил это учение уже известному нам Тилопе.

Итак, что же это за страна — Шамбала? Где она расположена? Реальна она или вымышлена? Единой точки зрения на эти вопросы нет. По мнению ученых, Шамбала — это легенда, миф, утопия. Интерес к ней возник в XI в., когда буддизм в Индии клонился к упадку и активно вытеснялся со своей родины. В подобной обстановке оставалось только мечтать об идеальной буддийской стране, надежно скрытой где-то в сердце Азии. Некоторые исследователи считают, что образ Шамбалы создан для целей медитативной практики, другие же находят на историко-географической карте мира места, где она могла бы находиться.

Что же касается самих тибетцев, то большинство из них убеждены, что царство Шамбалы спрятано где-то в долине Гималаев и его можно найти. Более того, в некоторых буддийских текстах есть детальные, но не вполне ясные указания, как и где искать Шамбалу. Вопрос в том, как понимать эти тексты — буквально или метафорически? Дело осложняется еще и тем, что, по некоторым легендам, Шамбала много веков тому назад будто бы исчезла с лица земли, поскольку ее общество стало просветленным и перешло в иную сферу бытия. Но цари Шамбалы продолжают наблюдать за всем происходящим на земле и когда-нибудь вернутся, чтобы спасти заблудшее человечество. Они и сейчас помогают некоторым людям, как правило, незримо. Так, тибетцы верят, что герой их эпоса Гэсэр был связан с Шамбалой духовными узами и вдохновлен на подвиги ее царями.

Некоторые духовные учителя тибетского буддизма считают Шамбалу не каким-то особенным местом на Земле, а глубинной основой пробужденности и душевного здоровья. А с этой точки зрения не так уж важно, есть на самом деле Шамбала или ее нет. Она дает человечеству идеал просветленного общества, а это важнее всего.

ГЛАВА 6

СУЩЕСТВУЕТ ЛИ НАШЕ «Я»?

Что такое клеши?

Когда Будда достиг просветления и размышлял, стоит ли проповедовать свое учение, необходимое многим людям, но очень сложное, то ему привиделся пруд с лотосами. Некоторые из цветов росли на большой глубине, и ясно было, что им не достичь поверхности воды. Другие поднялись высоко над водой и красиво распустились при свете дня. А вот третьи цветы росли у самой поверхности. И рассудил Будда, что первые лотосы уже никогда не расцветут, вторые уже расцвели, а третьим требуется совсем немного усилий, чтобы раскрыться.

Подобно этим лотосам и люди делятся на три категории: одни живут во мраке неведения, вторые уже познали истину, а третьи еще только ищут путь для духовного освобождения. Ни первые, ни вторые не нуждаются в учении Будды. Но есть люди, не сделавшие выбор; для них, «чьи очи лишь слегка припорошены», и предназначено это учение. Их надо только немного подтолкнуть к свету истины, но чаще всего они сами являются собственными врагами и мешают себе действовать правильно.

Почему и как это происходит, можно понять, познакомившись с историей из жизни Ходзе Токимунэ (1251–1284), японского правителя, обучавшегося у дзэнского мастера Буккэ. Как-то раз Токимунэ спросил у Буккэ, как ему избавиться от трусости, самого худшего врага в его жизни. Буккэ посоветовал ему отрезать источник, откуда эта трусость происходит. «Откуда же она происходит?» — поинтересовался Токимунэ. «Она происходит из самого Токимунэ», — был ответ мастера. Токимунэ недоумевал: как может из него происходить трусость, если он больше всего ее ненавидит? Ответ Буккэ был неожиданным: «Интересно, что вы почувствуете, когда отбросите свое пышное «Я», известное как Токимунэ? Я на вас посмотрю тогда, когда вы сделаете это». И далее учитель посоветовал Токимунэ заниматься медитацией и вглядываться в источник своих мыслей, которые, как он считает, принадлежат Токимунэ. Если же для медитации нет времени, то нужно все мирские дела принимать как ситуации для внутренней работы ума, и тогда в один прекрасный момент «вы обнаружите, кто такой этот ваш любимый Токимунэ». Учитель имел в виду самое главное препятствие на пути к просветлению — собственное «Я».

Вопрос о природе нашего «Я» — это фундаментальный вопрос нашего духа. Но прежде чем говорить о буддийских взглядах на личность, следует несколько слов сказать о буддийской психологии, или, точнее, о той области знаний, которую мы выделяем как психологию и которая представляет собой ключевой элемент учения. Юнг справедливо отмечал, что «сосредоточенность на себе представляет, если можно так выразиться, «стиль» Востока, а привычные коллективные отношения, несосредоточенность на себе, представляют «стиль» Запада».

В самом деле, человек на Западе объявил себя венцом творения, поставил себя над всем миром «и ничего во всей природе благословить он не хотел…». Далее он занимался главным образом миром внешним, с ярко выраженным желанием им обладать, а религии предоставил заниматься своей душой, так и не научившись владеть собой, не обретя внутренней опоры, меры и ответственности. Стоит нам повнимательнее присмотреться к себе или к окружающим, как мы заметим, что наше самодовольное, суетливое «эго» взирает на мир чаще всего как на материал для собственных амбиций, а вечная тайна жизни его редко интересует. Недаром так встревожены теперь западные философы, считающие, что ни одна эпоха не накопила столько разнообразных сведений о человеке, как нынешняя, но и «ни одна эпоха не знала так мало о том, что такое человек, как нынешняя», как писал М. Хайдеггер.