Исповедь махрового реакционера - Алексей Венедиктов

А. ВЕНЕДИКТОВ: Вы выдающийся ученый.

Ж. АЛФЕРОВ: Да.

А. ВЕНЕДИКТОВ: Вы выдающийся ученый, да.

Ж. АЛФЕРОВ: Вот. Теперь, дальше, конечно, программы президиума должны быть иные, должны быть другие программы отделений. Но для этого не нужно менять структуру Академии, для этого не нужно объединять ее. Для этого нужно предъявлять… Я скажу простую вещь. Вот мы из Минобрнауки… там же, в общем, нет по-настоящему квалифицированных людей. Мы получали массу…

А. ВЕНЕДИКТОВ: Квалифицированных в чем?

Ж. АЛФЕРОВ: Квалифицированных в современном состоянии науки и технологии.

А. ВЕНЕДИКТОВ: Понятно.

Ж. АЛФЕРОВ: Мы получаем оттуда гранты, и мы подаем их. Если вы посмотрите – и они часто крупные – то это общие слова. К нам, значит… заявляют это выдающиеся ученые, иностранные, на 4 месяца, но, простите… и мы идем на это, потому что финансирование низкое, и любая возможность получить оборудование, дополнительные средства, мы идем. Но на самом деле сегодня мы должны четко понимать: для того, чтобы ликвидировать отставание в современных технологиях, нам нужно иметь вот такие и такие исследования, с такими и такими конкретными результатами.

А. ВЕНЕДИКТОВ: Так не получается же, Жорес Иванович.

Ж. АЛФЕРОВ: Простите…

А. ВЕНЕДИКТОВ: Вы сейчас говорите о том, что просто люди не те. А замени плохих… ну, не плохих, менее квалифицированных на более квалифицированных…

Ж. АЛФЕРОВ: Одну секундочку, Алексей Алексеевич. Но наиболее квалифицированная часть научных работников по-прежнему в Академии наук.

А. ВЕНЕДИКТОВ: Так.

Ж. АЛФЕРОВ: По-прежнему. При этом идеология перевода науки в университеты… Академия всегда участвовала в развитии науки в университетах.

А. ВЕНЕДИКТОВ: Ну, явно недостаточно. Вы сейчас опять будете о своем любимом Академическом институте?

Ж. АЛФЕРОВ: Нет, нет, одну секундочку. Обратимся к истории. Московский физико-технический институт возник как физико-технический факультет МГУ.

А. ВЕНЕДИКТОВ: Да.

Ж. АЛФЕРОВ: Его инициировали Капица, Курчатов, Арцимович, Христианович. Он стал Московским физтехом, и это вообще, простите, Caltech и MIT завидовали им. И это были огромные связи с большой группой академических институтов в Москве.

А. ВЕНЕДИКТОВ: Вы абсолютно правы, но это было.

Ж. АЛФЕРОВ: Одну секундочку. Новосибирский университет и Академгородок – то же самое. Теперь, для этого возвращаюсь снова. Наука должна быть нужна.

А. ВЕНЕДИКТОВ: Согласен.

Ж. АЛФЕРОВ: Нужна она для возрождения, прежде всего, высокотехнологичных отраслей промышленности. Процесс этот нужно организовать таким образом, чтобы были поставлены конкретные задачи с соответствующим финансированием. И лучше всего это могут сделать сотрудники, которые работают в Академии.

А. ВЕНЕДИКТОВ: Жорес Иванович… Я напоминаю, что в прямом эфире «Эхо Москвы» в Петербурге Жорес Иванович Алферов. Вот скажите, сколько членов Академии – я даже не буду делить их сейчас на академиков и членкоров – являются директорами институтов? Ну, порядок. Я же не прошу, там… ну, процентов.

Ж. АЛФЕРОВ: Ну, у нас 450 институтов в Российской академии наук, 100 000 человек, примерно 50 тысяч научных сотрудников, от Владивостока до Петербурга. И я думаю, что примерно в двух третях, по крайней мере, институтов директора – члены Академии.

А. ВЕНЕДИКТОВ: Хорошо, 300, скажем. А скажите, пожалуйста, сколько у нас вообще академиков, в большой Академии?

Ж. АЛФЕРОВ: Слишком много. У нас…. я могу назвать. В 84-м году… просто эти цифры у меня…

А. ВЕНЕДИКТОВ: Да-да-да-да-да.

Ж. АЛФЕРОВ: Академия наук СССР – 249 действительных членов и 450 членов-корреспондентов. На май-месяц прошлого года…

А. ВЕНЕДИКТОВ: 12-го.

Ж. АЛФЕРОВ:…совершенно официальные данные по справочнику: у нас 526 действительных членов и 750 членов-корреспондентов. Страна стала вдвое меньше, академиков и членов-корреспондентов стало вдвое больше.

А. ВЕНЕДИКТОВ: Так.

Ж. АЛФЕРОВ: При этом, естественно, на самом деле очень важно и хорошо, что мы сохранили Академию наук и сохранили научный потенциал, несмотря на отъезды, утечку мозгов и прочее. Но, конечно, уровень в целом наш тогда и наш сегодня, он несколько снизился.

А. ВЕНЕДИКТОВ: И что с этим делать?

Ж. АЛФЕРОВ: Развивать Академию наук.

А. ВЕНЕДИКТОВ: Ну, это опять, вы за все хорошее…

Ж. АЛФЕРОВ: На самом деле, простите…

А. ВЕНЕДИКТОВ: Вот что вы имеете в виду?

Ж. АЛФЕРОВ: Я имею в виду следующие вещи. Это было, кстати, и в моей программе. Академия наук – это вневедомственная организация.

А. ВЕНЕДИКТОВ: Но бюджетная.

Ж. АЛФЕРОВ: Бюджетная – ну и что из этого? Теперь, Академия наук была всегда высшей экспертной организацией, которая формулировала принципы и задачи научно-технического развития страны. Мы до сих пор в Академии наук имеем наиболее квалифицированную в научном отношении часть нашего в целом научного сообщества. Никакого противоречия между нами и вузами нет. Мы создавали базовые кафедры, новые кафедры. Я создавал базовые кафедры в ЛЭТИ и в Политехническом институте. Мы работаем вместе. От этого улучшается и система образования, и повышаются научные исследования в университете. Я на коллегии, расширенной коллегии Минобрнауки 20 марта, когда госпожа Голодец выступила с речью вводной, сказав, что она только что посетила Финляндию, и там, вы знаете, в школах главный предмет – домоводство, вовсе не финский язык и математика, и то же самое нужно делать у нас. Я тут же выступил и сказал: «Глубокоуважаемая…»

А. ВЕНЕДИКТОВ: Ольга Юрьевна.

Ж. АЛФЕРОВ: «…Ольга Юрьевна, домоводству учат в семье. Этому меня учила мама. Приезжайте, я вам сделаю такие драники и такие блины с мачанкой, что вы пальчики оближете». В финских семьях хорошо знают дети домоводство потому, что учат этому в семье. А главные предметы у нас – это русский язык, математика, физика, биология. Это основа. Когда тут же Ливанов, выступая, сказал, что у нас должен быть научный совет, который определит развитие науки, и он будет состоять из дееспособных по возрасту ученых, т. д. и т. п., и что наука должна развиваться в университетах, я тут же сказал: «Простите, вы приглашали меня быть председателем научного совета по науке, потом он оказался другим. Но, смотрите на историю, как Академия наук развивала образование, начиная с физмеха в Политехе, физико-технического факультета… и далее. Поэтому мы должны это делать вместе».

А. ВЕНЕДИКТОВ: Вот, вот, вот. Вот я сейчас скажу нашим слушателям – может, они не знают. Единственное образовательное учреждение в системе Российской академии наук – это Академический институт, созданный Алферовым.

Ж. АЛФЕРОВ: Академический университет.

А. ВЕНЕДИКТОВ: Университет, ну да, университет, Академический лицей там же.

Ж. АЛФЕРОВ: Да.

А. ВЕНЕДИКТОВ: Это единственный институт в системе РАН, который занимается…

Ж. АЛФЕРОВ: Очень маленький.

А. ВЕНЕДИКТОВ: Маленький, но вы это сделали, вы это сделали.

Ж. АЛФЕРОВ: С большим трудом.

А. ВЕНЕДИКТОВ: С большим трудом.

Ж. АЛФЕРОВ: Мешала мне не Академия, а Аппарат Правительства.

А. ВЕНЕДИКТОВ: Академия, наверное, сильно не помогала.

Ж. АЛФЕРОВ: Но не мешала (смеется).

А. ВЕНЕДИКТОВ: Вот смотрите, я понимаю, что к этому нельзя подходить арифметически, но те не менее. Мы сейчас с вами выяснили, что около трехсот членов Академии, наверное, руководят научными институтами, а всего их 1 200, членов Академии. Это раз. Во-вторых, мы видим еще одну проблему. Вот вы сами начали говорить о своей программе, которую в результате не поддержала Академия, извините, да?

Ж. АЛФЕРОВ: Да.

А. ВЕНЕДИКТОВ: И мы видим, что очень многие ученые, известные сейчас, они остаются за пределами Академии. Вот я хочу задать вопрос. Я не понимаю, почему не член Академии, скажем, человек, имя которого у меня на слуху? Перельман – почему он не член Академии? То есть, все говорят: вот он сделал то, чего не сделал никто. Я не могу дать оценки. Почему не член Академии, там, наши нобелевские, ну, наши бывшие соотечественники, скажем так, а некоторые остаются, Гейм и Новоселов. Для меня это удивление. Вот я слышу каких-то неизвестных академиков, а людей, о которых говорит весь мир, я не слышу.

Ж. АЛФЕРОВ: Одну секундочку.

А. ВЕНЕДИКТОВ: Может, я ошибаюсь, поправьте.

Ж. АЛФЕРОВ: По поводу Гейма и Новоселова. Они наши воспитанники…

А. ВЕНЕДИКТОВ: Да.

Ж. АЛФЕРОВ: Они получили у нас образование, они прошли научную школу в Черноголовке.

А. ВЕНЕДИКТОВ: Да. Так я говорю, наши. Я же не…

Ж. АЛФЕРОВ: Они сделали свое открытие графена…

А. ВЕНЕДИКТОВ: Да.

Ж. АЛФЕРОВ: …за рубежом, будучи иностранными гражданами.

А. ВЕНЕДИКТОВ: У Новоселова российское гражданство, я прошу прощения.

Ж. АЛФЕРОВ: Нет, у него гражданство зарубежное, зарубежное.

А. ВЕНЕДИКТОВ: Ну, хорошо.

Ж. АЛФЕРОВ: Мы при этом…

А. ВЕНЕДИКТОВ: Ну, иностранный член Академии наук.

Ж. АЛФЕРОВ: Я думаю, что при первых выборах иностранных членов они будут иностранными членами.