Дети Земли - Павел Ганжа

Вика аккуратно набрала на клавиатуре продиктованные Дмитрием Сергеевичем цифры, и – о чудо! – экран расцвел голубоватым полем стандартной заставки "Windows".

Четыре часа интенсивной работы значимых результатов не дали. У Вики уже заболели глаза от просматривания бесчисленных текстовых файлов, а результатов было – кот наплакал. Возможно, в мусорных кучах статей, схем, расчетов, непонятной цифири попадались и алмазы важной для поиска Кацмана и его убийц информации, но, поди – разбери, где бриллианты, а где обыкновенный хлам. Где просто упоминание фамилий – апелляция к неизвестным авторам, где потенциальное указание на опасных недругов. Как, например, воспринимать текстовой файл, в котором малопонятные расчеты завершаются записью: "Николай Мельников!!! Ленина, 45". Кто такой этот загадочный Мельников и почему его фамилия отмечена, не больше – не меньше, тремя восклицательными знаками? Вероятный душегуб, представитель Третьей Силы или оппонент Семена Моисеевича по научной полемике? Вика периодически обращалась за помощью и разъяснениями к Воронину, но особой пользы из его ответов не извлекала.

После очередного гамлетовского вопроса Морозовой глава стражи то неопределенно хмыкал, то отделывался невнятными междометиями, то отпускал комментарии вроде: "уточнить надо" или "не знаю". При этом даже не поднимал голову, не отвлекаясь от меланхоличного перелистывания тетрадей, журналов и книг. Удостоверившись в том, что Воронин не может или не желает способствовать просвещению разных плохо информированных девиц, Вика прекратила теребить его. Подозрительные фамилии, имена, адреса и телефоны она решила заносить в отдельный файл, дабы впоследствии рассеять или укрепить подозрения, воспользовавшись помощью более опытных товарищей.

И воцарилась тишина, изредка нарушаемая лишь постукиванием клавиш и шорохом страниц.

Ненадолго. Через полчаса ее Величество Тишину скинула с трона группа революционеров во главе с неугомонным Виктором Евгеньевичем Оспешинским, которому активно помогала наиболее громкоголосая половина четы Шевченко. Едва эта малочисленная (в три рта) орава (от слова "ор") материализовалась на пороге, дом заполонили гул, шум и гомон. С учетом того, что Борис шума почти не производил, следует отдать должное звуковым способностям Яны и Виктора. Ввалившись стадом возбужденных бизонов в кабинет, они тут же взялись наперебой рассказывать о результатах "следственно-оперативных" мероприятий. В промежутках импровизированного доклада главе страже по обыкновению умудряясь пикироваться.

– … напрасный труд. Никаких необычных происшествий в городе за последнюю неделю не зафиксировано… – вещал Оспешинский.

– А Семен Моисеевич между тем пропал!- пыталась подлить пару-другую литров яда в бочку дегтя Яна.

– … точнее, в органы внутренних дел сообщений о подобных происшествиях не поступало, – игнорируя выпады несознательных особ, продолжал Виктор.- В журналах учета информации, так называемых ЖУИ, сведений о необычных фактах нет. Повседневная рутина: кражи, убийства, в основном – бытовая поножовщина, грабежи, мошенничества, угоны… Интересного нам – ничего. Если, конечно, не рассматривать в качестве искомого анекдотический случай с имуществом прокурора Кировского района…

– Что там с прокурором?…- поинтересовался Воронин.

– Нарочно не придумаешь! Какой-то придурок обчистил квартиру, и пристал к первому попавшемуся мужику в кафе, купи, мол, телевизор. Хороший, дешево. Мужик оферту акцептировал, и даже не отказался пройти до логова незадачливого грабителя присмотреть еще несколько недорогих вещичек. Для комплекта.

– Ой, какие мы умные, слова какие знаем!…

– А что означает оферту… акцентировать?- вставила вопрос Вика. И хотя она обращалась к Борису, ее Оспешинский почему-то услышал. И на вопрос демонстративно обратил внимание, в отличие от Яниных эскапад.

– Акцептировать, то бишь согласиться с предложенными условиями… Каково же было удивление мужика, когда на квартире у продавца дешевых телевизоров обнаружились его собственные вещи. Тут, естественно, карусель закрутилась, приехали добры молодцы из райотдела, захомутали домушника и под белы рученьки доставили в ИВС. Мужик, кстати, оказался мужем прокурора. Отсюда мораль – не воруй, а если упер чего, не предлагай, кому попало.

– Муженек-то, наверное, пока свои шмотки не увидел, в милицию звонить и не думал. Вот страна, прокурорские родственнички скупкой краденного занимаются!- выдала гневную тираду мадам Шевченко.- А еще удивляются, почему у нас правоохранительные органы беспомощные и коррумпированные. Страшно подумать, что сама прокурорша творит.

– Не думай, тебе вредно, – не удержался от шпильки "докладчик".

– Но-но!…- взвилась рыжеволосая дива. А Вика подумала, что сейчас из уст Виктора прозвучит затасканная шутка насчет лошадей и понукания. Но провидец из нее получился бы аховый. Сухое покашливание Воронина вернуло спорщиков к обсуждаемой теме.

Оспешинский гласу, точнее кашлю, начальства внял и печально закруглился:

– Более интересного… для нас ничего не узнал. Попросту сообщений таких не поступало.

– А какова вероятность, что в УВД не зафиксировали некий странный телефонный звонок?- Воронин сделал ударение на слове "странный" подобно тому, как секундами ранее Оспешинский – на "таких".

– Мизерная. Все сообщения, кроме откровенно бредовых, вносят в ЖУИ. Сейчас с этим в УВД строго. И прокуратура постоянно проверяет.

– Вносят они, угу – держи карман шире.

– А нам как раз бредовые наиболее интересны… – заметил Дмитрий Сергеевич.

– Хм… вряд ли были совсем идиотические. Я с дежурным пообщался, в его смену ни звонков странных, ни заявлений не поступало, даже у махровых сумасшедших сейчас мертвый сезон, милицию по поводу домовых и соседей-инопланетян не беспокоят. Но, если надо, я завтра с остальными дежурными пообщаюсь. На всякий случай.

– Давай, – кивнул Воронин.- Значит здесь у нас пусто. А по линии ФСБ?…

– Тоже голяк. В конторе, сами знаете, ни разу не любят информацией делиться, темнят вечно, но я вопросами верными двух тамошних гавриков помучил. Стоит заметить, весьма осведомленных и многозвездных товарищей,- Виктор тяжело вздохнул.- Безрезультатно. И, что отвратительно, не врут ведь, сволочи, ауры чистенькие, незапятнанные… Можно, кончено заподозрить конторских в умении лгать так, что при этом не меняется аура – что греха таить, люди там работают талантливые, давно научились брехать не краснея и детектор лжи обманывать. И сомнения тогда одолеют преизрядные, но… тут уже близко паранойя…

– Жаль,- теперь вздохнул уже Дмитрий Сергеевич и повернулся к чете Шевченко: – А у вас, Яна?