Обратный отсчет: Синтез - Токацин

— Стоять!

Линкен попятился, затравленно озираясь, и, обнаружив за спиной переулок, в два прыжка исчез из вида. Гедимин повернулся к охранникам и показал им пустые ладони.

— Иди, — один из «броненосцев» толкнул его в плечо.

«Псих,» — пожал плечами Гедимин, выходя на пустую центральную улицу. На стадионе играла музыка, оттуда доносился топот и — изредка — плеск и ругань, — кто-то пытался гонять мяч по мокрому ворсистому фрилу. Над западным лесом небо из тёмно-серого стало белым, ветер поменял направление, и уличные фонари наконец начали гаснуть. Робот-уборщик прополз по краю оврага, столкнул вниз гору мокрых бурых листьев, повисел немного над свалкой и двинулся к насосной станции. Там звенело стекло, по ветру разносился запах горящей органики. Гедимин сорвал пучок жёлтой травы и вытер испачканный бок. «Светлеет. До обеда побуду внизу, потом искупаюсь,» — подумал он и спрыгнул на гору мусора. Рефлексы не подвели его — опора под шаткими завалами листьев и обёрток нашлась сразу же, со скользкого склона он перебрался на слежавшийся твёрдый слой и уже спокойно шагнул на самый нижний ярус, в который уже на треть погрузилась крышка люка. «Ближе к ночи надо будет расчистить,» — напомнил себе Гедимин, пробираясь в тёплое убежище. Там всё было так, как ему хотелось, и это его успокоило.

Когда снаружи послышался скрежет, он сидел за полупрозрачным защитным куполом, грел над ним руки и следил, как жидкий металл из белого становится тёмно-красным. Оболочка и вспомогательные детали для нового стержня ещё не были даже заготовками — только остывающей отливкой. В последнее время нелегко было найти даже кусок стали — Гедимин давно перешёл на выплавку, перекапывал свалку в поисках ржавой арматуры, выверял по миллиграмму необходимые присадки. Сейчас металл был слишком горячим, чтобы проверить его анализатором, но его внешний вид Гедимину нравился. «Всё правильно,» — довольно усмехнулся он и потянулся за очередным тюбиком из набора специй. «Кориандр» — гласила надпись на светло-коричневой ёмкости с изображением горки круглых семян. Дальше шла небольшая инструкция, но в ней не было ничего про поедание специи прямо из тюбика, и Гедимин не стал её дочитывать.

Скрежет стал громче — судя по звукам, единственный засов, удерживающий крышку на месте, пытались выдавить или сломать. Гедимин подобрал лучевой резак и выкатился в коридор — и в ту же секунду засов лопнул, и в убежище, тяжело дыша, ввалился Линкен.

Люк он за собой прикрыл — даже раньше, чем огляделся по сторонам; попытался просунуть в пазы обломок засова, уронил его и вполголоса выругался.

— Уходи, — сказал Гедимин, выпуская «жало» резака. Линкен мигнул.

— Heta! — он выставил вперёд пустые ладони. — Постой. Я не враг.

— Как ты меня назвал? — ремонтник сузил глаза. Ему было не по себе. «Я не смогу ударить,» — понял он и вздрогнул. Глаза Линкена странно помутнели, и он встряхивал головой, будто хотел отогнать сон или оцепенение.

— Я был хуже последней макаки, — сказал он, криво ухмыльнувшись. — Псих, как вы все говорите. Назови меня как хочешь. Я не отвечу. Можешь плюнуть в лицо. Знаю, это не возмещает, но… Мне нужен глицерин.

Гедимин мигнул.

— Ты не в себе сейчас. Это опасное вещество. Ты себя убьёшь, — он погасил резак и вернул его в крепления на плече. — Я тебя не трону, но лучше тебе уйти. Без глицерина.

Линкен прижал пальцем шрам на щеке и посмотрел на Гедимина в упор. Его глаза потемнели до черноты.

— Нет, — он качнул головой. — Не без глицерина. Мне очень не хотелось бы на тебя напасть. Очень. Я возьму его и уйду. Я никого не убью.

— Что ты будешь делать? Взрывать? В городе? — Гедимин смотрел на руку Линкена; как сармат ни подавлял дрожь, его пальцы мелко тряслись.

— Нет… не сейчас, — взрывник мотнул головой. — Никто не узнает. Только я. Гедимин, правда… мне бы очень не хотелось…

— Псих, — ремонтник просунул руку в прикрытую нишу. — Держи!

Линкен поймал бутыль на лету, одним точным движением, бросил в карман и выскочил из люка. Гедимин перехватил крышку и мягко опустил её в пазы. «Глицерин не нитрированный,» — хмыкнул он и тут же, оцепенев на секунду, в досаде ударил кулаком в стену. «Линкен это прекрасно знает. И если он ушёл… У него есть запас кислот. Дальше он справится сам. Гедимин, ты идиот…»

Прошёл час. Гедимин успел починить задвижку, порезать металлическую чушку на части и раскатать одну из них в тонкий ровный лист. Снаружи было тихо. Он поминутно вслушивался, ожидая отдалённого грохота, криков, треска разрядов, но тишину нарушали только редкие перебранки охранников и шорох и стук раскапываемого мусора. Через час он, отложив лист металла и спрятав лучевой резак, выбрался наружу, в тихий солнечный город.

— Не видел Лиска?

Хольгер, медленно допивающий Би-плазму из контейнера, пожал плечами.

— С самого утра. Видимо, сидит в своём бараке и играет. Это его успокаивает.

— Не нравится мне это, — сердито сощурился Гедимин. Его контейнер уже опустел, и он запоздало вспомнил, что хотел полить Би-плазму подаренными специями. Вспомнив про себя несколько северянских выражений Иджеса, он протянул почти пустые тюбики Хольгеру.

— Попробуй. Интересные ощущения. Люди кладут это в еду.

Хольгер сложил тюбики на ладонь и сунул свободную руку в карман.

— Я подумал, насколько мне нужен еженедельник. Скорее всего, почти не нужен. Хочешь полторы сотни чистых листов? Наверное, неудобно чертить на черновиках четвертичного использования.

Бросив пустые контейнеры в мусоровоз, они спустились к озеру. На берег уже стянулись купальщики. Желающих греться на осеннем солнце было немного; выбравшись из воды, все влезали в комбинезоны и сидели так, задумчиво глядя на воду. С аэродрома доносились дребезжание, лязг и ругань — кто-то снова натянул между флагштоками верёвку с пустыми жестянками.

«Хорошо. Прохладно,» — Гедимин, оттолкнувшись от последнего валуна на небольшой глубине, ушёл вниз и скользил вдоль дна, по крутому склону, пока от холода не