Мой адрес – Советский Союз! - Геннадий Борисович Марченко

Я вздохнул, правда, про себя. Не знаю, как проголосуют депутаты, там же немало, наверное, стапёров, считающих жвачку, как я и говорил Ельцину, идеологическим оружием империалистов. С другой стороны, на этой резинке свет клином не сошёлся, разве что ребят жалко в «Сокольниках».

Между делом Володька Чернышёв в конце ноября отбыл в родной Оренбург, ему ещё предстояло готовиться к первенству ДСО «Трудовые резервы». Решил напоследок, как он сказал, тряхнуть стариной. По идее я тоже должен был в канун Нового года принимать участие в первенстве «Динамо», но ввиду известных событий был от него освобождён. Ничего, на замену Чернышёву остался студент, которого я старался не слишком мутузить в спаррингах.

А на следующий день после отъезда Володьки позвонил Козлов. Порадовал известием, что специальная комиссия, пусть и после некоторых споров, приняла мои песни и было дано «добро» на выпуск пластинки. Что касается дизайна обложки, то мой вариант был утверждён единогласно, и его отдали какому-то профессиональному художнику, чтобы мой червовой вариант сделать соответствующего качества. Обложку уже печатают, а завод в Апрелевке приступает к печати самих пластинок в количестве 50 тысяч экземпляров. Оперативно, однако, что было нехарактерно для неповоротливой советской производственной машины. У нас же одни согласования занимают столько времени, что, прежде чем что-то утвердят, может пройти не один год. Видно, тут сверху дали команду не тупить и всё сделать быстро, а соответствующие чиновники взяли под козырёк.

Так что в первых числах декабря пластинка пошла в печать, а 10 декабря я держал в руках пластинку группы «Альфа» из числа десяти присланных мне авторских экземпляров.

– Класс! – прокомментировала Полина, любуясь глянцевой обложкой. – Давай послушаем.

Сами песни с альбома она уже слышала, и не раз, но на магнитофоне, а на пластинке, как и я, слышала впервые. Качество на слух ничем не отличалось от магнитной записи, что меня откровенно порадовало. По экземпляру я на следующий же день вручил участникам группы, ещё один отвёз домой в Асбест, один диск подарил Ельцину, причём с автографом, чьи дочери, как он потом говорил, чуть ли до потолка прыгали от восторга.

Когда дарил пластинку, предложил начать рекламную кампанию, посвящённую жевательной резинке. Понятно, что народ и так раскупать будет – только успевай выпускать. Но всё же можно было бы в местной прессе опубликовать интервью с каким-нибудь светилом стоматологии, чтобы рассказал о пользе жевательной резинки, которая по качеству не будет уступать импортной. А потом можно ещё и плакаты по городу развесить.

А на март была запланирована печать альбома «Поверь в мечту!», в который должны были войти записанные с «Альфой» песни «Мечта сбывается», «Нет тебя прекрасней», «Поверь в мечту!», «О тебе и обо мне», «Снегири», «Я постелю тебе под ноги небо» и «Комарово». А что, пусть в репертуаре коллектива будут и такие вещи, не роком единым, как говорится. Только на обложке будет красоваться надпись: «Евгений Покровский и группа 'Альфа». Почему-то мне так захотелось. Мало ли, вдруг где-то доведётся выступить сольно.

– Хорошо бы клип снять на какую-нибудь песню, – мечтательно протянул я.

– Клип? – не поняла Полина. – А, это кино к песне, ты мне уже говорил как-то. Да, было бы здорово. Но это же нужно специальное оборудование.

– У нас в Свердловске имеется целая киностудия, если что. Да и телецентр в городе есть, так что при желании… Но это уже по возвращении из Штатов. Тем более кому клипы показывать? Если только на свердловском же телевидении.

Да уж, на центральных телеканалах с музыкальными программами пока беда. До создания «Утренней почты» ещё остаётся, кажется, года два. Вот бы увидеть Лапина и намекнуть, что пора уже, батенька, пора, а то ведь страдает народ, только радио и спасает с передачами типа «В рабочий полдень».

Парни, когда я им вручал по экземпляру пластинки, выглядели так, будто только что выиграли в «Спортлото» по автомобилю, и этот автомобиль – точно не «Запорожец». Женя Писак даже слегка прослезился от переполнявших его чувств.

– Это что же, мы теперь настоящие звёзды? – выдавил он из себя, обводя нас всех счастливым взглядом. – Мы теперь, выходит, как «Deep Purple» или «Led Zeppelin»?

– Ну, я бы не спешил ставить нас с ними в один ряд, – заметил я. – Вот сделаем хотя бы три альбома – и там уже можно будет что-то говорить. Кстати, пластинки в продажу поступают со дня на день, так что, если есть желание заиметь ещё диск-другой – не прозевайте. Сметут, чувствую, с прилавков музыкальных отделов за один день. И это… У вас тут проигрыватель в институте имеется?

– А как же, – подтвердил Саша Горелый. – У декана стоит в кабинете, например, он у нас большой меломан, правда, всё больше советскую эстраду слушает. Идём к нему?

– Идём. Возможно, теперь он станет поклонником группы «Альфа».

И ведь стал! Весь деканат собрался, всю пластинку прослушали вместе с нами, после чего последовала буря восторга, и на нас смотрели, как на каких-то небожителей.

А тут и 15 декабря подступило. С утра я не находил себе места, а вечером позвонил Ельцин.

– Ну что, можешь поздравить, – гыкнул он в трубку. – Депутаты, выслушав меня, приняли положительное решение. К тому же из Москвы один большой начальник позвонил, оказывается, они там знают о нашей затее… Ты там ни с кем не делился часом? В общем, посоветовал как следует обдумать твою идею. Естественно, это тоже сыграло свою роль в положительном решении вопроса. Будем связываться с восточногерманскими товарищами, как ты и советовал, узнаем, что почём, после чего можно будет утверждать смету.

У меня словно камень с плеч упал. Казалось бы, какая-то жвачка, а столько волнений. Ещё бы организовать производство одноразовых шприцев… Так-то они дешевле стеклянных должны выходить. Правда, пока не появился ВИЧ, никто особо чухаться не будет.

Что же касается той неприятной истории в Пятигорске, то я уже стал о ней забывать, но она сама напомнила о себе. В лице не кого-нибудь, а… Любови Владимировны Колесниченко – жены прокурора, который сейчас находился под следствием.

Не знаю, где она узнала мой адрес. Разве что имела доступ к моему делу, которое было заведено на меня в РОВД, там были указаны мои паспортные данные. Ну или имелись связи в санатории, где при заселении мы с Полиной также отдавали паспорта, с которых списывались наши ФИО и место прописки.

В общем, в один прекрасный субботний день в дверь нашего дома позвонили. Вернее, в калитку, там под