Афоризмы - Олег Ермишин

Самоирония, отказ от иллюзий и предрассудков делают нас, быть может, свободнее, но не сильнее.

Мы никогда не бываем более недовольны другими, как когда мы недовольны собой. Сознание вины делает нас нетерпимыми.

Неизвестность есть убежище надежды.

Даже смерть может быть согласием и потому нравственным поступком. Животное издыхает, человек должен вручить свою душу ее Создателю.

Центр нашего сознания бессознателен, так же как ядро солнца темно.

Великие реформаторы церкви стояли за несвободную волю, а иезуиты за свободу воли, и однако первые основали свободу, вторые рабство совести.

Беспорядок делает нас рабами. Сегодняшний беспорядок уменьшает свободу завтрашнего дня.

Более всего мы недовольны другими, когда недовольны собой. Сознание вины делает нас нетерпимыми.

Вера – это уверенность без доказательств.

Для высшего разума нет времени; что будет, то есть. Время и пространство – это раздробление бесконечного для пользования им существами конечными.

Мечта – это воскресенье мысли.

Очаровательная женщина – та, в присутствии которой начинаешь больше нравиться себе самому.

Тысяча шагов вперед, девятьсот девяносто восемь назад – вот что такое прогресс.

Иоганн Каспар Лафатер

(1741—1801 гг.)

психолог и писатель, автор трактата по физиогномике «Физиогномические фрагменты»

Не доверяйте человеку, который все находит хорошим, который все считает дурным, а еще больше человеку, который безразлично относится ко всему.

Не отнимай ни у кого убеждений, способствующих его счастью, если не можешь дать ему лучших.

Хочешь быть умным, научись разумно спрашивать, внимательно слушать, спокойно отвечать и переставать говорить, когда нечего больше сказать.

Иоганн Генрих Песталоцци

(1746—1827 гг.)

педагог

Воспитание и только воспитание – цель школы.

Несомненно, что только одна мать в состоянии заложить правильную чувственную основу воспитания человека. Ее реальные поступки, к которым ее побуждает один только голый инстинкт, являются, по существу, правильными, естественными средствами нравственного воспитания.

Нравственность заключается в совершенном познании добра, в совершенном умении и желании творить добро.

Чтобы изменить людей, их надо любить. Влияние на них пропорционально любви к ним.

Жан Пети-Сан

(1790—1870 гг.)

моралист

Ссылаться на дурные поступки других – это умываться грязью.

Удаляет от нас друзей либо их счастье, когда они уже в нас не нуждаются, либо наше несчастье, когда мы в них слишком нуждаемся.

Цену состояния узнают тогда, когда его приобрели, а цену друга – когда его потеряли.

Иоганн Генрих Даниель Цшокке

(1771—1848 гг.)

писатель

Никакое горе так не велико, как велик страх перед ним.

Швеция

Кристофер Якоб Бострем

(1797—1866 гг.)

философ, последователь Канта и Гегеля

Самое действенное лекарство для физического здоровья есть бодрое и веселое настроение духа.

20 век

Австрия

Альфред Адлер

(1870—1937 гг.)

психолог

Легче умереть за идею, чем жить в соответствии с ней.

Мы знаем гораздо больше, чем понимаем.

Петер Альтенберг

(1859—1919 гг.)

писатель

Счастливая пара: он делает то, чего она хочет, и она делает то, чего она хочет.

Людвиг Витгенштейн

(1889—1951 гг.)

философ

Все, что может быть сказано, может быть сказано ясно.

Границы моего языка означают границы моего мира.

Если бы я мог описать пределы мира, то они просто перестали бы быть его пределами. Предел мира не есть предел чего-то протяженного, он присущ самому миру.

Животные приходят, когда их окликают по имени. Совсем как люди.

Мы сражаемся с языком.

Ни одно предложение не может высказывать нечто о себе самом. Человек обладает способностью строить языки, позволяющие выразить любой смысл, понятия не имея о том, как и что обозначает каждое слово.

Наш язык можно рассматривать как старинный город: лабиринт маленьких улочек и площадей, старых и новых домов, домов с пристройками разных эпох; и все это окружено множеством новых районов с прямыми улицами регулярной планировки и стандартными домами.

Недоверие к грамматике есть первое требование к философствованию.

О себе человек пишет с высоты собственного роста. Здесь стоят не на ходулях или на лестнице, а только босыми ногами на земле.

О том, какого рода объектом является нечто, дает знать грамматика.

Печатную строку взгляд и пробегает иначе, чем ряд произвольных крючков и завитушек.

Предложение есть модель действительности, как мы ее себе мыслим.

Повседневный язык – часть человеческого устройства, и он не менее сложен, чем это устройство.

Понимать предложение – значит понимать язык. Понимать язык – значит владеть некой техникой.

Понятие «боль» ты усвоил вместе с языком.

Предложение может передавать новый смысл старыми выражениями.

Предложение показывает, что оно говорит; тавтология и противоречие показывают, что они не говорят ничего.

Предложение само по себе ни вероятно, ни невероятно.

Что зависит от моей жизни?

Предложение является истинным, когда существует то, что оно представляет.

Путаницы, занимающие нас, возникают тогда, когда язык находится на холостом ходу, а не тогда, когда он работает.

Разложенное предложение говорит больше, чем не разложенное. Когда предложение столь же сложно, как и его значение, оно полностью разложено.

Стремиться ясно выразить дух – большое искушение.

То, чего ты достиг, не может значить для других больше, чем для тебя самого.

Ты всматриваешься в туман и поэтому можешь внушить себе, что цель уже близка. Но туман рассеивается, а цель еще не видна.

Человеческий взгляд обладает способностью придавать ценность вещам; правда, тогда они поднимаются и в цене.

Что достижимо посредством лестницы, меня не интересует.

Этика и эстетика – одно.

Я есть мой мир.

Я не есть предмет.

Язык – это лабиринт путей.

Элиас Канетти

(1905—1994 гг.)

писатель

Алкоголик нравственности: упивается ошибками других.

Великие авторы афоризмов читаются так, будто все они хорошо знали друг друга.

Время съеживается. Каждый следующий час короче предыдущего.

И на краю бездны он все еще цеплялся за карандаш.

Истинно утонченный и любезный врач, изобретающий для каждого из своих пациентов новую болезнь.

Кто не верует в Бога, принимает всю вину за этот мир на себя.

Нет ничего нудней, чем быть предметом поклонения. И как только Бог это выдерживает.

Он призвал к себе бедняков и раздал им богачей.

Он хотел бы начать все с самого начала. Но где оно, это начало?

Она вышла за него, чтобы всегда быть с ним вместе. Он женился на ней, чтобы о ней забыть.

Поколение, утратившее небеса, завоевав их.

Процесс перевода интересен лишь своими потерями, чтобы обнаружить ускользающее, следовало бы иногда переводить.

Самая ужасная масса, какую можно вообразить, состояла бы сплошь из знакомых.

Свободен лишь тот, кто не имеет желаний? К чему желать быть свободным?

Сколько нужно сказать, чтоб тебя слышали и тогда, когда ты наконец умолкнешь.

Сумма жизни, меньшая, чем ее части.

Труднее всего нам было бы вынести такого Бога, какого мы для себя выдумали.

У прогресса есть свои недостатки: время от времени он взрывается.

Человек собрал воедино мудрость всех своих предков, и, глядите-ка, каков болван!

Настоящие писатели встречают своих героев лишь после того, как те уже созданы.

Франц Кафка

(1883—1924 гг.)

писатель

Жизнь все время отвлекает наше внимание; и мы даже не успеваем заметить, от чего именно.

История, эта героическая родина во времени, сегодня уже не удовлетворяет евреев: они завоевали право на родину в пространстве.

Что у меня общего с евреями? У меня едва ли есть что-нибудь общее с самим собой.