Жизнь Замечательных Блонди - Кира Измайлова

— Проверьте, — велел Вернер Джефферсону, когда Хэмп закончил диктовать имена. Список получился внушительный. — Надо же, а я и не знал, сколько на планете таких… ботаников!

Хэмп, воодушевленный таким вниманием к его скромной персоне, стрекотал и стрекотал, вспоминая все новые козни своих конкурентов, так что у Эмиля голова пошла кругом.

— Господин Кан, — окликнул его лаборант. — Есть уточнения.

— Давайте, — кивнул Эмиль и, кое-как втиснувшись в передвижную лабораторию, уставился на монитор.

Уточненные данные экспресс-анализа… содержание такого вещества, сякого вещества… процентное соотношение…

— И какой вывод? — спросил он.

— Довольно странный набор, — пожал плечами лаборант. — Отравить таким не отравишь, но реакцию вы сами видели… Мы запустили поиск по базам данных, похожий набор веществ содержится в одном растении…

— Растении?! — не поверил Эмиль.

— Да, но оно со Старой Земли, — уточнил лаборант. — Вы ведь знаете, оттуда запрещено вывозить флору и фауну…

— Да-да, — хмыкнул Эмиль. — Запрещено. Поэтому на Амои теперь есть зоопарк… Покажите-ка мне это… растение.

— Есть сведения, что в древности его использовали в качестве легкого наркотика, — сообщил лаборант, выводя на экран картинку. — Видите, в какой эйфории эти ребята?

— Да, особенно тот, что бьется головой о борт пожарной машины и требует спрятать его в противоядерный бункер, — кивнул Эмиль, разглядывая картинку. — Ого!..

Он выбрался наружу и быстрым шагом направился к Вернеру. Тот все еще слушал причитания Хэмпа.

— Господин Хэмп, — прервал Эмиль. — А это у вас что за куст такой? Который вы с такой нежностью к груди прижимаете?

— Это?… — сразу поник тот. — Это… это…

— Это растение со Старой Земли, — сказал Эмиль. — Так? У него замысловатое название, но суть не в этом, а в том, что оно обладает наркотическими свойствами. Вы знали об этом? Как оно вообще к вам попало? Неужто контрабандой?

Хэмп, поняв, что отпираться бесполезно, сдернул противогаз и принялся каяться. Его хороший знакомый был на Старой Земле по каким-то своим делам и, как обычно, прихватил несколько семян для старого друга. Он всегда так делает: взрослое растение провезти непросто, а кто обратит на какие-то семена в кармане пиджака, затерявшиеся в прочем мусоре? Конечно, Хэмп в долгу не оставался, хотя этот путь получения товара был ненадежным: не всегда семена прорастали, а если прорастали, приходилось долго соображать, что же это за диковина такая и как с ней обходиться… Но на этот раз все прошло отлично, староземные гости прекрасно росли, не привередничали и выглядели достаточно симпатично. Часть Хэмп распродал, часть оставил на развод и…

— И сколько же вы вырастили… зеленой массы? — поинтересовался Эмиль.

Хэмп развел руками. Староземными растениями была занята вся многоярусная оранжерея, на них огромный спрос — редкость-то какая, учитывая эмбарго! А уж выручка! Вот Хэмп и освободил под дорогой товар все помещение… Его-то и сожгли завистники!

Эмиль с Вернером переглянулись.

— Вы знали, что это за растение?

Да, Хэмп выяснил название, узнал, что симпатичный кустик не представляет опасности, и на этом успокоился… И вообще, во всем виноваты конкуренты, не подожги они оранжерею, ничего бы страшного не случилось!..

— Мда… — сказал Вернер. — Это точно ненормальная планета. Поехали, Эмиль. Джефферсон тут без нас разберется, так?

— Так точно, сэр, — отозвался тот и уставился на Хэмпа взглядом давно не кормленного пета-мутанта из коллекции Эмиля. Хэмп хныкал и выдавал всех своих поставщиков и покупателей.

Сев в машину, Вернер с облегчением снял респиратор.

— Ну и денек! — сказал он. — А, Эмиль?

— А? — повернулся к нему приятель и вдруг хихикнул.

— Ты что? — нахмурился Вернер, а Эмиль хихикнул снова, глядя на Вернера, как на нечто очень забавное.

— Вернер… — протянул он вдруг, широко улыбаясь. — Новый год скоро! Ты мне что подаришь?

— Чего?! Ты в своем уме?… Юпитер! Ты же был без респиратора, недоумок!!! — дошло вдруг до Вернера. — Ты тоже этой дрянью надышался!

Взглянув на взбешенное лицо Вернера, Эмиль согнулся пополам от смеха, стукнувшись лбом о руль.

— Так, останови машину! Слышишь?! Немедленно останови машину и пусти меня за руль!.. — Вернер попытался отобрать руль у коллеги, машина опасно вильнула. — Мы же разобьемся, ненормальны-ы-ый!..

«День седьмой.

Итак, я покидаю Амои — но ненадолго. Это очень, очень странная планета! Я не смогу разобраться в ее особенностях ни за месяц, ни за два… Поэтому я изменю своему принципу — нигде не задерживаться надолго — и переселюсь сюда на год-другой. Нужно только добраться до ближайшей планеты Федерации, перевести деньги в здешний банк, кое-что купить — на Амои все втридорога, увы… И я вернусь как раз к Новому году! Может быть, даже удастся уговорить Маргарет приехать сюда с детьми, говорят, тут неплохие учебные заведения…

Уверен, я напишу такую книгу, которая поставит, наконец, с головы на ноги все дикие представления об этой удивительной планете!..»

Маккензи закрыл ноутбук и поднялся со скамейки, собрался перейти улицу… и едва успел отскочить назад: мимо вихрем пронесся длинный, похожий на космический катер, очень дорогой автомобиль. Правда, вел он себя как-то странно — вилял из стороны в сторону, чудом уворачивался от столкновения со встречными машинами и фонарными столбами. Судя по царапинам на бортах, маневры водителю удавались далеко не всегда…

«P.S. Амои — прекрасная планета. Вот если бы только водители тут еще соблюдали правила дорожного движения!..»

Танагурское привидение

За окном было холодно и солнечно. Крупный рыжий кот по кличке Людвиг свернулся пушистым клубком на широком подоконнике и лениво жмурился, когда по его морде скользили блики, отбрасываемые лакированными боками редких автомобилей.

В кабинете царила тишина, нарушаемая лишь едва слышным шелестом бумаг да изредка — то довольным, то, наоборот, недовольным хмыканьем Вернера Дирка. В отличие от многих своих коллег в это утро Вернер работал, хотя и не слишком активно.

Тишина, однако, продлилась недолго: дверь распахнулась, в приемной послышался вопль «Сэр!!!» — это возмущался (впрочем, больше по привычке) Джефферсон, заместитель Вернера, — и на пороге явился Эмиль Кан во всей своей красе.

Надо отметить, Эмиль сегодня действительно был поразительно хорош: стояла тихая, безветренная погода, и ни один волосок не выбился из идеально уложенной челки Эмиля, пока тот преодолевал расстояние от автомобиля до входной двери полицейского управления.

— Доброе утро! — провозгласил он, сияя улыбкой. Судя по всему, Эмиль пребывал в отменнейшем расположении духа.

— Доброе, — вполне благодушно отозвался Вернер. — Что ты в дверях стоишь? Проходи, садись…

Эмиль посмотрел на него с некоторым удивлением, но решил не заострять внимания на столь странном поведении коллеги.

— Как обстановка? — спросил он, устроившись в гостевом кресле и любовно расправляя складки новехонького костюма.

— Ничего, потихоньку, — все так же благодушно ответил Вернер, чем окончательно выбил коллегу из колеи. — А у тебя?

— Вернер… — осторожно начал Эмиль. — Ты себя хорошо чувствуешь?

— Изумительно, — сказал тот, отложил, наконец, документы и уставился на Эмиля с доброжелательной улыбкой. Улыбка выходила из рук вон плохо, потому что практики у Вернера не было почти никакой. Вдобавок левый угол рта у Вернера время от времени как-то странно подергивался и норовил уехать вниз. — Чего и тебе желаю…

— А почему ты не спросишь меня, зачем я явился? — поинтересовался Эмиль, чувствуя какой-то подвох.

— А то я не знаю… — едва слышно прошипел Вернер, злобно глядя на Эмиля исподлобья. — Опять тебе делать нечего…

— Вообще-то да, — легко согласился Эмиль, по этому взгляду убедившись, что с Вернером все в порядке, а идиотничает он по какой-то одному ему ведомой причине. — Вот, зашел узнать, нет ли у тебя чего-нибудь интересного, не нужна ли помощь…

— Интересного? — переспросил Вернер и задумался. Потом широко улыбнулся, на этот раз вполне искренне и очень злорадно, и позвал тоном, который совершенно не вязался с обычной его манерой разговора: — Арнольд!

— Да, господин Дирк? — откликнулся кто-то позади Эмиля.

— Подите сюда, будьте добры, — велел Вернер очень мирно.

Эмиль восторженно взмахнул ресницами. Вернер в ответ сделал ему страшные глаза.

К начальственному столу подошел совсем юный Блонди, лет примерно семнадцати, вряд ли больше. На нем ладно сидел форменный костюм, гладкие волосы были расчесаны на прямой пробор, словом, выглядел он олицетворением мечты Юпитер об идеальном Блонди.