Эта безумная Вселенная - Эрик Рассел

Молдерс, привычно сохранявший спокойствие, молчал, с интересом прислушиваясь к перебранке. Мы тащили лист с Джепсоном и теперь уже не могли его отпустить, даже если бы захотели. Мы несли его лицом вниз — так полицейские тащат в участок пьяного в стельку матроса. Наш нелегкий труд стал еще более неприятным из-за юного балбеса Уилсона, который радовался чужому несчастью. Он следовал за нами с нахальной ухмылкой и непрерывно щелкал проклятым фотоаппаратом, который я с огромным наслаждением затолкал бы ему в пасть — вот только руки были заняты! Уилсон казался невероятно счастливым из-за того, что клей на него не попал.

Эл Стоу, Бреннанд, Армстронг, Петерсен и Дрейк встретили нас у корабля. Они с большим интересом посмотрели на Джепсона и выслушали его. Мы предупредили, чтобы они к нему не прикасались. Когда наш маленький отряд добрался до входного шлюза «Марафона», настроение у нас испортилось окончательно. Тяготение здесь составляло лишь две трети земного, но нам пришлось нести Джепсона пятьсот ярдов, и теперь он казался тяжелее мамонта.

Мы опустили его на траву перед открытым шлюзом — естественно, нам пришлось быть рядом с ним. Из леса все еще доносился барабанный бой. Эл скрылся в шлюзе и вскоре вернулся с Сэмом и Уолли, которые должны были помочь нам освободиться от ноши. Клейкая масса успела за это время застыть. У меня возникло ощущение, что на руки надеты стеклянные перчатки.

Сэм и Уолли попробовали растворить клей холодной водой, теплой, горячей и очень горячей — с неизменным нулевым результатом. Главный инженер Дуглас попытался применить ракетное топливо, которым он часто выводил пятна, полировал бронзовые детали, убивал тараканов и даже натирал себе поясницу для борьбы с люмбаго. Если верить Дугласу, топливо могло применяться еще в восемнадцати случаях. Но нас и оно не выручило.

Затем испробовали очищенный бензин, которым Стив Грегори заправлял зажигалки всех членов экипажа. Пустая трата времени. Бензин легко разъедал резину и некоторые другие материалы, но только не эту дрянь. Молдерс сидел, безмятежно глядя по сторонам голубыми глазами, его руки лежали на траве.

— Да, попали вы в историю, — с фальшивым сочувствием сказал Уилсон. — С жевательной резинкой!

Появился Сэм с йодом. Растворения не произошло, но поверхность застывшей массы стала пузыриться и отвратительно вонять. Лицо Молдерса слегка погрустнело. Раствор азотной кислоты чуть повредил поверхность застывшей дряни, но не более того. К тому же применять кислоту было слишком рискованно.

Сэм с хмурым видом удалился на корабль в поисках новых растворителей, а к нам опять спустился Эл Стоу. Приблизившись, Эл споткнулся — удивительно, ведь он обладал прекрасным чувством равновесия. Его мощное плечо ударило молодого Уилсона между лопаток, и ухмыляющаяся обезьяна рухнула прямо на ноги Джепсона — клейкая масса на них еще не успела окончательно затвердеть.

Уилсон попытался высвободиться, быстро понял, что это не в его силах, и тут же сменил радость на печаль. Джепсон сардонически рассмеялся — впервые с того момента, как на него накинулся огромный лист.

Подняв упавший фотоаппарат, Эл принялся перебрасывать его с одной широкой ладони на другую, а потом сказал с неизменной серьезностью:

— Никогда не спотыкался. Какая неприятность.

— Ничего себе неприятность! — завопил Уилсон, явно мечтавший, чтобы Эл расплавился.

И тут вернулся Сэм с большим стеклянным кувшином. Как только он брызнул какой-то бесцветной жидкостью, ядовитая зеленая корка тут же превратилась в жидкую слизь, и мои руки обрели свободу.

— Нашатырный спирт, — пояснил Сэм.

Он мог бы ничего не говорить, едкий запах было трудно с чем-то перепутать. При помощи этого замечательного растворителя Сэм быстро нас освободил.

После чего я помчался за Уилсоном, которому пришлось трижды обежать вокруг корабля. Он был моложе, и мне не удалось его догнать.

Мы уже собрались подняться на борт и обо всем рассказать шкиперу, когда злосчастное дерево вдруг вновь разъярилось. Даже на таком большом расстоянии мы слышали, как его ветви яростно рассекают воздух. Остановившись у шлюза, мы с удивлением наблюдали. Когда заговорил Эл Стоу, его голос звучал хрипло, с металлическими нотками.

— Где Кли Янг?

Оказалось, что никто из нас не знает. Припоминая, как мы тащили Джепсона, я понял, что марсианина с нами не было. В последний раз я видел Кли Янга, когда он одним глазом следил за ветками дерева, а другим смотрел в противоположную сторону.

Армстронг побывал на корабле и быстро вернулся с вестью, что Кли Янга на борту нет. Вытаращив глаза не хуже, чем исчезнувший марсианин, молодой Уилсон признался, что не помнит, как Кли Янг выходил из леса. Тут мы выхватили лучевые пистолеты и побежали к злополучному дереву. И все это время дерево отчаянно размахивало ветвями, словно обезумело от страха и дало бы деру, если бы не корни. Приблизившись к чудовищному растению, мы обошли его по кругу, держась подальше от коварных ветвей. Марсианина нигде не было.

Мы обнаружили его на высоте сорок футов. Пять его могучих щупальцев обхватили мощный ствол дерева, а другие пять крепко держали зеленого аборигена. Пленник отчаянно вырывался, громко призывая сородичей на помощь своим тонким писклявым голоском.

Кли Янг начал осторожно спускаться по стволу, и, как ни странно, мы не обнаружили на нем никаких следов клея. То, как он выглядел и двигался, наводило на мысль о невероятной помеси университетского профессора и осьминога. С закатившимися от ужаса глазами абориген отчаянно колотил кулаками по шлему Кли Янга. Кли попросту не обращал внимания на сопротивление своей добычи, но, оказавшись на уровне ветви, пленившей Джепсона, он прекратил спуск. Продолжая крепко держать зеленого, он пополз по ветке, пока не оказался на ее конце, лишенном листа. Теперь он и абориген раскачивались с амплитудой двадцать футов.

Выбрав подходящий момент, Кли Янг отпустил конец ветви и ловко приземлился. Через несколько мгновений он уже находился вне досягаемости ветвей злобного дерева. Из-за деревьев раздался пронзительный вопль, и оттуда вылетел сине-зеленый снаряд, слегка похожий на кокосовый орех, который шлепнулся у ног Дрейка. Странный снаряд раскололся, его оболочка оказалась не толще и не прочнее яичной скорлупы, а внутри было пусто. Кли Янг, даже не моргнув, понес брыкающегося аборигена на «Марафон».

Дрейк решил задержаться, с любопытством посмотрел на подобие кокоса и пренебрежительно пнул его ногой. Невидимое содержимое «кокоса» вылетело наружу и ударило его по щекам, попало в глаза. Дрейка вырвало с такой силой, что он упал. У нас хватило ума не проводить расследование на месте — подхватив товарища, мы побежали вслед за Кли Янгом. Дрейк немного пришел в себя только после того, как мы оказались рядом с кораблем.

— Ну и ну! — прохрипел он, прижимая руки к животу. — Какая страшная вонючка! По сравнению с ней скунс испускает аромат розы! — Он вытер губы. — У меня желудок вывернулся наизнанку.

Мы подошли к Кли Янгу; пленника уже отвели на камбуз, чтобы накормить. Сорвав с себя шлем, Кли сказал:

— На это дерево не так уж трудно взобраться. Конечно, оно пыталось меня достать, но ему никак не дотянуться до собственного ствола. — Он недовольно фыркнул и потер плоское лицо гибким кончиком огромного щупальца. — Не понимаю, как вы, двуногие, можете дышать этим супом вместо нормального воздуха. В нем можно плавать!

— Где ты нашел зеленого, Кли? — спросил Бреннанд.

— Он прилип к стволу футах в сорока от земли. У него отличная маскировка — я не видел его до тех пор, пока не оказался совсем рядом. — Марсианин взял шлем. — Поразительный пример мимикрии. — Одним глазом глядя на свой шлем, он направил второй на заинтересованного Бреннанда и сделал презрительный жест. — Как насчет того, чтобы переместиться в такое место, где высшие формы жизни способны жить в мире и комфорте?

— Сейчас все организуем, — обещал Бреннанд. — Только не надо так задаваться, раздутая ты карикатура на резинового паука.

— Ха! — с большим достоинством парировал Кли Янг. — Кто изобрел шахматы, но не может отличить белой пешки от черной ладьи? Кто не умеет играть даже в «утку на скале» без тяжелых последствий? — Высказав столь компетентное мнение о некомпетентности землян, он нахлобучил шлем на голову и жестом попросил меня откачать немного воздуха, что я и сделал. — Спасибо! — сказал он сквозь диафрагму. — А теперь пришло время разобраться с зеленым.

Капитан Мак-Нолти лично допрашивал аборигена. Шкипер сидел за металлическим столом и с важным видом смотрел на пленника. Абориген стоял перед ним, с ужасом озираясь. Те-перь-то нам было видно, что на нем надета набедренная повязка под цвет кожи. Спина была заметно темнее груди, кожа на ней грубее, с какими-то наростами — идеальная имитация коры дерева, на котором он искал спасения. Даже его набедренная повязка сзади была темнее. Я сразу же обратил внимание на широкие босые ступни с длинными пальцами — почти такими же, как на руках. Если не считать набедренной повязки, он был нагим. И не имел никакого оружия. Диковинная хризантема на его груди вызвала всеобщий интерес.