У каждого свой путь - Любовь Рябикина

Женщина крутилась, как могла. За лозой и тростником приходилось ездить все дальше и дальше. По вечерам солдаты сами поливали грядки, зеленые насаждения и взошедшую картошку. Территория выглядела зеленой и ухоженной. Вечерние занятия рукопашным боем с казачатами выматывали, но Марина не жаловалась. Через месяц все ее подопечные прекрасно могли постоять за себя. Взрослые мужики из села, приходившие посмотреть на занятия, констатировали факт, что она добилась хороших результатов и картошка с луком были отданы не зря.

Дважды она слышала о стычках с бандитами, но все они происходили в стороне и большого беспокойства не вызвали. После того, как занятия с детьми прекратились, Марина стала редко появляться в селе. Наступившая жара не располагала к прогулкам. Иногда выбора не было и она отправлялась в Полтавское.

В тот день ей требовался совет. Молодые лозы винограда расползлись во все стороны, дав многочисленные побеги. Она не знала, что с ними делать и решила посоветоваться, прежде чем обрезать. К тому же требовалось зайти в магазин и купить кое-какие мелочи для себя. Степанова не стала брать с собой солдат, зато по-тихому прихватила пару метательных ножей и штык-нож от автомата.

До села дошла спокойно. В первом же дворе получила от сидевшего в тени старика дельный совет по уходу за виноградом. Поблагодарив за науку, направилась к магазину. Выходя с чужого двора, заметила молодого парня, который старался остаться незамеченным и торопливо нырнул за столб. Сделала вид, что не заметила, полностью расслабившись. Расстегнув куртку и пониже опустив козырек кепки на лицо, шла по улице.

В душе появился полузабытый азарт, но она постаралась отогнать от себя это чувство. Разглядывала палисадники перед домами, засаженные плодовыми деревьями и кустами. Любовалась на беседки, увитые виноградом, яркие мальвы, выглядывающие через заборы, белевшие стены домов. Случайно заметила второго парня. Тот шел по теневой стороне станичной улицы. Это было уже хуже, но Марина не особо обеспокоилась. Искоса «прощупав» взглядами фигуры, она поняла, что огнестрельного оружия при них нет.

Степанова купила все, что ей требовалось и направилась назад. Парни исчезли, но она в любой момент была готова увидеть знакомые лица. Поравнялась с палисадником крайнего дома и почувствовала чужое присутствие сзади. Сумка мягко упала на траву, а женщина ушла в сторону и со всей силы врезала локтем в живот напавшего. Раздавшийся всхлип и резкое «хр-р-р» показали, что попала. Сбоку метнулся второй. Она резко развернулась. Увидела две ладони и перепуганные глаза совсем еще молоденького парнишки:

— Тише, тише… Нас просто попросили вам кое-что передать. Мы вас третий день караулим.

— Тогда для какого черта со спины налетаете?

— Мы не налетали. Просто не хотели, чтоб нас видели разговаривающими с вами. Собирались пойти сзади и сказать. Были уверены, что вы нас не заметили.

Степанова, поняв, что парни не опасны, подошла к упавшему парню, не спуская глаз со второго. Тот силился вздохнуть и не мог. Она зашла ему за спину и резко отвела его руки, сжатые под грудью в стороны. Еще более резко рванула на себя спиной. Воздух со всхлипом проник в легкие и бедолага наконец-то смог дышать. Из его глаз катились слезы, лицо покраснело от удушья. Оставив пострадавшего сидеть на травке, Марина подняла сумку и посмотрела на второго парня:

— Что просили передать и кто?

— Единственное, что можем сказать — он чеченец. Просил сказать, ему нужно с вами поговорить. Будет ждать у реки, возле воды, напротив части в десять вечера сегодня. Приходите одна, иначе разговор не состоится.

Марина кивнула:

— Передайте, я буду в назначенном месте.

Спокойно направилась по дороге, но затем обернулась к парню все еще сидевшему на траве и кашлявшему:

— Парень, если у тебя есть здесь знакомые, зайди и попроси горячего чаю. Неприятные ощущения в груди быстро исчезнут.

Степанова специально оставила участок возле лесополосы на поздний вечер. Отпустила солдат отдыхать, а сама принялась не спеша обрабатывать лозу. Подвязывала, наставляла дополнительные колья. Окучивала почву вокруг стебля. Времени было девять вечера, когда она закончила и направилась к палатке. Огарев сидел за столиком и что-то писал. Увидев входившую женщину, отложил бумажку в сторону:

— Наконец-то сегодня пораньше. Марина, ты столько сделала. Сбавь обороты! Ведь не выдержишь! Загорела так, на цыганку смахиваешь. Бредин раз двадцать звонил и ни разу тебя не застал! Он уже спрашивает, что я за задание тебе дал. За два месяца ты не сделала ни единого выходного.

— Зато я себя очень хорошо чувствую. На следующей неделе планирую начать утеплять палатки к зиме. Интендант, гад, уголь и дрова до сих пор не выписал. Под дождем пилить и колоть придется. Это не дрова, а мученье будет. Хоть вы на него надавите! Навес для дров готов и контейнер под уголь сплели.

— Это где ты все разместила? Я не видел.

— Рядом с баней имеется жуткое место. Явно свалка удобрений была. Земля голая, растения там гибнут. Даже неприхотливая таволга загнулась. Я там поставила дровяник с контейнером, а второй по диагонали точно напротив, чтоб никому не обидно было. Пеньки от старых тополей ребята выкорчевали и место появилось. Подъезды отличные. Завтра собираемся с парнями к заброшенной ферме доехать на тракторе, кирпичей навыбивать и десяток тракторных поломанных рессор с заброшенной МТС привезти надо.

Огарев чуть с ящика не упал:

— Это еще зачем?

— Большая часть бочек, приспособленных под печки, прогорела. Кирпич, использованный для строительства фермы, красный и для печей годен. Один из парнишек-солдат отцу не раз помогал складывать печи и фурычит в этом деле. Он сложил печь в бане. В одном месте у реки я наткнулась на месторождение глины. Вот мы и хотим печки поставить кирпичные. Интендант жести не хочет на трубы дать, говорит «глупостью занимаемся» и надеется, что все пришлют к зиме. А я считаю ждать милостей нечего! Рессоры разберем на пластины и сверху над огнем вмуруем, чтоб можно было подогревать пищу или сварганить чего самим. Поговорили бы вы с ним, Геннадий Валерьевич. Я сейчас по одному дельцу схожу, затем ополоснусь. Приду и побеседуем еще…

Она прихватила из закутка нижнее белье, тенниску, свежие брюки и носки. Спросила:

— Андриевич где? Что-то я его сегодня не видела…

— Вацлав у радистов. Марин, а что это за мешки с травой висят? Давно хочу спросить, да тебя постоянно нет.

— Это я для зимы собираю, чтоб витаминные чаи делать. Вот эти два — приправы для супов и вторых блюд. Надо продолжать сбор трав, зимой все пригодится. Дайте мне еще пару взводов и трактор, мы по степи проедемся. Наберем трав. Вот-вот шиповник начнет поспевать, собирать надо и сушить. В нем витамин «С». Дикие яблоки и груши тоже собирать надо. У реки их полно, я видела. Пригодятся. С местными договориться насчет падалицы, сушки мы из лозы сделали. Меня сейчас заботит другая вещь: куда овощи будем девать, чтоб не померзли зимой? Единственное решение, в жилые палатки распределить или отапливаемый склад делать. Короба для хранения плести начали. Ладно, я ушла…

Степанова без задержки прошла мимо поста и скрылась за деревьями. Ее все знали и не останавливали. До встречи оставалось минут тридцать. Женщина внимательно осматривалась и прислушивалась в надвигающихся сумерках. Солнце ушло за горизонт. Марина начала огибать деревья. Вскоре убедилась, что вокруг никого нет. Крадучись направилась к назначенному месту. Над водой склонилась старая корявая ветла. Ее крона была столь густа, что представляла собой хорошее укрытие. Рядом свежих следов не было и она скользнула вверх, в гущу ветвей. Улеглась на толстом сучке, поглядывая сквозь просветы по сторонам.

Мужчина среднего роста, гладко выбритый, в камуфляже, появился неожиданно, словно привидение. Он шел совершенно бесшумно. Огляделся. Степанова увидела довольно симпатичное лицо с острыми скулами и темными глазами. Сразу узнала Ису Валиева. По тому, как он встал, она поняла, что незнакомец один и тихо отозвалась:

— Я здесь. Руки в стороны и не вздумай сунуть в карман.

Мужчина застыл, а затем медленно выполнил ее требование. Марина бесшумно спрыгнула на землю перед ним:

— Не возражаешь, если я на время заберу твой пистолет, Иса? У тебя же второй на щиколотке имеется. Твои привычки мне известны. Как обещала, я одна, да и ты смотрю, слово держишь.

Легко выдернула ТТ из его кармана и отойдя на метр, прислонилась к стволу ветлы. Он наконец-то справился с растерянностью:

— Ты меня знаешь?

— Когда в Чечне была, твой портрет мне попадался, как портрет разыскиваемого преступника. Память на лица у меня хорошая. С чем пожаловал на территорию Российской Федерации? Грабить и убивать?