Совершенно секретно - Александр Бирюк

Впрочем, “просмотр” всех этих версий на страницах данного труда не запланирован — у нас совсем иные цели, имеющие мало общего с пресловутым “ниспровержением истин”. Предстоящее расследование скорее должно напоминать калейдоскоп, состоящий из имен, событий и фактов, сопутствовавших этому громкому делу, но по разным причинам не привлекших до сих пор внимания целенаправленных “летописцев международного шпионажа”. И в таком на первый взгляд пренебрежительном отношении к делу этих “летописцев” винить вовсе не обязательно, потому что история шпионажа, по большому счету, не является наукой или даже составной частью всемирной истории — это всего лишь “популярная история”, имеющая к науке как таковой такое же отношение, как сказки братьев Гримм — к теориям Альберта Эйнштейна или законам Исаака Ньютона.

А теперь приступим к рассмотрению официальной версии — самой официальной, правильней было бы сказать, потому что в каждой стране мира имеются свои летописцы, приноравливающие всемирную историю к особенностям национального вкуса граждан именно своей страны. Версия взята из книги шефа австро-венгерской секретной службы Максимилиана Ронге, лично знавшего героя нашего “повествования” и знакомого со всеми секретами представляемого им ведомства, и если уж он и исказил эту историю, то наверняка в гораздо меньшей степени, нежели его “последователи”. В интерпретации Ронге всё выглядело так: летом 1902 года майор (тогда еще) Редль, будучи начальником агентурного бюро при австрийском генеральном штабе в Вене, подвергся мощному шантажу со стороны русской разведки под угрозой разоблачения его гомосексуальных связей. Отвертеться бедному майору было никак, и он был вынужден начать продавать свою родину врагам.

…История в шпионской среде банальная, но она привела, как утверждается, к последствиям для Австро-Венгрии поистине катастрофическим. Самой главной задачей австрийского контрразведчика на новой “службе” было оповещение своих новых хозяев о всех агентурных акциях Вены, направленных против России и ее союзников. Целых десять лет продолжалось предательство Альфреда Редля, за эти долгие годы он выдал русским практически все секреты Австро-Венгрии, какие ему только удавалось раздобыть, а раздобыть ему удалось немало. Помимо несметного множества копий всевозможных секретных документов, кодов, шифров, отчетов, карт, графиков, полицейских рапортов, тайных приказов, мобилизационных планов, описаний всех железных и шоссейных дорог, а также списков австрийской агентуры, достоянием русской разведки стала также секретная карта операций против Сербии на случай войны. Последующее изучение этого плана в штабе сербской армии (куда он оперативно был передан из Петербурга) словно рентгеном высветило для сербов стратегическое мышление лучших умов австрийской армии. Когда в 1914 году наконец разразилась война, лучший сербский полководец — генералиссимус Радомир Путник — с помощью своей маленькой армии нанес австро-венгерской армии ряд тяжелых поражений, и вряд ли ему это удалось, если бы не помощь Редля. Попутно австрийский майор (с годами ставший полковником), не допустил утечки в руки австро-венгерской разведки русских планов, выдав своим работодателям десятки и сотни самых лучших шпионов, действовавших на территории России. Словом, это был такой супершпион, о каком мечтали во все времена все разведки всех стран в мире, и просто непонятно, почему австрийская армия не проиграла войну сразу, а вполне успешно сопротивлялась (и даже наступала) целых четыре года первой мировой войны!

Но об этом потом, а пока же остановимся на самой главной версии падения столь выдающегося шпиона. Согласно истории, Редль попался на удочку им самим же введенному приему — сплошной цензуре почтовых отправлений, которая начала действовать в Австрии в предвоенные годы. И дело якобы происходило так.

Глава 1. Преступление и наказание

…2 марта 1913 года в так называемом “черном кабинете”, где обычно производится вся тайная почтовая цензура, полицейским чиновником, имя которого до нас не дошло, были вскрыты два конверта без адреса отправителя, и предназначавшиеся до востребования на главном почтамте Вены. В обоих конвертах находились деньги: в одном — шесть тысяч австрийских крон, в другом — восемь тысяч. Никаких сопроводительных записок к деньгам приложено не было, но чиновника насторожил тот факт, что конверты эти, судя по штемпелям на почтовых марках, пришли из немецкого городка Эйдкунен на границе Восточной Пруссии и России. Этот Эйдкунен был хорошо известен австрийской разведке как перевалочная база всех шпионских резидентур с Запада на Восток и обратно, и потому стало определенно ясно, что выявить получателя этих странных денег не просто желательно, но и крайне важно.

Начальник венской разведки, капитан Максимилиан Ронге, дал указание вернуть конверты на почтамт и отрядил своих лучших агентов проследить за тем, кто придет их получать. В расположенном рядом с почтамтом полицейском участке было установлено сигнальное устройство, от которого протянули провод к окошку до востребования. Как только человек, которому были адресованы деньги, появился бы у этого окошка, дежурный на почте был должен нажать тайную кнопку, чтобы в полицейском участке раздался условный сигнал, а затем ему следовало как можно дольше тянуть с оформлением выдачи, чтобы двое сыщиков, дежурившие у аппарата, успели явиться на почту и задержать получателя писем.

Однако с акцией задержания получателя подозрительных денег вышла задержка почти в три месяца — за ними никто не приходил, и создавалось впечатление, что эти четырнадцать тысяч крон были вовсе никому не нужны. Капитан Ронге, поначалу с еле скрываемым нетерпением ожидавший результатов, к концу мая уже подумывал свернуть столь многообещающую операцию, решив, что шпион, которому предназначались деньги от русских (в этом у него никакого сомнения не было), почуял неладное, заметив слежку за почтамтом, и решил не испытывать судьбу. Помощник капитана, лейтенант Кампф, склонный по своей природе к самым невероятным фантазиям, вполне серьезно предположил, что человек, которому были адресованы конверты, наверняка служит в венской контрразведке, или же имеет в ней своего информатора — этим и можно объяснить тот факт, что за четырнадцатью тысячами крон, которые сами по себе являются суммой порядочной, так никто до сих пор не явился. И хотя в предположении Кампфа присутствовало рациональное зерно, Ронге запретил ему даже думать об этом. Ему стало не по себе при одной мысли о том, что кто-либо из его сослуживцев может служить источником утечки секретной информации.

24 мая Ронге наконец отдал приказ о снятии поста наблюдения возле почтамта и изъятия подозрительных конвертов с деньгами. Однако, не успели агенты приступить к демонтажу сигнализирующего устройства в полицейском участке, как зазвонил звонок, которого они уже совершенно не ждали. Фельдфебель Шепке в этот момент сидел в уборной, а сержант Матушич вышел в ближайшую лавку за сигаретами. Когда оба агента появились наконец перед окошком выдачи на почтамте, почтовый служащий, пославший сигнал, сообщил, что неизвестный только что получил деньги и вышел на улицу. Агенты выскочили вслед за ним, но увидели только отъезжающее от почтамта такси.

Постгассе, на которой располагается венский почтамт, улица весьма оживленная, но, как назло, именно в этот момент на ней не оказалось ни одного пустого такси. На извозчике же догнать быстроходный автомобиль было немыслимо, и поэтому Шепке и Матушич очень скоро сообразили, что самым натуральным образом провалили ответственное задание. Решая, как докладывать начальству о своей вопиющей халатности (как бы там ни было, а звонка они все же дождались), агенты с полчаса топтались на площади перед почтамтом, и тут им несказанно повезло. Матушич первым увидел приближающееся к ним такси, на котором прямо перед их носом улизнул неизвестный с четырнадцатью тысячами в кармане. Таксист вернулся на свою стоянку перед почтамтом, тут-то его и взяли в “оборот” оскандалившиеся контрразведчики.

Не прошло и минуты, как Шепке и Матушич мчались на этом самом таксомоторе к кафе “Кайзергоф”, расположенному в совсем другом конце Вены — именно там таксист, по его утверждению, и высадил интересующего сыщиков незнакомца. По дороге, исполняя профессиональный долг, они тщательно обыскали салон машины, и под сиденьем Шепке обнаружил замшевый футляр от перочинного ножа. Предположив, что эта находка каким-то образом может быть причастна к искомому ими лицу, он сунул футляр в карман.

…Тем временем такси подъехало к “Кайзергофу”, и агенты поспешили внутрь. Однако в этот час в кафе было пусто, и допрос, учиненный кельнеру, показал, что в последние полчаса никто из посетителей в него не заходил. Стало очевидно, что подозреваемый просто сел в другое такси, и разыскав ближайшую стоянку дежурных таксомоторов, Шепке и Матушич выяснили, что некий шикарно одетый господин с подходящими приметами как раз совсем недавно сел в другое такси и уехал. Удача снова улыбнулась сыщикам: один из таксистов совершенно случайно запомнил, что его коллега повез пассажира в отель “Кломзер”, располагавшийся в десяти минутах езды от “Кайзергофа”.