Сказки Долгой Земли (сборник) - Антон Орлов

– Ничего фатального, Залман, мои агенты в Танхале найдут другой источник информации, – небрежно бросил Мерсмон и добавил на сескаде: – Завяжите им глаза.

Мы довольно долго поднимались в гору. Свистел в ветвях ветер, то приближался, то отдалялся шум быстрой воды, скрипел под копытами гравий. Когда с моих глаз сдернули повязку, я увидел, что в рыхлое влажное небо добавили темно-серой краски, а за ледником на вершине соседней горы тоскливо и пронзительно, как звук кесейского рожка, горит желто-розовая полоска. Запад в той стороне, надо запомнить.

Мы находились во дворе, обнесенном стеной из каменных блоков. Меня стащили с седла и подтолкнули к какой-то двери, не давая времени осмотреться. Внутри – электрическое освещение. Впрочем, если тут есть горный водопад, не проблема соорудить небольшую электростанцию.

После экскурсии по холодным сводчатым коридорам из полированного камня меня втолкнули в комнату, где наконец-то освободили от веревок. Повернувшись, я увидел Лайю с Ярансой и Темного Властителя: ничего себе эскорт!

– Будешь здесь отдыхать, пока не придет караван с Сансельбы.

Я удивился – с какой стати сюда пойдет караван? – но потом понял. От выгодного рейса наши никогда не откажутся, и, видимо, деятели из коалиционного правительства, обвиняющие Трансматериковую в беспринципности, политической индифферентности и пособничестве Темному Властителю, не так уж далеки от истины.

– Залман, ты редкостный наглец, – ледяным тоном добавил Мерсмон – и вдруг врезал мне в солнечное сплетение, так что парировать удар я не успел.

Я пытался защищаться, но у меня еще не полностью восстановилось кровообращение в затекших руках, а он бил молниеносно, прямо-таки с нечеловеческой скоростью. Яранса и Лайя не принимали участия в избиении, стояли возле двери и спокойно созерцали эту сценку. Наверное, им не привыкать… Наконец ему надоело. Сбитый с ног, я сидел, опираясь ноющей рукой о покрытый ковром пол, а он смотрел на меня сверху вниз – в черной коже, на голове сверкает самоцветами платиновая диадема, прямые светлые волосы свисают почти до пояса, и глаза льдисто мерцают на худом жестком лице.

– Это чтобы ты не забывал, кто ты и кто я.

„Отыгрался за прошлый раз? Зато я тебя тогда в челюсть достал и по уху…“

Это было с моей стороны опрометчиво – мог бы дождаться, когда он уйдет, и потом уже предаваться утешительным воспоминаниям.

– А еще раньше подбил мне глаз. Встать!

– Какой глаз?.. Когда?..

– В „Голодном грузовике“. Я сказал, встать.

Я назло остался сидеть, не хотелось облегчать ему задачу.

– Поднимите его.

Кесу грубым рывком поставили меня на ноги, и он мне еще добавил.

– В следующий раз не испытывай мое терпение. Ты мог получить сапогом в лицо.

– Я все-таки не настолько низкого мнения о вас, – возразил я, глядя ему в глаза.

– Пижон, – процедил Темный Властитель. – Благородный герой… Пойми же, тупой дикарь, в реальной жизни благородство встречается один раз на миллион, не чаще.

– Вы можете доказать, что один раз на миллион? Вы, что ли, считали?

Он повернулся и вышел, словно у него терпение лопнуло. Кесу вышли следом за ним и заперли массивную дверь. У меня все тело болело, но переломов и трещин, насколько я мог судить, не было. Видимо, Мерсмон, как и в прошлый раз, не ставил целью меня покалечить. Наверное, на цивилизованного человека такая экзекуция могла бы подействовать угнетающе, но я-то „дикарь“ (насчет тупого – спорный вопрос), и еще дело в том, что в детстве меня никогда не били, чтобы унизить. В нашей маленькой общине на острове Селина отношения между людьми были добрыми и терпимыми, жестокости с лихвой хватало в окружающей среде, но то была нечеловеческая среда. Так что побои не вызывают у меня никакой эмоциональной реакции, кроме досады.

А Соглядатай, значит, был Мерсмона, зря я думал на Вир… И зачем ему понадобилось за нами следить? Или он предполагал, что мы путешествуем не просто так, а выполняем какие-то поручения Вир и ее друзей-подпольщиков? Вот же, наверное, локти кусал, когда понял, что понапрасну потерял время! Я злорадно ухмыльнулся и приступил к исследованию своей тюрьмы.

Комната походила на гостиничный номер. За дверью сбоку находился выложенный изразцами санузел – туалет и душевая кабина, я обнаружил, что водопровод в этом обиталище зла работает исправно. Стены были задрапированы кесейскими коврами с цветочным орнаментом, и такой же ковер на полу, кушетка накрыта синим стеганым одеялом с ярлыком сансельбийской фабрики. С потолка свисала люстра молочного стекла, из стены выступал горячий бок чугунной печки. Маленькое стрельчатое окошко забрано толстой решеткой, стекло рифленое, непрозрачное.

Позже две кесу принесли мне ужин. Я съел все, кроме мяса – неизвестно, чье оно! – и попросил что-нибудь почитать. Они где-то раздобыли сборник пьес Бориса Левгера с иллюстрациями Иветты Сао – летящие линии, образы наплывают друг на друга, мне нравится этот стиль. Я спросил, нельзя ли увидеться с Дэнисом, они сказали, что нет.

При других обстоятельствах я бы так и прожил в уютной комнатушке с коврами и теплой печкой до прибытия каравана, и потом в ответ на вопросы о кесуанских ужасах пожимал бы плечами: „не знаю, не видел“, но уже на следующий день все пошло кувырком.

У меня был выбор: остаться на своем островке безопасности или выйти наружу – и я выбрал второе. Запертая дверь меня не остановила, я ее попросту вышиб.

Вскоре после обеда я услышал далекий крик, резонирующий под сводами каменных коридоров, и мне показалось, что это голос Дэниса. Он вовсе не такой изнеженный, как утверждает Вир: и когда я сломал ему руку, и в самом начале, когда я подобрал его, избитого, на улице, не было никаких стонов и жалоб. А сейчас он кричал, срывая голос – так же, как Курконо в ту ночь, когда его убивали кесу. Иногда крики замирали, но после это начиналось опять.

В коридоре как будто никого не было. Я попытался выбить дверь, но она оказалась прочная и тяжелая, из твердой, как камень, древесины. Ничего – расшатаю и все равно выломаю… Прошло несколько часов, и дневной свет за похожим на матовую льдину зарешеченным оконцем начал меркнуть, когда я наконец-то справился с первым препятствием. Увидев, какая там рама и какие петли, от души порадовался, что не знал этого заранее – а то бы не поверил, что смогу такую дверь одолеть. Но радость была коротенькая и словно бы механическая: крики Дэниса к тому времени затихли, и я мог только гадать, в каком состоянии найду его… или то, что от него осталось.

Я прислонил дверь к проему (хотя и понимал, что никого это не обманет – даже издали видно, что она именно прислонена, а не закрыта), и начались мои блуждания по замку-в-скале. Темный Властитель загородные хоромы себе отгрохал – зашибись, не хуже Весеннего дворца в Танхале! А может, их еще до него отгрохали, я не знаю.