Между светом и тьмой - Юрий Горюнов

потеряете свою индивидуальность, а я бы этого не хотел. А пока вы ищите смысл жизни, у вас есть цель, есть стремление, а значит развиваетесь. Отсутствие смысла жизни – смерть для вас. Не ищите точной формулировки у меня – ее нет.

У меня в голове были разные вопросы, но я понимал, что все они какие-то мелочные, житейские и задавать их мне было стыдно. Надо учиться искать ответы самому.

Пауза, после последней фразы Создателя, затягивалась, и чтобы она не превратилась в тупое молчание, сатана предложил: – Мне кажется, что пора заканчивать. У вас, как понимаю много вопросов, но задавать их все не реально, иначе процесс затянется на всю вашу жизнь, а такой цели никто не ставил.

– Да, вы правы. Суть я попытался уловить на сколько смог, а отвлекать от более важных дел, считаю воровством чужого времени, – глядя на Создателя, выдавил я из себя.

– Мне не сложно отвечать, но уходить в глубь вопросов не хочется, иначе вы перестанет думать и ваш пытливый ум, получив готовые ответы, зачахнет, – произнес он с улыбкой.

– У вас есть предложения, замечания? – обратился сатана ко мне

– Я прошу время на осмысление сказанного, чтобы сделать выводы.

– Не возражаю, – ответил Создатель, – тогда ты меня известишь, – и исчез.

– Что же, я тоже прощаюсь с вами на сегодня. До встречи, – и он тоже исчез.

Задерживаться в комнате, мне не было никакого интереса, исчезнуть, как они, я не мог, и потому проделал обратный путь традиционным способом.

Глава 13. Время размышлений.

На следующий день, утром я позвонил в клинику, и, наворачивая одну ложь на другую стал объяснять Косте, что не смогу сегодня вести прием. Он долго пытал меня, объясняя, что я понижаю престиж организации, но в итоге сдался. Я понимал его, ему возмущение положено по должности, а так он был достаточно адекватным человеком. Подводя итог, он сказал, что я теперь его должник, на что я согласился, пообещав, что приму любимую его пациентку в любое удобнее для нее время, но один раз. На этом и расстались. Я даже обрадовался, что он не спросил про Романа. Потом скажу, что уехал, хотя кто его знает, может быть, они уже о чем-то договорились.

Сегодня я ленился, не потому что лентяй, но мне никого не хотелось видеть, хотелось побыть одному, что удавалось крайне редко. Вика ушла на работу, сын в институт и я был предоставлен сам себе на весь день, до самого вечера. Вдруг вспомнил, что Роман должен позвонить на работу. Позвонив в регистратуру, я попросил передать мой номер телефона, если позвонить Роман.

Улегшись на диване и устремив взгляд в потолок, предался размышлениям о событиях последних дней. В памяти всплывали картины бесед. Сначала мысли скакали, путались, но потом стали упорядочиваться.

«Ну, вот и все. Заседания закончились, надо делать выводы. Их хоть и не очень ждут, думаю, но что-то говорить надо. Доволен ли я? Нет. В общем, мне это не принесло радости и не факт, что будет легче. Мне довелось увидеть тех, о ком люди только думают, и непросто видел, а разговаривал. Они правы были, когда говорили, что мне придется с этим жить. А может время вылечит, и я буду вспоминать об этом, как о сне, который однажды был и очень похож на реальность. Жить буду по-прежнему. Больших грехов, с моей точки зрения за мной не было, а без мелких в жизни не обойтись.

Что касается упреков. Глупо это. Были детские нелепые попытки задать наивные вопросы. В чем упрекать? Что сделал мир, который не всем нравиться? Но этот мир прекрасен, и пусть те, кто недоволен сами решают, как им жить в этом неудобном для них мире. Но большинству мир нравится, и они предпочитают жизнь, а не смерть. Он создал мир для нас и надо признать ничего не просит взамен. Не просит и не требует к себе знаков внимания, рабского поклонения. Это мы сами делам себя рабами своих помыслов, желаний. Он здесь ни при чем. Он дал жизнь. Разве это вина? Это нам подарок, что мы можем радоваться, грустить, любить, ненавидеть, а не просто существовать в виде материи или безмозглыми, бессловестными тварями. Он дал чувства. Не знаю, как другие поступили бы на моем месте, но я не могу его обвинять в том, что мир создан наспех. Мы, порой сами, в азарте не очень задумываемся, как и что, лишь бы быстрее получить результат. Так и он. А он мудрее нас. Может быть, где и поторопился, но без злого умысла и в целом задумка его замечательна. А стал бы тянуть, раздумывать, а в итоге не стал бы создавать мир. Охладел к идее. И где бы мы сейчас были? Нигде. Так что, мой вывод, спасибо, что создал, а за какой период уже не важно.

Мир жесток и несправедлив? А кто это решил? Мы сами и решили. Вот если бы у каждого из нас было все, что захотим, тогда мы были бы довольны. Нет, не были бы. Мы всегда хотим больше, чем имеем. Способность думать дает неограниченные возможности для фантазий. Мы придумывали бы все новые и новые. Кому удается реализовать их – доволен, кому нет – обижен. А он что, у нас на побегушках для реализации наших фантазий? Делать мы хотим как можно меньше, а получать как можно больше. Он нас такими не создавал. Мы сами придумываем для себя сложности. Он прав, у нас все есть. Пока. Да, где-то голодают и не потому, что лентяи. Но другие гноят свои запасы. Почему не поделимся малым? Да потому, что тогда все будут равными, а мы так не хотим. Вот когда мы будем использовать свой разум, у кого он есть, то и будет мир разумности. Не мир умных, коих на Земле достаточно, а разумных. Так что жестокость и не справедливость по отношению к себе подобным мы закладываем в себя сами по мере развития. Не его это вина, что мы такие. Иначе нас надо уничтожить, как существа, но в том-то и дело, он этого не хочет. Он хоть и не вмешивается, но не бросает. Если понадобиться – вмешается, а пока не время. Войны, голод, катастрофы – это можно пережить, что мы и делаем. Сложно, но пока приходится. От катастроф не спасешься и они нам не подвластны, но от них можно попытаться защититься, снизить разрушения. Пройдя тернистый путь и осознав понятия