Между светом и тьмой - Юрий Горюнов

– Ирина Сергеевна, познакомьтесь – Роман, мой коллега.

– Очень приятно, проходите.

– Мы сначала на кухню, разгрузить пакеты.

– На кухне Роман поставил пакеты на стол: – Ирина Сергеевна в этом пакете то, что только для вас. Вы потом посмотрите и разберетесь, а пока я поставлю его в холодильник,– и, открыв его, он поставил пакет на полку, – а в этом пакете, – он открыл его и стал доставать, – для нашего чаепития.

Первым показался какой-то брикет.

– Это чай, я его сам заварю, – пояснил Роман. Затем на свет появились разные коробочки и баночки с печеньем, лукумом, конфетами. Наша хозяйка, молча смотрела на все это изобилие. Когда пакет опустел, она сказала: – А не слишком много?

– Вы думаете, что мы не уйдем, пока все не съедим? – пошутил Роман.

– Нет, не думаю, но думаю, что этого много.

– Возраст надо уважать и баловать, как малых детей.

– Спасибо.

– За что? – удивился он

– За то, что сказали возраст, а не старость.

– Я пытаюсь быть внимательным, когда получается. Но давайте заваривать чай.

Пока он заваривал чай, хозяйка раскладывала все по вазочкам, а я относил в комнату. Минут через двадцать мы сидели за столом, и Роман разливал чай.

– Я никогда такого не пила и даже не видела.

– Увы, его не купишь здесь. Это китайский чай, очень редкий.

– И где же вы его взяли? С собой привезли? – съехидничал я.

– Да так, заскочил к одному знакомому китайцу. Он мне немного обязан и подарил этот брикет. Вы Ирина Сергеевна видели, как я отламывал от брикета, вот и вы так заваривайте.

– Видно, не так уж и не много, если такой чай подарил, – не отставал я.

– Все относительно. Я ему оказал услугу, благодаря которой он процветает. За это надо платить?

– Чаем?

– И чаем тоже. Ирина Сергеевна, я смотрю у вас так много фотографий. Это ваши близкие, – продолжил мой «коллега».

– Близкие и дальние. Это моя жизнь, моя родословная.

– Мельком на них посмотрев, я могу судить, что вы не из крестьянского происхождения.

– Угадали, у меня дворянская кровь.

– Теперь понятно, откуда манера держаться, – подключился я к беседе.

–Наверное, хотя я жила обычной жизнью. Приходилось иногда скрывать свое происхождение, но это время ушло. Во всяком случае, мне уже не помешает.

– А на сколько обычной? – Роман поставил чашку на стол и посмотрел на нее.

– Наверное, как у большинства людей. Сначала жила верой и надеждой, а затем перешла в область реального, потихоньку освобождаясь от иллюзий в мечты.

– Очень жалеете, что некоторые иллюзии исчезли?

– Очень. А иначе, зачем было мечтать? Только глупые люди скажут, что им равно. Не все равно. Всегда жаль, что не все мечты сбылись. Всегда. Надо уметь переживать это, безболезненно.

– И много мечтали?

– Много, она улыбнулась уголками губ, – цель и мечта не всегда совпадают. Цель – конкретное, мечта больше из области духовного, что хотелось бы. Может быть и к лучшему, что так. Если переесть мечтать, перестаешь верить.

– Во что?

– В жизнь. Вера нужна в себя, в то, что есть кто-то над нами, кто поможет в трудную минуту.

– А если не поможет?

– Значит таков жизненный путь. Не судьба. Надо учиться рассчитывать в первую очередь на себя.

– Но помощи хочется?

– Конечно.

– От кого угодно?

– Ну, нет. Надо понимать, что порой помощь не бывает бескорыстной. Если от Бога, то она от любви, если от дьявола, то с оплатой.

– Вы думаете, дьявол, всем оказывает помощь?

– Я думаю, никому не оказывает, иначе он был бы не дьяволом, а ангелом. Кстати, а почему вы в очках? У меня не так ярко.

– У меня глаза воспаленные, поэтому пока ношу очки. Но возвращаясь к сказанному. Он и есть ангел, только темный.

– Падший ангел, падший. Любое существо упав, хочет подняться. Он не исключение. Я не знаю, что было, да и было ли но, упав, он хочет подняться, чтобы его имя упоминали не в связи с черными делами, а в связи с добрыми.

Все это время я слушал и наблюдал за их реакцией, не вмешиваясь, стараясь, чтобы каждый сказал то, что хочет. Мне было интересно.

– Кто знает, кто знает. Может быть, его устраивает его состояние.

– Возможно, но я уже могу, имея опыт, думать и рассуждать, да и времени у меня свободного много. Для чего ему искушать людей? Цель? Что с ними делать? Собирать войско из душ? Наивно. Он не глуп, думаю, понимает, что противостоять Господу не в его силах. Бог один, он же его и создал, но не думаю, что наделил силой равной своей. А дьявол своими действиями пытается утвердиться, показать свою значимость и ему это удается. Мы первые помощники.

– В чем?

– В желании соблазняться. Стали забывать, что есть порядочность, доброта.

– Вы думаете, что если бы все стали порядочными, праведниками, то он исчезнет?

– Не исчезнет. Все не могут быть праведниками. Я в это не верю. Как только человек перестает бороться со своими соблазнами, страхами – он исчезнет, как разумное существо. Он станет послушным и скучным.

– Здесь я согласен. Скучным, однообразным. Все праведники зануды. Через пять минут разговора хочется спать.

– А вы их видели?

– Доводилось мельком.

– Повезло. Я за свою жизнь не видела.

– Но искушение было?

– Не единожды.

– И как?

– Пока живу, но не думаю, что мне приготовлено место в раю.

– Почему так?

– Жизнь полна соблазнов. Были и у меня. Большие или маленькие, не знаю. Мои грехи не мне судить. Когда предстану, тогда и узнаю.

– Вы думаете, что там есть суд?

– Не думаю. На всех времени не хватит, если устраивать для каждого из нас судебные процессы. Я уже говорила Диме, что не понимаю, если кто-то создал мир и людей, то почему так не справедлив мир, так противоречив.

– Создание не предусматривает, проводника по жизни. Дана вера в себя, в Бога.

– Вы знаете, Роман, можно жить без веры в Бога. Многие так и живут и по-своему счастливы. У них иной смысл жизни. Они не хотят думать о душе. Это их дело. Но когда понимаешь, что финиш близок, начинаешь задумываться, а что возьмешь с собой? Да только то, что нельзя потрогать.

– И что?

– Веру.

– В кого?

– Хотя бы в себя, что жизнь не была бесполезной.

– А если бы дьявол предложил вам продлить жизнь, может, появилась бы возможность что-то исправить? Чтобы вы ответили на такое предложение?

Ирина Сергеевна внимательно посмотрела на Романа: – Отказалась бы.

– Почему?

– Я устала. Близких у меня нет, а одиночество не лучший компаньон