И Будда – не беда! - Алексей Лютый

– Рудра их замочит, – заявил один из «сиамских близнецов».

– Ни фига, – отрезал второй. – У них вон броня, как у «Т-34».

Черепахо-обезьяна, радостно завизжав, запрыгала на месте, но было непонятно, кого из спорщиков она поддерживает. Странные твари и вовсе время на споры тратить не стали, а тут же устроили драку. Причем без единого звука. Обе пары «сиамских близнецов» переглянулись, явно подумывая о том, чтобы тоже сцепиться, но тут демон прекратил устраивать фейерверк, с недоумением рассматривая неуязвимого противника. «Близнецы» тоже застыли, растерянно переводя взгляд с ментов на Рудру.

– Ничьей не будет, – тут же заверил их Сеня. – Сделать ставки не желаете? Скажем, один к пяти против нас?..

– Господи, он и тут куш урвать пытается, – простонал Попов.

– Да заткнитесь же вы оба, козлы, мать вашу! – заверещал Лориэль. – Горыныч, сбрасывай защиту.

Трехглавый малолетний маг, видимо, привыкший повиноваться старшим, вероятно, знавшим, что они делают, тут же убрал энергетический щит. Эльф вспорхнул повыше, чтобы видеть демона целиком, что-то невнятно пролепетал и взмахнул своей бракованной волшебной палочкой. В первые несколько секунд ровным счетом ничего не происходило, а потом Рудра захихикала.

– Ой, что вы делаете? – расходясь все сильнее, прохрипел демон. – Перестаньте меня щекотать. Прекратите, кому говорю! Ой, мамочки, умру сейчас…

И вдруг, резко крутанувшись на месте, Рудра с хохотом на бешеной скорости умчалась куда-то в глубь пустыни, расстилавшейся за полосой колючего кустарника. Менты удивленно таращились ей вслед, а Рудра скоро исчезла из виду, хотя дикий хохот демона слышен был еще долго.

– Н-да, – пробормотал Лориэль. – Получилось не то, что я хотел, но и это неплохо.

– Неплохо? – вытаращился на него Рабинович. – По-твоему, неплохо то, что это дикое существо умчалось неизвестно куда? И что мы теперь должны делать? Может быть, ты вместо Рудры слезинку в пузырек капнешь?

– А ты вообще какого хрена разорался, дятел длинноклювый? – взъярился маленький дебошир. – Я вас от смерти, можно сказать, спас, и что мне вместо благодарности? Одни упреки? Да пошли вы все к гномьей матери! Брошу вас тут подыхать и уйду к Кали. Уж лучше пусть она со мной что-нибудь сделает, чем ваши противные ментовские рожи до конца жизни терпеть.

– Ну и вали, – предложил Рабинович.

– Думаешь, не свалю? – подлетел к самому носу кинолога Лориэль.

– Извините, что вмешиваюсь, но когда будете, простите за выражение, сваливать, возьмите меня с собой, – неожиданно встрял в разговор слон. – Я бы, конечно, остался, хотя и не знаю, зачем мне это надо, но тут совершенно нечего кушать.

Оба скандалиста вытаращились на него так, будто увидели привидение. Рабинович, собравшийся что-то ответить дерзкому эльфу, даже рот забыл закрыть, до того неожиданным оказалось это вмешательство Дакши. Жомов, смеясь, хлопнул друга по спине. Да так, что тот чуть не откусил язык.

– Ну, как он вас? Здорово уделал, блин, – восхитился омоновец. – Не хрена орать друг на друга. Легче от этого никому не станет.

– Рассудительный какой стал, – недовольно констатировал кинолог. – Раз ты такой умный, подскажи, что нам дальше делать?

– Блин, так это и армейскому «духу» ясно, – хмыкнул Ваня. – Демона этого психованного искать.

– Гениально, – хлопнул себя по лбу Рабинович и сел на жесткую траву. – Выдайте ему кто-нибудь Нобелевскую премию, – а затем обвел взглядом странных тварей, все еще толпившихся поблизости. – Что уставились, уроды? Пошли вон!

Твари прыснули в разные стороны, и на небольшом пяточке относительно ровной и чистой от колючек поверхности кроме путешественников не осталось никого. Перемазанный в засохшей болотной тине слон хоботом пытался отколупывать куски грязи.

Горыныч пристроился к кусту и пытался его сожрать, выплевывая колючки, дабы восстановить утраченные силы. Получалось это плохо, и трехглавый третьеклассник тихо ругался матом. При этом его левая голова постоянно смотрела на ментов, проверяя, не слышат ли они. Они не слышали. Иначе Жомов малолетку бы точно отпорол. И лишь Мурзик занимался делом, разведывая окрестности. Через минуту он застыл на месте и тихо зарычал. Все повернулись в его сторону.

– Э-э, а можно узнать… – опасливо высовываясь из кустов, поинтересовался один из «сиамских близнецов».

– Нельзя! – взревел кинолог. – Пшел вон отсюда!

Монстр уже собрался нырнуть обратно под защиту колючек, но тут от раздумий очнулся Попов. Резко развернувшись на месте, в сторону «близнеца», он скомандовал:

– Стоять!

Монстр застыл. При этом его вторая голова исхитрилась вывернуться так, что тоже смотрела в сторону криминалиста. На обеих уродливых мордах читалась такая надежда на светлое будущее, что будь тут Михаил Сергеевич Горбачев, он бы сразу поверил в возможность построения коммунизма и на хрен отменил бы всю перестройку. К счастью для олигархов, Горбачева рядом не было, и никто им не помешал вовремя набить карманы.

– Тебе они зачем понадобились? – угрожающе повернулся к Попову Рабинович.

– Так, уродцы, ну-ка отвечайте, где живет Рудра? – не обратив на него внимания, спросил у «сиамских близнецов» криминалист.

– Она везде живет, – ответила одна голова.

– Не гони! Она нигде не живет, – возразила вторая.

– А конкретней? – не унимался Попов.

– Я знаю, где обитель Рудры, – выскакивая на проплешину, заявила вторая пара монстров.

– Где? – почти хором спросили путешественники.

– Мы скажем, но сначала вы должны для нас кое-что сделать, – дружно заявили уроды.

– О боже, и тут одни евреи, – застонал Попов.

– Что ты имеешь в виду? – взвился Рабинович.

– А-ну, блин, заткнулись! – рявкнул на них Жомов и повернулся к «сиамским близнецам». – Чего вы-то хотите?

– Объясните нам, что такое ставка и как их делают? – хором заявили все четыре головы монстров.

– Это не ко мне. Это к Рабиновичу, – хмыкнул Жомов. – Сеня, введи их в курс дела.

Криминалист снова застонал, а Сеня, осознав, насколько дешево они отделались, тут же бросился давать урок букмекерского дела. Научить делать и принимать ставки «сиамских близнецов» было так же трудно, как и заставить носорога играть на трубе или обучить корову вышиванию крестиком. Оба монстра совершенно ничего не понимали и, лишь когда Рабинович принялся им объяснять все буквально на пальцах, кое-как стали соображать.

– То есть если он, – одна из пар «сиамских близнецов» ткнула пальцем в другую, – решит драться, например, с Рудрой, то поскольку у него меньше шансов, в случае его выигрыша сумма выплат будет больше, чем у того, кто поставил на Рудру?

– Именно так, – подтвердил кинолог.

– Ну а если мы будем драться друг с другом? – спросил второй монстр.

– В таком случае шансы будут примерно равны, – ответил Сеня. – Тут учитывается много факторов. Например, кто из вас сколько боев провел и сколько выиграл. У кого было больше времени на отдых и так далее. Сейчас, например, я бы дал больше шансов тебе, поскольку ты чуть тяжелее в весе. Скажем, 1,2 к 1,4. Вот так. Понятно?

– А давайте попробуем! – загораясь энтузиазмом, проговорила та пара «близнецов», которой Рабинович дал больше шансов. – Ставьте на меня. Я сейчас его уделаю…

Обычно Рабинович такие шансы не упускает, и неизвестно, что бы произошло в этой ситуации, если бы не тяжелый взгляд омоновца. Ваня так посмотрел на кинолога, что тому пришлось со вздохом отказаться и предложить «сиамским близнецам» потренироваться где-нибудь в другом месте. Те с горестным вздохом согласились и готовы были мгновенно исчезнуть, позабыв о своем обещании. Но Ваня им напомнил. Деликатно, дубинкой по хребту.

– Где жилище Рудры? – проревел он.

– Пойдете прямо-прямо, увидите гору. Там пещера с двумя чудовищами на страже, – ответил монстр, махнув рукой в ту сторону, куда умчался демон. – Чудовищ не бойтесь, они всегда спят. Тихонько заходите в пещеру, там Рудра и живет.

– Все. Теперь свободны, – отпустил уродцев омоновец и повернулся к друзьям. – Пошли, что ли?..

Без слона путешествие по пустыне превратилось бы в ад. Да и с Дакшей было не намного лучше. Странный климат мира, служившего Рудре тюрьмой, постоянно давал о себе знать. Казалось, что он совершенно не поддается никаким законам физики. Путешественники попадали в полосу испепеляющей жары, а следом оказывались в потоке леденящего воздуха. Песчаная буря сменялась полным штилем, при этом граница между ними была столь четкой, что ни одна песчинка не вылетала за ее черту. Грунт то осыпался под ногами, то становился тверже камня. От обилия кислорода в атмосфере иногда кружилась голова, а следом путешественники начинали задыхаться от разряженности воздуха. В общем, климатический винегрет получился. Иначе не скажешь.

Сколько именно прошло времени, пока друзья добирались до пещеры Рудры, сказать трудно. Над пустыней висела постоянная мгла, и казалось, что даже само время на разных участках пути движется по-разному. И когда путешественники дошли до горы, одним казалось, что прошла целая вечность, а другие считали, что дорога не заняла и пары часов. При этом первые умирали от жажды, а вторые даже не успели натереть задницы о хребет Дакши.