Во имя надежды - Илья Никулин
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Продумав, Иван думает рассказать историю о том, почему Виктор так с ним поступил. Но увидев заплаканное лицо Жени в явно неготовом выслушивать состоянии, он всё-таки решает, что момент наверняка неудачный, и он сейчас вообще ничего не поймёт. Потому, приберёг этот разговор до недолгого случая.
“Ну всё, ладно тебе” — говорил успокаивающим голосом дядя.
“На вот, возьми салфетку и вытри слёзы, а то ка-то неловко”
“Я просто…, я просто хотел занимать тем чем любил, и жить в своё удовольствие, абсолютно понимая, через что мне в будущем пришлось бы пройти.” “РАЗВЕ Я МНОГОГО ПРОШУ?” — уже крича и продолжая плакать кричит Евгений, после чего тянется к салфетке.
Взяв пару салфеток, Женя кое-как старается избавится от крокодильих слёз, после чего, доедает свой вкусный ужин и наконец собираются домой. Оплатив счёт, они оба вышли на улицу, и сев в машину, взяли свой курс к долгожданному дому.
Время уже стояло довольно тёмное. Потихоньку начали распускаться фонари, и город погрузился в невероятную атмосферу ночных огней. Но к сожалению, Женя за этим не уследил, потому как по посадке в автомобиль, он сразу пристегнулся, откинул голову на плечо и попытался заснуть. Иван, прокручивая в голове всё сказанное ранее, начал в голове порицать своего брата: “Виктор, поздравляю, ты достиг своей цели. Но какой ценой и главное зачем? Неужели тебе так нужно было это продолжать?” С такими мыслями, он продолжал вести машину до самого дома.
По приезду, Иван попросил его выйти из машины и зайти в квартиру, но казалось бы, такое простое дельце для Евгения в обычном состоянии, для Евгения под градусом казалось на первый взгляд непосильным испытанием.
Бросив несколько попыток на отсоединение от кресла, со слипшимися глазами, он, шатаясь, кое-как старается выйти из машины и захлопнуть дверь, стараясь идти ровной походкой подбирается к двери своего подъезда.
Чтоб тот не упал, поднимаясь на четвёртый этаж дома, Иван немного придерживал Евгения, придавая ему определённое дополнительно равновесие. С трудом преодолевая каждую ступеньку, постанывая на каждом этаже, они наконец таки добираются до квартиры, и заходят в неё с облегчённой душой.
Только разувшись, Женя сразу же направился в сторону кухни, так-как из-за выпитого алкоголя он чувствовал небольшое иссушение во рту. Пока он напивался водой, Иван поставил кипятится волу в чайнике и спросил Евгения, не желает ли он чайку на ночь. То же отвечает, что не против и просит сделать ему покрепче. Пока вода в чайнике кипятилась, Евгений же в свою очередь, решается ещё немного полежать в своей кровати, исключительно в трусах и майке, даже не надевая специально отведённую для сна одежду. Плюхнувшись на кровать, одеяло от такой встряски улетело прямо на пол, и как бы не хотел Женя до него дотянутся, из-за усталости и головокружения, он этого к сожалению сделать не смог.
По прошествии пяти минут, как только закипела вода, Иван поставил две кружки чая с печньками на стол и стал зазывать Евгения, да вот только отклика он таки и не услышал. Не услышав его по повторному спросу, он решается поискать его по квартире, что бы выяснить: “В порядки ли с ним всё?”. Немного побродив по дому, он замечает его в своей (в смысле для Жени) комнате, увидав его лежачим на кровати лишь в одних трусах и майке, вместе с опрокинутым на полу одеяле. Немного усмехнувшись, он вошёл в положение и подобрав одеяло, накрыл его худое, измученное алкоголем тело. Почувствовав тепло, он вспоминает о немаловажной для него вещи — ежедневном звонке для родителей и бабушки с дедушкой. Стараясь с закрытыми глазами, размахивая рукой обыскать телефон в кармане штанов, дядя его спрашивает: “Отдыхай, тебе нужно выспаться”
-“Нет, я…, я должен позвонить родителям”
-“Не переживай, я сам им позвоню”
Выдохнув и улёгся поудобней, он тихим голосом проговаривает: “Спасибо”
Перед тем как выйти, Иван желает ему спокойной ночи, но пред тем как закрыть дверь, он еле слышит от него последнюю за сегодня фразу: “Вы…, вы мой самый лучший друг”
И улыбнувшись, он негромко отвечает: “И ты мой тоже”, после чего дверь закрывается, а Евгений благополучно засыпает.
За чашкой вечернего чая он звонит родителям Жени, говоря о том, что он сегодня очень сильно устал, много гуляли и в целом ощутил много новых впечатлений, потому устав, решил он сегодня лечь пораньше.
-“Надеюсь, только положительных и совершенно безвредных?” — спросил с неким недовольством Виктор.
-“Конечно нет, он находится у меня под пристальным надзором, ничего без моего ведома не пройдёт мимо”
-“Ну и отлично” — с успокоением Виктор ответил.
-“Слушай, зачем ты так с ним поступаешь? Разве все эти ограничения у упрёки, стоили того что бы лишать мальчика детства?”
-“Это ради его же блага, ты меня не поймёшь” — услышал Иван это на другом конце аппарата раздражённым голосом.
-“Я к тебе всегда нормально относился, но этот поступок переходит всевозможные рамки дозволенного. Ты это понимаешь?”
-“Все эти ограничения, привила и меры предосторожности, сделали именно его тем, кем можно по-настоящему гордиться и брать пример, так что, нет. Да, они жёсткие, но на мой взгляд, были необходимы”
-“Но ведь можно было дать ему хоть каплю столь для него желанной свободы?”
“Ты меня сейчас не поймёшь, а потому этот спор бессмысленный, давай, пока” — сказал Виктор, после чего он бросил трубку
“Мда” — ответил Иван, на впервые увиденное столь дерзкое поведение своего брата. После тяжёлого выдоха, он допил свой чай, вылил второй, всё вымыл, и после часа просмотра телевизора отправился спать.
Наутро, Женя на этот раз проснулся практически к обеду, а дяди Вани предсказуемо не было дома. На сей раз, он не смог так легко и непринуждённо встать с кровати и заняться всеми утренними делами. Уже не успев открыть глаза, он почувствовал во рту сильную жажду, голова словно собиралась расколоться, а тело на его взгляд, вообще отказывалось хоть как-либо слушаться. Сделав попытку протереть глаза,