Завтра конец света - Аристарх Нилин

Этот способ дал возможность отказаться от поездок в другие города и, хотя он не увеличил доходность, а даже наоборот уменьшил, он стал гораздо безопаснее. Однако отказываться от рулетки полностью мы не стали. Наоборот, я досконально изучил все казино в Москве и ряде крупных городов, в том числе за границей. Выяснил где можно сыграть по крупным ставкам. Соединив воедино собранный материал, мы решили форсировать процесс финансирования проекта.

Чтобы обезопасить себя, я на всякий случай, обзавелся дополнительно несколькими паспортами, при этом в каждом из них, я старался максимально изменить внешность. На одном паспорте, я выглядел блондином в очках, на другом брюнетом с косичкой и усами, на третьем с рыжей шевелюрой и бакенбардами. Ко всему прочему я приклеивал родинки, шрамы, а для записывающих камер в залах казино, иногда демонстрировал на одной из рук различные татуировки. Всё это должно было отвлечь от меня подозрение, что все крупные выигрыши, дело рук одного и того же человека. Меня могли просто перестать пускать в казино или начать пристальное наблюдение за мной, что было крайне опасно во всех отношениях, вот почему мне приходилось регистрироваться под разными именами и менять внешность.

С того момента, когда я встретил Вику, жизнь моя раздвоилась. Всё так запуталось и переплелось, что я порой не знал, как быть и что делать. С одной стороны мои чувства к Вике с каждой новой встречей крепли. Я всё больше и больше не просто привязывался к ней, а понимал, что любовь, которая внезапно вспыхнула во мне к этой женщине, с каждым днем становится все сильнеё. И что самое важное, я прекрасно понимал и видел, что наши чувства взаимны. В тоже время, все, чем я занимался, требовало времени, а скрытность проводимых работ, мешала нормальным взаимоотношениям. Я всё больше и больше стал нервничать и, не зная как быть дальше, решил переговорить с Гао. В ближайший сеанс я начал разговор именно с этого:

— Гао, мне надо поговорить с тобой на личную тему, — начал я разговор на очередном сеансе связи.

— Я слушаю тебя.

— Понимаешь, я тебе уже говорил, что встретил женщину. Её зовут Виктория. Она мне не просто нравится, она мне очень дорога, скажу больше, я её люблю. Однако мне приходится все время обманывать её, говорить одно, а поступать совершенно иначе. Я понимаю, наш проект должен хранится в тайне от людей, но меня тяготит вся эта паутина секретности, которая накладывает отпечаток на мои личные взаимоотношения с Викторией. Честно скажу, я боюсь потерять её. Женщины, очень чувствуют, когда их обманывают. Не знаю, что в вашем мире значит слово любовь, а для нас любовь означает очень многое. Нас любовь окрыляет, волнует, зовет, ну, я не знаю, что тебе сказать ещё.

— И не надо ничего говорить, я и так читаю твои мысли, они наполнены музыкой слов, когда ты произносишь слово Вика, ты словно пишешь её портрет. Это бывает, когда волнения и чувства переполняют, и слов не хватает. В нашем мире несколько иначе, но в целом то же самое. Так что не надо предисловий, что ты предлагаешь?

— Я хотел бы ей всё рассказать. Мне будет проще работать с вами. Моя жизнь упростится, да к тому же у меня появится помощник.

— Хорошо.

— Что хорошо?

— Если ты считаешь необходимым рассказать ей всё, и это упростит дело, значит так и сделай.

— Гао, ты считаешь это решение правильным?

— Сергей, ты же знаешь мою позицию. Ты волен, сам принимать решения. Если ты считаешь, что так будет лучше тебе, значит, так и поступай. Если я начну философствовать по данному вопросу, тебе самому это наскучит, и ты меня остановишь.

— Значит договорились.

Утром я позвонил Вике.

— Вика, это я, привет.

— Привет, ты уже приехал? — спросила она меня.

Чтобы провести сеансы связи, и сделать какие то дела, я сказал ей, что на два-три дня уеду из Москвы.

— Я соскучился и очень хочу тебя видеть.

— Я тоже соскучилась. Приходи, я жду.

Я положил трубку на базу и стал одеваться. Выйдя на улицу, я зажмурил глаза. Солнце слепило во всю. Весна набирала силу. Воробьиные стаи перелетали с дерева на дерево каждый раз, когда мимо них по двору проезжала машина. Дворник дядя Паша поздоровался со мной, приподняв потертую кепку, и продолжил грузить коробки с мусором на самодельную тачку, чтобы отвезти их в контейнер. Я спустился по ступеням крыльца и направился к Вике. Всю дорогу я думал о том, как начать с ней разговор об инопланетянах. А вдруг она решит, что я чокнутый или ненормальный. Уже подходя к её дому, я вспомнил, что хотел купить цветы и забыл. Вернувшись назад, я зашел в цветочный магазин и попросил продавщицу выбрать одиннадцать хризантем. Собрав красивый букет и добавив туда несколько веточек зелени, она стала его упаковывать.

— Нет, нет, не надо, мне рядом. Упаковка придает цветам ужасный вид.

Я расплатился и вышел из магазина. Подойдя к двери её квартиры, я так и не придумал с чего начать разговор.

— Да ладно, придумаю что-нибудь, с этими словами я нажал кнопку звонка.

Вика открыла мне дверь и, приподнявшись на цыпочки, обхватила меня за шею и поцеловала.

— Я так скучала эти дни без тебя.

— Я тоже.

Я протянул ей цветы.

— За всю мою жизнь, мне никто не дарил столько цветов, как ты.

— Ни за что не поверю, чтобы такой девушке не дарили цветы.

— Честно слово, — она взяла меня за руку и сказала.

— Мы так недавно знакомы, а мне кажется, что всю жизнь. Просто ты однажды уехал от меня очень надолго, и я тебя все это время просто ждала. Ждала, когда ты вернешься, — она посмотрела на меня, и в её взгляде было столько любви и нежности, что я не нашел ничего другого, как ответить:

— Я больше никогда и никуда от тебя не уеду.

Я снял куртку, прошел в комнату и сел на диван.

— Пойдем завтракать, ты с дороги, наверное, голодный? — она протянула мне руку, чтобы помочь встать, но я потянул её к себе, и она оказалась у меня на коленях.

— Вика, мне так о многом надо с тобой поговорить.

Она провела рукой по моей щеке и, поцеловав, обняла и крепко прижалась ко мне.

— А ты сегодня никуда не уедешь?

— Никуда, — ответил я, — и завтра и послезавтра.

Она смотрела на меня детским взором, и я видел, как она была счастлива. Вскочив с дивана, она потащила меня на кухню. Еще в дверях, я почувствовал, манящий запах еды. Яичница, тосты с ветчиной и сыром украшали стол. Мы ели, и Вика рассказывала мне о том, чем занималась эти дни, пока меня не было. Потом неожиданно она замолчала и вдруг спросила:

— Что-то случилось, Сережа? — она произнесла это так же, как несколько месяцев назад меня об этом спросила Наташа. Надо же, — подумал я, — наверно женщины действительно чувствуют гораздо сильнее внутренний мир мужчин и каким-то шестым чувством определяют это.