Пять к двенадцати - Эдмунд Купер

- Ее зовут Сильфида, и она собирается родить мне сына.

Дайон внимательно осмотрел девушку, чье чрево он должен был оплодотворить. Она была испугана, но выглядела далеко не отталкивающе. И то и другое ему понравилось.

- Enchante de faire votre connaissance, [28] - сказал он, отвешивая церемонный поклон.

- Merci, monsieur. J'espere que notre connaissance sera tres heureux pour tous. [29]

- Твой французский почти так же ограничен, как и мой, - сказал Дайон. - Как удалось этой суке заманить тебя обратно в Англию?

- Пожалуйста, не надо, - сказала Сильфида нервно, - доминанта Джуно была очень добра ко мне. Она уже дала мне тысячу львов.

- Еще тысяча - после зачатия, - добавила Джуно, - и, наконец, тысяча после рождения ребенка.

- Живого или мертвого? - спросил Дайон со злобой.

Хорошее настроение Джуно мгновенно испарилось.

- Не играй слишком грубо, малыш, - посоветовала она, - и не обижай мою инфру. Она получает деньги за зачатие, а не за то, чтобы ее обижали. Дайон засмеялся:

- Мою инфру! Черт побери, кем ты себя воображаешь? Султаном семнадцатого века?

- Переключи трансмиссию. Мы провели в полете полдня и довольно устали. Будь любезен, закажи что-нибудь поесть.

При упоминании о еде Дайон вспомнил, что и сам голоден. Он пил слишком много, но не мог вспомнить, когда ел в последний раз. Подойдя к вакуумному люку, он заговорил в приемное устройство:

- Приборы на три персоны. Авокадо, фаршированные креветками, мексиканская клубника с коньяком, чеширский сыр, датское масло, финский хрустящий хлебец. Напитки: два литра розового вина, пол-литра хеннеси, черный кофе, сливки, сахар. Через десять минут. Все.

- О, Стоупс! - воскликнула Джуно с восхищением. - Этот человек создает поэмы и в области гастрономии.

В порыве чувств она обняла его.

- Не трожь меня, корова, - огрызнулся Дайон. - Ведь последний ужин того стоит, не правда ли?

- Что ты хочешь этим сказать?

- Я хочу этим сказать, что жизнь очень часто бывает короче, чем мы думаем, и никто не может извлечь квадратный корень из завтрашнего дня.

Джуно снова стала наливаться гневом.

- Кто или что сделало яичницу из твоих транзисторов, юнец? Ты как медведь с испорченным усилителем. Если ищешь драки, ты ее получишь.

- Но не на глазах у ребенка, - ответил Дайон сухо. - Кто знает, какое неизгладимое впечатление это может произвести на ее пока еще непорочное чрево. - Он повернулся к Сильфиде: - Полагаю, это будет твой первый ребенок?

- Да.

- И тебе не хотелось бы оставить младенца себе? Она беспомощно посмотрела на него:

- Что бы я делала с ребенком?

- Ах да. Подходящий комментарий к нашему прекрасному времени. - Он бросил взгляд на Джуно: - Где это дитя будет жить, спать и испытывать опустошительную страсть? Или ты еще не решила? Эта квартирка вряд ли достаточно велика для menage a trois. [30]

- Я решила, - быстро ответила Джуно. - Для начала у Сильфиды будет собственная комната на двадцать третьем этаже. Потом посмотрим.

- Когда не останется сомнений, что плод зреет на дереве, - добавил Дайон.

Дальнейшая словесная баталия была прервана прибытием еды.

За едой Дайон узнал о Сильфиде немного больше. Ей исполнилось двадцать три, и никто не предъявлял на нее прав. Ее мать - возможно, живая до сих пор - была инфрой - наполовину англичанкой, наполовину немкой, а отец сквайром-англичанином. Доминанта, заплатившая за ее зачатие, не дожила до того времени, когда могла бы получать проценты с вложенного капитала. Она погибла, проводя исследования синтетических вирусов. Поэтому Сильфида существовала на обычное государственное сиротское пособие, пока не достигла возраста восемнадцати лет. После этого она была домработницей у высокопоставленных доминант и занималась случайно проституцией с преуспевающими сквайрами, жаждавшими отдыха от своих хищных партнерш, а также эпизодически выступала в качестве певички в барах, клубах, пивных и борделях.

Сильфида уже успела устать от такой жизни - вот почему, возможно, она была готова начать карьеру профессионально беременной.

- Не кажется ли тебе, что подгнило что-то в государстве датском? спросил Дайон, выслушав ее рассказ.

- Простите, я не понимаю.

- Как, впрочем, и он сам, - сказала Джуно едко. - Я должна предупредить тебя, Сильфида. Если ему дать хоть три десятых шанса, Дайон до смерти замучает тебя своими подколками. Это воплощенный атавизм. А этот его способ бить себя кулаком в грудь! Если он будет доставлять слишком много беспокойства, скажи мне, и я с ним разберусь.

Дайон проигнорировал ее.

- Я хочу сказать, что этот мир - безумное место, где бабы наподобие Джуно набиты деньгами и властью, в то время как ты и тебе подобные могут получить от жизни ничтожную мелочь, только если они наполнены детьми.

- "Но доми Джуно - это доминанта", - непонимающе запротестовала Сильфида.

- Доми Джуно - это доминанта, - передразнил ее Дайон. - Какая светлая мысль! Дерево это дерево это дерево. Но каким чертом это касается нас? Не могли же они выбить из тебя все разумные мысли, дитя. Что-то же должно было остаться у тебя между ушей, или все сконцентрировалось между ног?

Сильфида залилась рыданиями.

Джуно подняла бутылку хеннеси:

- Займись лучше этим, плейбой. Еще одно извержение антиобщественной риторики, и я спущу тебя с балкона.

Неожиданно Дайон почувствовал себя пристыженным.

- Сильфида, - сказал он мягко, - вытри слезы. Джуно права. По статистике однажды она должна была оказаться права, и это случилось сейчас. Я психованный, потерпевший во всем неудачу карлик, и я смиренно прошу твоего прощения. Ты пролетела сотни миль для того, чтобы тебе наполнили чрево, а не для того, чтобы открыли глаза. Я полон раскаяния, не говоря уже об угрызениях совести.

Не обращая внимания на Сильфиду, Джуно озабоченно посмотрела на Дайона:

- Что случилось? Что-то происходит! Что бы это ни было, но я вижу, как становится все хуже и хуже.

- Ничего, - сказал он неубедительно, - я призрак привидения, вот и все. Простите меня, дети, я не ведаю, что творю.

Он взял у Джуно бутылку хеннеси и налил себе изрядную порцию. Потом одним глотком выпил все и поднялся.

- Полночь монументально маячит перед нами, - объявил он загадочно, - и я должен ненадолго покинуть вас, дорогие подруги. Я должен посовещаться с тем, чьи пальцы наинежнейшим образом ласкают маленькую красную кнопку. Несомненно, вы воспользуетесь моим кратким отсутствием, чтобы решить, чья именно постель должна быть осчастливлена этой ночью. - Он посмотрел на Джуно пронизывающим взглядом. - Руководствуясь исключительно интересами будущего, я советую, чтобы выбор пал на Сильфиду.