Наиль. Ты не уйдешь - Лила Каттен

букет цветов, а потому… я просто не знаю… это почему-то больно.

Я чувствую себя настолько грязной и падшей, что кажется будто тело гнилым вдруг стало.

Но этот подонок…

Смотрю в его лицо, и чувствую, как из глаз катятся слезы.

«Хрен тебе, козел».

Вытираю с щек то, чего он не достоин и улыбаюсь, точнее скалюсь.

– Какой ты догадливый, Хаддад, – ступаю вперед. – Только представь, сколько грязных членов побывало в моем рту, – еще один шаг. – И попробуй сообрази, насколько грязным ты можешь считать себя после того, как целовал губы шлюхи.

Самой противно от того, что произнесла, но и ему не позволю думать, что я буду молчать на его выпады.

Я вижу, как его трясет, как нижняя челюсть все сильней вжимается в верхнюю, как кулаки побелели на костяшках.

«Вот так тебе, скотина!»

– Хорошо, – преодолевает расстояние и хватает за подбородок.

Не вырываюсь, потому что нет смысла, он сильней, и я не стану строить из себя героя.

– Тогда, сегодня вечером, ты покажешь мне, как глубоко принимает твое, – опускает руку на мою шею и сдавливает ее, – горло мой член.

Продолжаю смотреть в его глаза. Наиль встает ближе и обхватывает второй рукой мои обе ягодицы.

– А что же задница? Разработана тоже? – вот тут я и поджимаю хвост, и он улавливает. – Оу, да ладно? Неужели мне так повезло? Быть первым и спереди, и сзади.

Пытаюсь отстранится от него, но он не позволяет мне.

– Отпусти меня, Наиль, – говорю ровно.

– Отпущу, но только до вечера. С вещами будешь ждать в спальне, она в конце коридора. Впрочем, ты это знаешь, – хватает за волосы и запрокидывает мою голову, а после впивается в мой рот властным поцелуем. – Хуже уже не будет. Так ведь?

Отталкиваю его себя, и он со смешком уходит.

Подбегаю к двери и захлопываю ее.

Стоит мне получить долгожданное уединение, как я тут же срываюсь на слезы.

Наиль

Злость, ярость, желание убивать – это все она. Она побуждает к этому. А еще хочу вновь трахать ее красивое, соблазнительное тело, слышать стоны, слизывать наслаждение с губ и снова брать ее. Целовать…

Никогда не видел, чтобы женщина так красиво кончала. Да, я не люблю женские слезы, но, чтобы они, так крепко сжимали мои ребра, словно тиски, это впервые.

Это были капли утраченной невинности, которую взял я…

"Ты не имел на это права!" – пульсирует в голове правда, разрывая меня.

Не имел права, черт…

Я не поверил тому, что она девственница, это казалось бредом. Лишь когда уже приготовился взять ее, овладеть наконец столь желанной девушкой, увидел страх, неподдельный, реальный страх.

Но было уже поздно.

«Всевышний, что мне делать теперь?»

Я уже просто запутался.

В тот миг, я словно дар принял ее невинность. Она стала моей. И я был счастлив после того, как шок отпустил меня.

Мне было откровенно паршиво, что я причинил ей эту боль, но это бы все равно произошло с… Нет это был я. Я ее первый мужчина… Собственник внутри меня царапал грудь и требовал того, чтобы так оставалось навсегда.

"Первый и последний".

Хотелось отбросить прочь факты, все то, что увидел и просто… Что просто?

Увиденное не развидеть. Уже запомнившееся не стереть из памяти. А я все помню, но было плевать на это все в тот момент.

«Почему ты не стала моей во всем?»

Ее голос, глаза, дорожки слез… я хотел ее обнять, защитить от этого мира, даже от себя… Но стоит ей открыть рот.

Черт, эта девчонка с ума меня сведет.

Значит поэтому ты девственность берегла? Просто боялась позора?

Противно от воспоминаний о тех двух, но сейчас она тут и со мной… а потом пусть делает что хочет, так что ли?

Вот только все протестует. Хватит ли мне на это безумие трех недель? Ведь до этого мне казалось, что я даже раньше отправлю ее домой. А теперь…

Я просто все больше погружаюсь в нее и даже не сопротивляюсь. Почему?

"Потому что перестаю верить в то, что видел!"

Если бы не было столько совпадений, я бы реально решил, что тут просто путаница, и ее реакция на меня голого, на вопрос про анальный секс – это не игра. Тогда что это? Самообман.

Скидываю с себя одежду и включаю горячий душ.

Опускаю голову вниз и увидев ее девственную кровь на члене, тут же вспоминаю ее крик.

Как она терялась в моих руках, моей ласке. Как дрожала, ожидая следующего шага.

Ее ароматная кожа и нежная плоть, не знавшая других мужчин.

Она моя. Да.

Хотел касаться ее снова и снова, делать то, о чем не думал раньше. Дарить ей ласку, получать ее всю, без остатка в ответ.

Внутренний зверь ликовал, но…

Стереть бы еще грязь с ее губ…

Все тут же перекрывает злость. Слова задели меня, и она это поняла, ведьма…

Выхожу из душа переодеваюсь и иду в кабинет.

Работаю до самого вечера. Запрашиваю информацию у моих людей из России, чтобы нашли мне все, что есть на семью Пожидаевых, потому что мне не дает покоя их молчание и все-таки пора разобраться с тем вечером. Почему дочь довольно богатых родителей ведет такой образ жизни. Знаю, что это не совсем мое дело, но девушка сейчас со мной и вдруг, разобравшись я получу ответы?

С каждым днем, я все больше боюсь этих ответов, потому что, если я ошибся, она не простит меня… Только если я не постараюсь! И я, черт возьми, желаю, чтобы это была ошибка, хоть и становится противно от того, что я по факту сделал с ней то, чего она не заслуживала в любом случае. Но отпустить ее, я не могу.

Ужинать остаюсь в кабинете, хотя планировал позвать в столовую Ульяну, но думаю лучше до вечера сохраню дистанцию.

На закате выхожу прогуляться по саду. Подобные мысли, лучше всего переваривать под открытым небом.

Останавливаюсь перед «зеленым покрывалом» и зачем-то снимаю обувь. Ступаю на траву голой ступней и понимаю зачем это делала она… так приятно.

«Вот чертовка. Уже и в мысли мои залезла так, что не вытащишь ее оттуда», – усмехаюсь и иду вперед.

Долго брожу под уже ночным небом и возвращаюсь назад под ярким покрывалом звезд. Я люблю этот дом, потому что тут бескрайние сады. Вкусные фрукты и солнце щедро одаривает их своим теплом.

Ловлю себя на мысли, что хочу показать Ульяне сады Хасимы. Уверен, они ей понравятся.

Беру тарелку со сладостями