Очень долгое путешествие, или Инь и Ян (СИ) - Соловьёва Яна

— Это указание на главное укрытие демона, — Геральт постучал пальцем по листу у меня в руках. — А тут это так, продовольственная база и жилище для его м-м… зомби. Кстати, мне нужно проверить одну вещь, можешь не ходить со мной.

Но я всё равно пошла. Во дворе он опустился на корточки у связанного и извивающегося безголового тела, перевалил на спину и вонзил в сердце ведьмачий нож. Я отвела взгляд.

— Я же сказал, что можешь не ходить, — сердито буркнул он.

— Я ведьмачка, я должна.

Геральт фыркнул и, отвернувшись к трупу, с хрустом вырезал сердце из грудной клетки. Очистил от тканей. Подбросил в ладони и кинул мне. Я поймала и ахнула.

— Но это же камень!

— Вот именно, — отряхивая руки, Геральт поднялся. — Нам нужно найти логово этой твари. Я приметил ещё один выход из лагеря, там должны быть следы.

От ворот с другой стороны частокола начиналась тропа, и майский лес был таким радостным, таким безмятежным, что на миг показалось, что всё увиденное было лишь сном.

Однако ведьмак явно взял след. Он уверенно вёл по тропе через лес, который густел и темнел. Над головой сомкнулись кроны, деревья стали в несколько обхватов толщиной и стояли тесно. Мы бежали в полумраке, пока тропа не растворилась во мху у огромного, вросшего в землю валуна. Сверху, оплетая его корнями, склонилась косматая ель. Мой ведьмачий медальон дрогнул.

— Покажи стих, — потребовал Геральт.

Я протянула ему бумажку.

— Похоже, что мы нашли место. Только что дальше делать — неясно…

Он обошел вокруг камня, замер там, где тропа исчезала.

— Это иллюзия, — наконец, сказал он. — И у меня нечем её снять.

— Может быть, стих должен сработать?

— Давай, читай, — ведьмак сунул бумажку обратно мне в руки.

Вслух и с выражением я читала стих, и на миг почудилось, что камень стал нерезким, изображение дрогнуло и смазалось, но только на миг.

— Не действует, — разочарованно протянула я.

Геральт с досадой поглядел в небо, выдохнул и склонился ко мне.

— Яна, видишь, на этой бумажке сгорел низ? — с напором произнёс он. — Это значит, что там были ещё слова. Напрягись. Некоторые мифы, как и демоны, кочуют из мира в мир, и если ты вспомнишь продолжение стиха, он может подействовать.

Глядя в бумажку и бормоча под нос, я зашагала по поляне. Думай, это же была твоя любимая сказка! Я вспомнила верное средство, опустилась на колени и прикрыла глаза. Знакомое белое свечение окутало меня. Где-то там, где-то в моём сознании в недрах памяти был спрятан ответ. Я долго сидела, вглядываясь в темноту под веками.

— Бинго!

— Ну наконец-то, — проворчал Геральт, который прислонился спиной к камню и терпеливо ждал.

Под мохнатой елью,

В темном подземелье,

С дивным входом меж корней

Старый демон ждёт гостей.

Он неслыханно богат,

Он хранит заветный клад.

Кто родился в день воскресный,

Получает клад чудесный.

— Что за чушь?

— Не знаю, так было в сказке!

Геральт открыл было рот, чтобы возмутиться, но тут камень исчез, словно его изображение стёрли. Под свод из корней уводил вниз коридор. Мы переглянулись, достали из ножен серебряные мечи и шагнули в подземелье.

Ведьмак неслышно шёл впереди. Через полсотни шагов он обернулся, приложил палец к губам. Тогда и я тоже услыхала далёкий гул голосов. Осторожно ступая, мы двинулись дальше. Земляной потолок коридора становился всё ниже. Я сосредоточилась на дыхании. Только держать себя в руках, только не поддаться панике! С детства я страдала клаустрофобией, и в любых тесных, особенно подземных, помещениях у меня начинались панические атаки. Я зажмурила веки и шла по ощущениям, силясь представить, что потолка над головой нет.

Геральт тронул меня за рукав. Я открыла глаза. По спирали коридор уходил вниз вокруг стены гигантского подземного зала. Нас скрывали похожие на спутанные бороды свисающие с потолка корни, но в просветах мы могли наблюдать за происходящим внизу.

На полу зала горела затейливой формы пентаграмма, составленная из свечей. Кругом на коленях стояли плотогоны. А в центре… В центре возвышался тот самый великан — в три человеческих роста мужик в одежде плотогона, силуэт которого мы видели при свете молний. У его ног в аккуратном земляном резервуаре бил родник. По узкой канаве от родника через дыру в стене вытекал из зала ручей. В руках великан держал нечто крохотное и светящееся. Я вцепилась в плечо Геральта и зажала ладонью рот. Это было пульсирующее сердце.

Монотонным басом великан читал мантру, его верные зомби гудели и раскачивались в такт. Медленно и незаметно голос становился громче, темп нарастал, и плотогоны начали отбивать ритм ладонями по земле. Великан поднёс сердце ко лбу, потом положил на кусок коры. Аккуратно опустил кору в родник. Темп достиг апогея. Кораблик с сердцем, покачиваясь, постоял немного, пока его не подхватило течение, поплыл по ручью и исчез в отверстии в стене пещеры.

— Слушай, быстро, — горячо зашептал Геральт мне в ухо. — Я отвлеку всех на себя, а тебе нужно пролезть туда, куда уходит ручей. Я туда просто не помещусь. Где-то там ты должна найти главное сердце.

От ужаса, что придётся лезть в тесный лаз, меня парализовало. Что угодно — я готова отрезать головы и вынимать сердца, только не туда! Задышала, понимая, что не смогу и надо быть полной дурой, чтобы согласиться на такое. Кивнула. Выбора нет. Геральт внимательно посмотрел на меня, поднял руку, как учил Ламберт.

Пошли! С мечами наперевес мы ринулись в зал. Наложив Квен, я продвигалась к ручью. Геральт превратился в смерч, мечи крутились вокруг него, сливаясь в круги. Он продрался через плотогонов к Михалу, а тот воздел руки и начал расти.

— Яна, давай! — крикнул Геральт.

Я бросилась к дыре, упала на живот в ручей. Голова пролезает, плечи уже еле-еле. Рукояти мечей упёрлись в свод. Я вылезла, скинула ножны, арбалет, мечи, куртку. Зажав в руке ведьмачий нож, я снова стала ввинчиваться в дыру, и когда пролезла туда целиком, то поняла, что застряла. Накатила паника, терпеливо ждущая своего часа. Единственным желанием было биться о стенки этого тоннеля, который грозился стать моим гробом. Дышать, только дышать! В таких условиях медитировать мне ещё не приходилось. Медленно, ведомая моим белым светом, я стала продвигаться вперёд, извиваясь и отталкиваясь носками сапог от дна ручья. Метров через пять (а по ощущениям — километров) показалось, что тоннель расширился, появились корни. Перекрестив руки и цепляясь за корни, я рванулась, пропихнула себя вперёд и вывалилась в пещеру.

Её заполнял слабый свет. Ручей, текущий из прохода, откуда я только что выпала, огибал помещение с земляными стенками, из которых выпирали бока валунов. Я подобралась к свету — ручей собирался в каменном резервуаре, и, по всей видимости, из него вода уходила куда-то вниз. Каменную чашу заполняла флотилия корабликов из коры, и на каждом приглушённо светились сердца.

Сердце на крайнем кораблике светилось ярче других. Я выудила его из воды и отложила в сторону.

— Яна! — докатился до меня далёкий отчаянный крик.

Так, быстро, что-то нужно делать! Подхватывая с лодочек сердца, я вонзала в светящуюся плоть ведьмачий нож. Одно, второе, третье, сколько же их тут! Сердца гасли, и я отбрасывала их на пол. Последнее сердце было мягким и крупным, едва помещаясь мне в ладонь, и испуганно сжалось, когда я подняла его. Выдохнув, я воткнула в него нож. Сердце трепыхнулось и начало съёживаться, пока не распалось в прах. Я опустилась на пол, вытерла о землю ладонь.

— Яна, ты там? — услышала я крик.

— Да! Тут!

— Все кончено, возвращайся!

При мысли, что опять придётся лезть через дыру, замутило. Но не могу же я остаться в этом земляном мешке!

— Геральт, спусти по ручью верёвку и вытяни меня! Я сама не выберусь!

Наступила тишина. Наконец, из ручья показался привязанный к куску коры конец верёвки. Выбросив кору, я крепко привязала верёвку к левому запястью. Наклонилась, подняла с пола последнее светящееся сердце. Осторожно залезла в дыру.