Солнце за облаками - Сергей Германович Ребцовский

перед Родионом пачку долларов. Опьянев, Родион смотрел на все, как на заключение какой-то деловой сделки, по которой ему выплатили аванс. Он поблагодарил и положил деньги в ременной кошелек.

Анатолий Семёнович налил и себе, и Родиону, оба были веселы и, как позднее помнил Родион, очень хорошо болтали, но о чем, он так и не помнил. От выпитого, а он столько никогда не пил прежде, память у него отключилась…

Детали дальнейших событий в доме глубоко скрыты в памяти героев, и читатель может угадать их между строк этой повести.

***

Ночью Родион очнулся в машине Валеры, который будил его, расталкивал и кричал:

– Куда тебя везти, олух? Выброшу сейчас тут, на улице! Просыпайся!

От крика и толчков Родион немного пришел в себя, оглянулся и увидел, что они в городе. Он сказал Валере название и адрес гостиницы, где остановился, и тут же пустил руку в ременной кошелек: купюры были на месте. Машина остановилась возле гостиницы. Валера вышел, открыл дверцы машины. Заходя в гостиницу, Родион похлопал по кошельку и сказал:

– Ты говорил: нет-нет, а вот они, доллары-то, у меня.

На лице Валеры отразилось недоумение, он замешкался на секунду, а потом сказал с ехидной улыбкой:

– Завтра заеду за тобой к пяти часам, еще раз поедем, еще заработаешь.

Через пять минут Родион, с трудом поднявшись в свой номер, не раздеваясь, рухнул прямо в одежде на кровать и уснул.

Он открыл глаза, было еще темно. Он ощущал сильное похмелье. Но даже в таком состоянии смог пересчитать деньги: оказалось ровно десять тысяч долларов. Надо идти, подумал он. Как мог сбросал свои вещи в сумку, вышел на улицу. Он уже заранее приметил другую гостиницу неподалеку, поэтому отправился туда. Он медленно плелся по ночному проспекту, бормоча что-то несвязное себе под нос. Собрав все последние силы и волю, снял в другой гостинице отдельный номер с удобствами, зашел, и так же, не раздеваясь, уснул.

Открыв глаза уже днем, Родион почувствовал, что его мутит: перед глазами плыло, каждый поворот шеи отдавался сильной резкой болью в голове, во рту пересохло, его тошнило. Он попробовал подняться, но слабость тут же валила его обратно на кровать. Только с третьей попытки ему удалось встать. Еще через несколько минут он сходил в гостиничное кафе, где купил три бутылки минеральной воды и стал жадно пить. «Чем больше воды, тем быстрее это пройдет», – успокаивал он сам себя. Снова лег и попробовал опять уснуть, но безуспешно.

Пролежав около часа, к нему стали приходить воспоминания вчерашнего дня. Эти свежие воспоминания яркими вспышками вставали в его сознании. Этот моральный удар усиливался с каждой минутой, физическое недомогание ухудшалось под натиском мыслей о вечере и ночи. Родиону с каждой минутой становилось все хуже и хуже. Уже он ощутил слезы, которые самопроизвольно текли по щекам, но не утирал их, а только утыкался в подушку. Потом встал, посмотрел на себя в зеркало, прикрепленной к дверце стенного шкафа. Он увидел там свое лицо, с красным лицом, в слезах, взлохмаченные волосы. Ему стало жаль самого себя. Он смотрел в зеркало и сказал : «Теперь это на всю жизнь. Это мое душевное пятно навсегда». Сейчас же весь стресс, который скопился в нем за последние дни, особенно усиленный вечерними событиями, вырвался наружу. Он стал кричать без звука: просто открывал рот; шея, лицо испытывали неимоверное напряжение. Он хотел кричать в голос, но даже в таком состоянии не хотел поднять на ноги всю гостиницу и привлечь к себе внимание, чувствуя, но не осознавая, что должен прокричаться в одиночку. Он кричал таким образом, смотрел на себя в зеркало, на свое раскрасневшееся лицо, на текущие слезы, стонал вслух. Но и этого оказалось недостаточно: он ударил кулаком правой руки в бетонную стену номера, кожа мгновенно оказалась содрана, боль отвлекла его от мыслей, но только на секунду. В тот момент он не ощущал сильной боли, повторяя: «На всю жизнь, на всю жизнь…» Он чувствовал, как в груди сильно билось сердце. Он лег на кровать, громко дыша и играя желваками.

Лежал Родион молча, понимая, что прошлого уже не изменить. Он принял решение заранее, теперь нужно принять произошедшее как есть.

Так он лежал, пока не ощутил сильное чувство голода. Из запасов оставалась только пара кусочков хлеба, которые он тут же съел, запив остатками минеральной воды. Голод не проходил. Тогда он умылся и, несмотря на красные лицо и глаза, пришел в кафе, где плотно поел, не жалея денег.

Примерно в пять часов он расплатился за гостиницу и вышел на проспект, где дул сильный свежий ветер. По небу летели облака, периодически закрывая солнце. Шум машин, людские голоса успокаивали его – он понимал, что из мира своих мыслей возвращается в мир людей. Родион направился в сторону вокзала. Его путь проходил мимо входа в ту самую гостиницу, откуда он ушел ночью.

Будучи метрах в ста от нее, он неожиданно заметил белую машину, сразу поняв, что это автомобиль Валеры. Так неприятно было возвращаться Родиону мыслями к этому типу! Он замедлился и остановился. Как сон он вспомнил, что Валера обещал заехать за ним в пять, а теперь как раз настало это время. Из дверей гостиницы к машине вышел Валера. Но он был не один. Его сопровождали двое рослых крепких мужчин в расстегнутых кожаных куртках. Они втроем остановились возле белой машины и о чем-то громко говорили, но все равно Родиону не было слышно. Он заметил, как мужчины в кожанках словно наступали на Валеру, а тот пятился назад.

Вдруг тревожная догадка появилась у Родиона: а! Валера захотел заполучить его, Родиона, деньги, а поскольку одному ему не справиться, то он и взял с собой двух громил. Эта догадка привлекла все его внимание. Что делать? Нужно скрыться. Куда? Через дорогу нельзя: много машин, да и они заметят. Бежать назад – тоже нет, его резкое движение привлечет их внимание. Что делать? Он быстро оглянулся и увидел подворотню, которую прошел десять шагов назад. В это время троица садилась в машину. Родион понял, что как только они начнут движение, должны проехать как раз мимо него, и тогда Валера, уж конечно, заметит его, и тогда прощай все! Родион осторожно попятился назад, не выпуская машину из виду. Дойдя до подворотни, он обнаружил, что железная решетка ворот в подворотне закрыта. Есть калитка, она тоже оказалась закрыта. Но из двора в этот момент к решетке подходила бабушка. Родиону