Целитель сердец - Кэтрин Бритт

Триша покачала головой:

— Я собиралась провести день с Мари-Роз. Вы шли в больницу?

— Нет. Я хотела пройтись по магазинам и купить ей подарок. Скоро у нее день рождения. Может быть, вам захочется пойти со мной?

— С большим удовольствием. — Трише стало легче на душе. — Я тоже должна выбрать ей подарок.

Магазины были шикарны. Для мужчин там предлагался широкий ассортимент товаров, включая дорогие тонкие рубашки, галстуки в строгом стиле, халаты с отличными шейными платками в тон, золотые зажигалки, ботинки и перчатки ручной работы.

Для женщин Триша нашла все — от прозрачных пеньюаров до потрясающих вечерних платьев и диадем. Спокойная утонченность, безупречные, очаровательно вежливые продавцы, сказочный выбор товаров и устланный толстыми коврами зал — все это заставляло говорить шепотом.

Триша купила для Мари-Роз прекрасную тонкой работы дамскую сумочку из кожи ящерицы, раскрашенную под мрамор, а тетя Селеста выбрала французские духи и изысканный пеньюар, который, она заметила, всегда является долгожданным подарком. От цены, которую та за него заплатила, у Триши перехватило горло. Она и так заплатила за сумочку больше, чем могла себе позволить, но, по сравнению с расходами тети, ее траты казались копеечными.

Они пили чай в очаровательном ресторане в одном из магазинов для изысканной публики и смотрели вниз на Сену, сверкавшую под голубым небом, вдали виднелись шпили Нотр-Дам.

— Пока нет новостей от родителей Мари-Роз? — спросила тетя Селеста, надкусывая свое любимое кремовое пирожное.

Триша покачала головой.

— Что ж, отсутствие новостей — тоже хорошие новости. — Далее ее спутница завела разговор о своем муже, — Он умер два года назад и был похоронен в море. Он на протяжении многих лет не знал, что такое отпуск. На первом месте у него всегда была работа. Он очень преуспел, зарабатывая так много денег, которые мы никак не могли потратить. Он не слушал, когда я просила его беречь себя. — Лицо тети Селесты напряглось от боли, которую она вспомнила. — Два года назад с ним случился небольшой сердечный приступ, и врач посоветовал совершить морское путешествие с тем, чтобы он мог по-настоящему отдохнуть от тяжелой работы. Мы провели на море неделю, когда с ним произошел новый приступ, приведший к немедленной смерти.

Триша выразила сочувствие:

— Вам, должно быть, его ужасно не хватает.

Тетя Селеста подернула плечами в незнакомом Трише жесте:

— Сейчас не так сильно. Он нечасто бывал дома лишь изредка между деловыми поездками, так что я привыкла жить своей жизнью. А вот с матерью Мари-Роз все обстоит иначе. Она сопровождает своего мужа всюду, но мне никогда не доставляла удовольствия жизнь на чемоданах. Я слишком люблю свою собственную постель. У нас так и не было детей. Какой смысл, если папы не бывает дома? Детям необходима отцовская любовь не менее материнской.

Триша была полностью согласна с ней и думала, как приятно и легко иметь столь практичный взгляд на жизнь и придерживаться его. Однако при этом она сожалела, что француженка отказала себе в радости материнства. Возможно, ее муж проводил бы больше времени дома, если бы его там встречали дети.

Они приятно провели день, и, когда расставались, тетя Селеста сказала, что они должны все повторить как-нибудь в будущем. Триша вернулась на виллу и обнаружила, что Гортензия поставила букет Рива в высокую глиняную вазу в ее комнате. Высокие величественные цветы были похожи на восковые и имели столь же отрешенный вид, как и Рив.

На следующий день перед обедом зазвонил телефон. Триша подняла трубку с чувством странного ожидания.

— Триша? — Низкий вопрошающий голос на другом конце вызвал дрожь в ее теле, и она ответила едва слышно. Его голос звучал сильно и ясно. — Я сегодня не увижусь с вами в больнице. Меня ждут несколько операций. Вы слышите меня?

Как могла она не слышать, когда каждое его слово пронзало ее, словно меч!

— Да, я слышу вас, — ответила она твердым голосом, ругая себя за то, что глупо ответила на его первый вопрос едва слышно и давая повод думать, что связь плохая.

— Я заеду за вами завтра вечером в половине восьмого. Мы пойдем в оперу на «Фауста». Его дает отличная труппа, и, думаю, вам понравится. Вы любите «Фауста»?

— Люблю. Кстати, это одна из моих любимых опер.

— Bon. — Он сделал паузу. — Вы встретили какого-нибудь знакомого у кафе «Де ла Пэ»?

— Да. Мадам Байи. Она ходила по магазинам в поисках подарка для своей племянницы. Я пошла с ней. Потом мы пили чай в очаровательном ресторане с видом на Сену. — Вдруг она оборвала себя. Она тараторила, словно школьница, которую угостила любимая тетя. Он подумает, что она ужасно наивна. Какая же она идиотка, что позволила этому человеку так легко влиять на свои чувства. Но она не могла справиться с этим. Он делал с ней что хотел, и осознание этого было ужасно.

Она долго еще стояла, не сводя глаз с трубки, после того, как положила ее на место. Рив сегодня был не похож на себя. Он говорил нежно, почти ласково. Господи, что за несносный человек! Она не будет больше думать о нем до самого завтрашнего вечера. Однако, как это не раз бывало, он захватил ее мысли, и когда она приехала в больницу в тот день, то обнаружила, что невольно ищет его взглядом. Помня о том, как ее невестка встретила новость о помолвке, Триша решила не говорить о предстоящем походе в оперу. Случилось так, что, войдя в палату, она обнаружила тетю Селесту уже там, обсуждавшую с Мари-Роз, как лучше отпраздновать день рождения. Вместе они приятно провели время, и Мари-Роз, думая о предстоящей вечеринке, была в отличном настроении. Только когда Триша перед сном сняла кольцо, она вспомнила, что ни Мари-Роз, ни тетя Селеста не обмолвились о помолвке, что казалось весьма странным. Однако ей стало легче от мысли, что завтра ее не ждут в больнице. Мари-Роз разрешили принимать посетителей, и, поскольку несколько старых друзей собирались ее навестить, Триша подумала, что и без нее там будет много народу.

Готовясь к встрече с Ривом, она долго думала, что ей надеть по этому случаю. Наконец она выбрала черное вечернее платье с высокой талией, белым английским узором и отделанным оборочками вырезом и рукавами. Смотрелось очень просто, но эффектно. Волосы она зачесала локонами наверх в викторианском стиле, повязала их черной бархатной лентой и решила добавить к этому белый кружевной палантин. Рив заехал за ней точно в назначенное время и бесстыдно посмотрел на нее с восхищением. Невольно она почувствовала себя в приподнятом настроении.

Здание оперы произвело неплохое впечатление, когда они шли по извивавшейся вверх балюстраде к большой лестнице, которая привела их в красочное мраморное фойе с канделябрами и застекленными дверями. Их ложа была затемненной и уютной, и, похоже, они там останутся вдвоем. Рив взял ее накидку и положил перед ней на балюстраду коробку конфет, затем, подтянув безупречные брюки, сел рядом и рассказал немного об истории этой оперы.