Избранное - Давид Самойлов

СЦЕНА IX

Верховный Тайный Совет.Голицын в одиночестве сидит над бумагами. Входит Меншиков.

МеншиковОдин?

ГолицынОдин.

МеншиковГде ж граф Апраксин?

ГолицынХвор.

МеншиковА Головкин где?

ГолицынКанцлер занемог.

МеншиковПро Остермана спрашивать не стоит!Он занедужил. Может, даже — померИ спрятался со страху в парадиз,Надеясь, что меня туда не пустят.Людишки! У меня в ОраненбомеОткушавши, помчали в ПетергофС наветами… А ныне по щелямСидят, как тараканы. Но напрасно.Что приключилось? Ровно ничего.В семье размолвка… Государь горячПо младости. А мне бы уступить!..Все это мелкий сор — обиды, козни,—И липнет, словно глина к сапогам.А вред кому от этого? Державе.Пора забыть про это. И пораПещись о пользе, не щадя трудов.А псы пусть брешут. Надоест — отстанут.Словес не стоит тратить. Есть делаВеликие… Пусть господа министрыХворают. Не впервой решать без них.Давай займемся делом, князь ДимитрийМихайлович.

ГолицынЕсть именной указ.Его величество повелеваетУказы, посланные от тебяИль от кого из нас партикулярно,Не исполнять.

МеншиковГде сей указ?

ГолицынЧитай!(Подает Меншикову бумагу.)

МеншиковВот какова награда за труды!Отставить Меншикова от державы!А кто придет? Незрелые умы!Куда же поведут корабль Петра?..Князь! Я перед тобою виноват.По жадности плепорцию нарушил!..Но мы — мужи. И в тяжкую минутуДолжны совместно выручать корабль…Дитяти можно ли играть с огнем,А нам на то глядеть со стороны?

ГолицынНет, Александр Данилыч, нам ужеНе по дороге.

МеншиковС кем же по дороге?

ГолицынНи с кем. Не вижу спутников себе.

МеншиковЗлорадствуешь? Ликуешь?

ГолицынНе ликую,А мыслю.

МеншиковМыслишь?

ГолицынО своей судьбе.В худой державе худо всем — вельможамИ мужикам, владыкам и рабам.Сегодня ты упал, а завтра — я.Что ж радоваться! Ты сгубил Толстого,А мы тебя, а кто-нибудь — и нас.

МеншиковТак что ж теперь — сидеть, глядеть и ждатьКнязь! Нас двоих не сломишь! Есть казна.Солдаты есть — они за мной пойдут.Ты брату своему пиши немедля,Фельдмаршалу, чтоб ехал в ПитербурхС Украины. И станем воевать!

ГолицынНет, Александр Данилыч. Я не стану.Воюй, коль можешь, сам. А я постиг,Что все мы не хозяева, а слугиДержавы сей. И посему должныУгадывать ее слепую волю…А ты не угадал. И правотыНет у тебя. Покойный государь,Гляди, что делал — все ему сходило:Сломал бояр, заставил мужиковХодить в походы, на болоте зыбкомПостроил город. Правота была.А ты слугою быть забыл. Владыкой —Не научился… Сам теперь воюй…Мешать тебе не стану. Погляжу.Не позлорадствую, коль ты падешь,И не возрадуюсь, коль одолеешь.Ступай воюй!

МеншиковСпасибо и на том!Угадывать, гадать — не для меня!Посмотрим, кто хозяин, кто слуга!А я фортеции покрепче брал,Чем Долгоруковы и Остерманы!Хотел мириться — мира не хотят.А если так — то берегись меня!Я — Меншиков. И я мелю, как жернов.А из муки я знаю, что пекчи —Ведь я пирожник был! Ха-ха! Пирожник!С зайчатиною пироги таскал!С зайчатиной, ей-богу, пироги!Хор-рошие — с зайчатиной, ей-богу!(Хохочет.)

СЦЕНА X

В Петергофе.Петр и Елизавета.

ПетрА ну еще! А ну изобразиЛевиафана!

ЕлизаветаВот Левиафан.Я всесветлейший князь, рейхсфельдмаршал пирожный,Хапуг-коллегии начальник я безбожный!Дорогу мне! Не то, как липку, обдеру,Где плохо что лежит немедля подберу.Глядите, дотянусь до вашего кармана,Узнаете еще меня, Левиафана!

ПетрПохож! Ей-ей, похож! Теперь ещеИзобрази барона.

ЕлизаветаНет, баронаЯ не умею. Подражать емуНикто не может. Больно он умен —Умнее всех.

ПетрТогда давай с тобойПоговорим.

ЕлизаветаО чем?

ПетрО красоте.

ЕлизаветаО чем?

ПетрО красоте. Кто всех пригожейВ Российском государстве?

ЕлизаветаЯ не знаю.

ПетрСкажи, скажи!

ЕлизаветаТвоя невеста?

ПетрНет.Она как статуя. А из людей?

ЕлизаветаНу, Долгорукова Екатерина.

ПетрОна лисичка. Хочешь, я скажу?

ЕлизаветаОй!

ПетрЧто с тобою?

ЕлизаветаВыпала серьга!

ПетрДавай искать! Чур, первый кто найдет,Того, тому… Того ты поцелуешь.Ползают по полу, ища серьгу.Куда девалась?Входит Остерман.

ОстерманДоброго утра,Ваше величество. А вас, принцесса,С днем тезоименитства разрешитеПоздравить.

ЕлизаветаБлагодарствую, барон.Сережку обронила.

ОстерманВот она!(Подает серьгу Елизавете.)

ЕлизаветаСпасибо!

ПетрПогоди-ка! Погоди!Андрей Иваныч с нами не игралИ потому с тобой не в уговоре!..Андрей Иваныч! Нынче без занятийВ честь тетушкина тезоименитства!

ОстерманСегодня я не смею возражать…Здесь, кстати, прибыл Александр Данилыч,Генералиссимус.

ЕлизаветаСовсем некстати.

ПетрЛевиафан стал нуден.

ОстерманГосударь,Князь Меншиков намерен видеть васИ говорить…

ПетрДля этого, барон,Я должен пожелать вести беседу.Он хорошо узнал, кто я таков.Но, впрочем, пусть! Не то вообразит,Что я боюсь его… Не возмечтал лиБить по щекам меня, как он когда-тоБил моего отца!.. Елизавета,Останься здесь!

ОстерманА у меня дела,Не терпящие отлагательств.

ПетрОй!Андрей Иваныч! Ты его боишься!Скажи — боишься?

ОстерманВовсе не боюсь.И что есть страх? Страх есть дитя незнанья,А здесь мне все известно наперед.Дозвольте удалиться мне.(Уходит.)

СлугаИх светлостьКнязь Александр Данилыч Меншиков.

ПетрАй-ай! Беда! Послушай, Лизавета,Куда бы спрятаться? Хоть под диван!Нет, ноги не войдут!.. Я не хочуС ним видеться!.. Скажи ему, что яУехал на охоту. До свиданья!(Выпрыгивает из окна.)Меншиков входит.

МеншиковГде государь?

ЕлизаветаОн отбыл на охоту.

МеншиковОн только что был здесь!

ЕлизаветаНедавно был.Он волен быть, а волен и не быть.

МеншиковЯ, цесаревна, прибыл для того,Чтоб вас поздравить в день…

ЕлизаветаБлагодарю…

МеншиковАх, матушка Елисавет Петровна,Я не хотел вам нынче докучать,Но слишком редко мы наедине,И слишком много в сердце наболело…К тому же, цесаревна, и для васСей разговор полезен… Ибо мыДруг с другом связаны одною нитью.А эта нить тончает день от дня.

ЕлизаветаЯ не сильна в разгадке аллегорий.

МеншиковЦаревна! Аллегория сия —Политика, а с нею шутки плохи.Из аллегории торчит топор.

ЕлизаветаКому же он грозит?

МеншиковТебе и мне.Мы оба одного отца творенье.Я о себе отлично помню все,Не то бы мне напомнили другие,Что Петр меня вознес из грязи в князи,А матушку твою нарек царицей…Он Русь разворошил, как муравейник,Поворотил ее, как колесо,Кто был внизу — сегодня наверху.Но колесо сие, с великим скрипом,Враги твои, мои и дел ПетровыхХотят сегодня обратить назад!

ЕлизаветаЧто ж, аллегорию скажу и я:Уж если колесо в грязи завязло,Не лучше ли его подать назад?..Запомни, князь,— ведь мы с тобой не ровни:Вино с водою — все еще вино,Но лишь один господь имеет властьВ вино преображать простую воду!

МеншиковЧто ж! Ты меня хотела уколоть?Коли! Себя не жалко мне. Я стар.А об заслугах что мне говорить —Об них уже гиштория рассудит.И мне пора уж, видно, на покой,Куда-нибудь далече — на Украйну,Довольно здесь мозолить всем глаза…Но, цесаревна, ты посожалеешь.Мы — люди новые — не без греха,Но ведь грехов и у иных не мене.Меня не станет — лучших не найдешь,Взамен придут такие же, как я!Такие же, царевна, но похуже,Голей меня и потому жадней…

ЕлизаветаДовольно, князь! Я бедная принцесса,И прибегать ко мне — напрасный труд…Недавно вы жалели мне подарка,А нынче что хотите подарить?Престол?.. Но, кажется, прошла пораРаздаривать престолы… И к тому ж —Пора идти. У нас сегодня праздник.(Уходит.)

МеншиковПляшите, выблядки! Пляшите в добрый час,Но мы еще посмотрим, кто из насЗапляшет напоследок!Входит Остерман.Эй, барон!Тебя-то мне и надо! Ты, барон,Опасную затеял здесь забаву!

ОстерманО чем высококняжеская светлостьИзволит говорить?

МеншиковТы не юли!Гляди-кось, попадешь на колесоЗа то, что совращаешь государяВо дьявольскую лютерову веру!Нам, русским, нужен русский государь,А ты младенца соблазняешь в немцы!..

ОстерманПозвольте, ваша княжеская светлость!Я на себе не чувствую вины.И полагаю, что кое-кому,А уж не мне, грозит колесованье.Ведь вы меня не брали в долю, князь,При порче государственной монеты.Прошу прощенья. Здесь сегодня праздник(Уходит.)

МеншиковЗлодей! Злодей! Провел меня! Провел!Надул! Надул меня, проклятый немец!

Из дверей выбегают шуты, шутихи и карлы.

ШутыИги-и!Хороводом окружают они Меншикова.Поп женился на козе,А дьячок на стрекозе,Пономарь на телке,И звонарь на пчелке.Каравай, караван,Кого хочешь выбирай!От ярости не в силах вымолвить слово, Меншиковпо-медвежьи топчется в кругу шутов.

СЦЕНА XI