Футбольная семья Чертаново - Алексей Матвеев

– Мама к тому же постоянно в разъездах была, – вспоминает Николай. – Работала, к слову, журналистом в редакции журнала «Наука и религия». Ездила по всему Союзу, общалась с верующими, реально помогала им. Знаете ведь, что тогда верующим несладко, мягко говоря, приходилось. Она и меня часто с собой в поездки брала. Наверняка ее влияние сказалось, до сих пор я склонен к перемене мест. В том смысле, что нередко в командировки еду, путешествую.

Так и не начав, по большому счету, карьеру футболиста в любимом «Динамо», юный тогда Коля обосновался в школе поближе к месту жительства – СДЮШОР «Тимирязевец». Там баскетбол неплохо развивался, вот он и решил себя попробовать на этой стезе. Увлекся баскетом лет на пять, а потом тоже что-то не сложилось, он уж и не помнит точно, почему.

В свой футбол продолжал поигрывать во дворе с пацанами и вообще регулярно гонял мяч в разных соревнованиях за свою школу. Однако не футболом единым. Паренек слыл разносторонним спортсменом, – мог и в шахматы сразиться, в волейбол. И хоккейную клюшку в руки брал.

Фанатские поездки и учеба

Все-таки его любовь к «Динамо» имела свое продолжение. Посещал едва ли не все матчи динамовцев в Москве, да и на выезды постоянно отправлялся. В конце 80-х – начале 90-х за ним укоренилась слава основного, неукротимого фаната столичного «Динамо». С ровесниками мог аж на «третьих» полках поездов ездить за любимцами на матчи. В общем, на «собаках» двигался. Это когда из одной электрички шныряешь в другую и, таким образом, добираешься (не без приключений) в пункт назначения. И не только футбольные матчи смотрел, но и хоккейные, причем имеется в виду и хоккей с мячом. В те годы динамовцы и в этом виде тоже гремели на всю страну. Около 150 поездок за динамовцами по городам и весям. Вот такой фанат!

Однако с развалом СССР Коля в этом смысле немного остепенился, от фанатского движения несколько отошел. Окончил школу. И поступил в институт, бывший историко-архивный, сейчас РГГУ называется.

– Опять же под влиянием родителей и друзей все произошло, – вспоминает Ларин. – Они хотели, чтобы я, наконец, стал серьезнее, занялся бы изучением истории, и так далее.

Начало 90-х, по мнению Николая, было весьма интересным временем. Бедный студент, с мизерной стипендией. Надо как-то деньги зарабатывать. Чем он только не занимался: газеты в метро продавал, пивом на улице торговал…

– Да, ездили с ребятами на Хамовнический завод, что на «Парке культуры», – говорит Николай Юрьевич. – Там рюкзаки набивали бутылками, и – вперед. Помню, добирались до «Сокола», и с ящиков продавали замечательный напиток. Все какая-то выручка была.

Но Ларин, оказывается, неравнодушен и к тому, что происходило тогда в стране. Например, в августе 91-го в палатках жил у Белого дома, на баррикадах находился, можно сказать, грудью встал на защиту молодой демократии.

– Помню, в один из таких дней папа буквально лег на пороге нашей двери: мол, уйдешь, образно говоря, только через мой труп, – рассказывает Николай Юрьевич. – Мы до сих пор с улыбкой вспоминаем тот эпизод. Как я все-таки осмелился перешагнуть через родного отца и со словами «не могу стоять на обочине истории» отправился к Белому дому. Там провел целых две ночи. Слышал, как кто-то сообщил, что танки выдвинулись на подавление нашей акции. А бабушки между тем потчевали людей едой, чаем.

В РГГУ Ларин проучился три года и осознал, что это совсем не то, к чему стоит в жизни стремиться. Любимый футбол буквально не отпускал Николая. Самым положительным моментом он как раз и считает создание студенческой мини-футбольной команды. Коллективчик-то под началом Коли оказался что надо: даже выиграл первенство страны среди вузов! Ларин уговорил руководство института выделять деньги на поездки, и он со своими ребятами, можно сказать, не вылезал из турниров, играл в удовольствие, как-никак тому же вузу славу приносил.

Игровые, организаторские способности Николая Ларина, несмотря на молодость (ему стукнуло всего 20), стали очевидны. К примеру, вузовская команда, созданная Лариным, шагнула за рамки студенческого первенства. «Золост-спорт» (так стал называться в дальнейшем этот коллектив) выигрывал, не поверите, чемпионат первой лиги российского первенства. Уровень!

– И я не выдержал, ушел из РГГУ поступать в Малаховку, понял, что влюблен в футбол и без него не прожить, – признается Николай Юрьевич. – А свою команду, естественно, не бросил, поехал с ней на отборочный турнир чемпионата среди вузов во Владимир. Там и встретил коллектив Малаховской академии физической культуры, кстати, полностью укомплектованный на тот момент ребятами из «Чертанова». Сыграли матч с ними. И по его окончании ко мне подошел один из тренеров чертановцев, предложил: не хочешь, мол, паренек у нас поиграть за команду КФК? А это уже неплохой уровень. Не думал, что так быстро удастся связать жизнь с профессиональным футболом, это явилось приятной неожиданностью.

Выиграл долгожданное пари

На что в молодости только не спорят! Еще будучи студентом РГГУ, Коля Ларин пытался убедить одного из сокурсников, что рано или поздно подпишет-таки свой первый профессиональный контракт в футболе. Тот, разумеется, лишь посмеивался, дескать, 50 баксов уже его, и баста. На том и расстались.

– Кстати, мне действительно никто тогда не верил, ведь футболом-то на момент спора я, по сути, не занимался, все произойдет позднее, – приоткрывает завесу Ларин. – И вот прошло несколько лет, меня позвали в «Чертаново». Там футзальная, мини-футбольная команды и КФК. Я везде поигрывал. Чуть позже меня заявили за профессиональный клуб «Чертаново», выступавший, кстати, во 2-й лиге. Подписал, разумеется, этот профессиональный контракт, выиграл у знакомого парня свои законные 50 долларов и был таков.

Между прочим, «Чертаново» играло в ту пору в одной зоне с дублирующими составами команд мастеров. А за «Локо», к примеру, стоял ни много ни мало Руслан Нигматуллин. Вот ему совсем молодой тогда Коля Ларин и «положил» мячишко в сетку в одном из матчей за «Чертаново». Несколько дней после своего триумфа ходил в буквальном смысле именинником, – еще бы, забить самому Нигматуллину!

– Окончил Малаховку, продолжая выступать, естественно, за «Чертаново», – вспоминает Николай Юрьевич. – И так получилось, что у ребят из нашей команды 1988 года рождения неожиданно умирает тренер, Михаил Владимирович Гора, которого все в школе очень любили. У юношей год был выпускным. Руководство поручило мне взять мальчишек, тренировать их.

Вообще Ларин попал в очень хороший коллектив, в котором царила, и по сей день царит, истинно творческая атмосфера. Здесь не просто на словах любят молодых специалистов, – им реально помогают, в хорошем смысле, продвигают по карьере. Николай, например, почитает своим вторым отцом, только в футболе, Виктора Николаевича Разумовского. Тот трудится в «Чертанове», к слову, и сегодня – начальником команды КФК.

А в те годы, когда Ларин только стартовал в своей работе, тот же Разумовский пообщался с Эдуардом Васильевичем Шаповаленко, одним из руководителей школы. Дескать, что мы думаем, кого назначить тренером ребят 1988 года рождения, – есть же выпускник Малаховки, ему и дадим команду. Так Ларин, можно сказать, получил «боевое крещение» в качестве наставника уже взрослых юношей, на тот момент ему исполнился 31 год.

– Очень переживал, что трагедия случилась с Михаилом Владимировичем Горой, – говорит Николай Юрьевич. – Юноши 88-го года рождения, с которыми я работал, благополучно окончили нашу школу. Двое ребят – Леша Зайцев, Дима Артюшкин вскоре подписали контракты с «Химками», но, к сожалению, у них там не очень карьера заладилась. Еще один мальчик того выпуска – Саша Горячев стал играть за клуб 2-й лиги «Шексна» (Череповец).

Затем руководители «Чертанова» предложили Николаю набирать в футбольную школу самых маленьких – малышей пяти – пяти с половиной лет. И опять, словно рок, несчастья преследовали чертановский коллектив. Одному из тренеров, Евгению Подкорытову, тоже сыгравшему немаловажную роль в судьбе Ларина, ампутировали ногу, и он, разумеется, не смог заниматься с мальчиками 1996 года рождения.

– К великому сожалению, куча ребят из той команды просто разбежалась, узнав, что произошло с Подкорытовым, – рассказывает Николай Ларин. – Меня попросили взять наряду с ребятами 1999 года рождения, которых к тому моменту тренировал, и команду того самого 96-го. Это были уже, можно сказать, жалкие остатки от очень неплохого детского коллектива.

И в одном из товарищеских матчей 9–10-летние подопечные Ларина уступили со счетом 0:15. Просто тихий ужас. А ведь к тому времени, по мнению Николая, мальчики должны были хоть что-то уметь делать на поле. Для Ларина наступил момент выбора: либо оставаться с благополучным во всех отношениях 99-м годом, либо… мучаться со старшими пацанами 96-го. Тренеры школы наперебой советовали: Коля, у тебя замечательный 99-й, зачем такая обуза в виде 96-го?