Звезды видят все - Г Фальберг

Но тем не менее он еще не сдавался.

— Что мне включить? — спросил он с глупым видом.

— Вы отлично знаете, какую звезду я имею в виду. Направьте приемное устройство на Орион! Вот, возьмите! — Он левой рукой быстро бросил физику бумажку. — Здесь точные данные о местоположении!

Нево машинально взял бумажку и отсутствующим взглядом уставился на нее. Так прошло несколько секунд. Петер ждал.

На лбу у Нево заблестели капельки пота. Он тяжело дышал. Наконец он повернулся к пульту управления и включил аппарат.

Тербовен не двигался с места.

Засветился экран. Туманные и рваные очертания постепенно превращались в неясную картину. Нево протянул руку к выключателю и погасил верхний свет. Телевизионное изображение стало контрастней и четче. Петер увидел очертания большой морской бухты так, как они рисуются на географических картах. В правом углу изображения вдавался в море полуостров Флорида. С левой стороны на экране появлялся полуостров Юкатан.

В слабом голубовато-белом свете телевизионного устройства лицо доктора Нево выглядело смертельно-бледным. Он, не шелохнувшись, смотрел на экран.

Мексиканский залив исчез, уступив место полуострову Юкатану. Он становился все больше и больше и наконец закрыл весь экран. Появлялись все новые и новые детали. Петеру казалось, что он следит с самолета… Изображение на экране становилось все крупнее. Теперь он уже видел могучий тропический лес.

Внезапно в раскинувшемся, словно ковер, лесе появился просвет. Посреди развалин огромного сооружения высилась могучая ступенчатая пирамида. Было хорошо видно, что она находилась в центре бывшего города. Мимо подножья пирамиды, через поля руин, тянулась, словно широкая лента, свободная от обломков полоса. На окраине, там, где бывшая улица терялась в лесу, можно было заметить маленькую светлую точку.

Петер приказал Нево направить аппарат на эту точку и увеличить ее.

Тот беспрекословно повиновался.

Точка быстро росла, и скоро можно было различить большую палатку, стоящую неподалеку от постройки оригинальной формы. Размеры становились все более крупными, и Петер, наконец, узнал арку, которую он видел на фотографии своего отца.

У палатки шевелился какой-то человек.

Петеру показалось, будто у него остановилось сердце. От волнения он не мог дышать. Предчувствия его оправдались — это был его отец. Несмотря на то, что тот был в широкополой шляпе и темных, защищающих от солнца очках, Петер сразу его узнал по хорошо знакомым жестам и движениям.

Профессор ступил на полуразвалившуюся стену, уже освобожденную от земли, и пошел по ней в сторону арки. Там он начал возиться у фотоаппарата, который стоял на штативе.

Петер начал лихорадочно соображать: «Отец сделал снимки этой арки лишь за два-три дня до своего исчезновения. Черт! Значит, я смогу изобличить Нево только через несколько дней. Только тогда этот аппарат сможет показать мне загадочный конец».

Быстро приняв решение, он приказал стоявшему у аппарата физику снова показать палатку. Ему хотелось узнать, что делал в это время Нево.

А вот и он! Стоит у самого входа в палатку. Перед ним, на походном столике, лежат различные предметы. Сначала Петер не мог понять, что это такое. Но потом Нево взял одну из вещей, и Петер увидел, что это древняя статуэтка. Петер понял — это золото.

Он открыл рот, чтобы спросить у Нево об этой находке, но в этот момент получил сильный удар снизу в подбородок. Напавший сразу отскочил назад, повернув при этом одну из главных ручек аппарата.

Петер успел лишь увидеть, как изображение на экране постепенно начало бледнеть.

С трудом он вновь пришел в себя после мощного удара, но было уже поздно. Нево успел исчезнуть еще до того, как Петер нашел выключатель. Какое-то время он еще слышал поспешно удаляющиеся шаги, но потом стало тихо на лестнице.

Петер скользнул взглядом по стоящей перед ним аппаратуре, по инструментам, ручкам управления и настройки. Теперь он знал, как работала приставка к аппарату и как с ней обращаться. Бегство Нево не сможет изменить положения.

22

— Большое спасибо, — сказал комиссар Альтман и повесил трубку. — Ну, теперь нам известно положение вещей, господин Тербовен!

С этими словами он повернулся к Петеру, который стоял в кабинете Альтмана у окна и, задумавшись, смотрел вниз, на оживленное уличное движение.

Тербовен обернулся и сказал извиняющимся тоном:

— Я очень сожалею, господин Альтман, что мне пришлось сегодня дважды вас побеспокоить. Но вы же и сами отлично знаете, какое это имеет для меня значение!

Он подошел к письменному столу и оперся на него обеими руками в ожидании.

— Нево улетел в Америку сегодня в четыре часа утра на внерейсовом самолете. — Альтман взглянул на ручные часы и добавил — Вероятно, он уже приземлился где-нибудь в Соединенных Штатах.

— Значит, ускользнул, — огорченно заметил Петер, и после паузы: — А вы не можете что-нибудь предпринять?

Криминалист с сожалением пожал плечами и ответил:

— К несчастью, очень немногое! Как нам теперь заполучить его оттуда?

Петер удивленно поднял брови и спросил:

— Опять ничего не вышло? Просто сума можно сойти!

Альтман кивнул.

— Я бы охотно вам помог. И кое-что возможное я еще предприму. Я пошлю моим американским коллегам радиограмму и попрошу организовать за Нево слежку. Только не ждите от этого слишком многого, господин Тербовен. Опыт показывает, что из этого мало что получается. К тому же мы не знаем, кто Нево в действительности.

Петер удивленно поднял брови и спросил:

— Как это понимать?

— Да очень просто! Ведь возможно, что у него имеются хозяева.

— Вы так думаете?

Это заставило Петера задуматься. Наконец он сказал:

— Возможно, вы правы.

Он протянул через стол руку и попрощался с комиссаром.

— В любом случае, большое спасибо, господин Альтман!

Тот поднялся.

— Если нам что-нибудь удастся узнать, я вам позвоню!

— Хорошо! — ответил Петер и ушел.

Через несколько минут Петер Тербовен вел свою маленькую синюю спортивную машину в оживленном потоке транспорта, протекавшем в эти вечерние часы по центру города.

За последним светофором на улице стало спокойней. До дома Хофстраата осталось несколько километров.

Мысли молодого человека против его воли возвращались к событиям последних дней. Причем, его все время преследовал один и тот же вопрос: какую роль в этом играет его друг Хофстраат!

Задумавшись, Петер непроизвольно сбавил скорость. «Благодаря моему энцефалографу, — размышлял он, — мне удалось узнать, что он противник Нево. Но как он относится ко мне?»