Пулеметчики. По рыцарской коннице – огонь! - Федор Вихрев

– Но Его Величество был уже мертв, когда остальные признавали власть его соперников. А вот эти два северных эрла… Черт побери, как мне хотелось бы иметь хотя бы одного работника СИС[42] в батальоне. Эти господа, надо признать честно, всегда умели найти побудительные мотивы любого события. Хорошо, джентльмены, будем ждать развития событий дальше. Не думаю, чтобы Его Величество отказался от помощи трех сотен опытных воинов перед лицом нормандской опасности. Не волнуйтесь, джентльмены, с нами Бог и, напоминаю, десять пулеметов «льюис». Так что отдыхайте спокойно.

– На любой ваш вопрос у нас есть свой ответ. У нас есть «максим», а у вас его нет, – процитировал вернувшийся к беседующим капитан Бек. – Только одно «но», сэр. У нас не так много патронов.

– Ничего страшного, мистер Бек. Я думаю, что будет достаточно всего лишь несколько десятков убитых, чтобы разогнать этих суеверных людей. – Сэр Гораций был настроен оптимистично. Может быть, его оптимизм несколько бы увял, если бы он получил из Лондона более точные сведения. Но иногда незнание или полузнание вместе с оптимизмом спасает людей от ошибочных действий. Не часто, но бывает так, как и в этот раз.

На срочно собравшемся в это время Совете Мудрых Годвинсон молча выслушивал взаимную перепалку сторонников и противников колдовского вмешательства в дела королевства.

Слушал долго, так долго, что самые упорные спорщики начали выдыхаться. Наконец он поднял руку, и говоривший жаркую защитную речь его брат, Гирт Годвинсон, прервался на полуслове.

– Выслушав внимательно всё, что говорили, я принял решение. Негоже судить о том, чего сам не видел. Посему я с епископом Кентерберийским, эрлами Гиртом и Вальтеофом, королевскими тэнами Вулфриком и Артом и отрядом хускарлов во главе с Эдгебертом лично на сих людей отправлюсь посмотреть. Брат мой Леофвайн и архиепископ Йоркский остаются в городе и наводят в нем порядок. Придаю им всех оставшихся хускарлов и монахов дяди моего для вразумления народа словом и делом. По завершении успокоения Леофвайн остается старшим для сбора войск на норманнов. Смотрю я, забыли многие об опасности, нашему королевству грозящей. Сей час должно думать о борьбе с врагом…

Собравшиеся в зале королевского дворца, пусть даже и недовольные решением короля, замолчали. Лишь архиепископ Стиганд, одобрительно взглянув на короля, сказал:

– Справедливо решил, сын мой.

Архиепископ Йоркский и Вальтеоф лишь молча переглянулись. Такое решение было вполне предсказуемым, так что разделение двух самых активных «борцов с колдунами» не стало для них полной неожиданностью. Но выбор епископа Элдреда для усмирения народа мог служить доказательством, что Гарольд что-то знает или подозревает, ведь в основном кричали о колдунах именно монахи из его епархии. Беспокойство грызло обоих заговорщиков, но внешне они старались выглядеть как обычно. «Делай, что задумал, – случится, что суждено, – подумал Вальтеоф. – Ладно, раз решил так Годвинсон, увижу сих колдунов, а там, коль удастся, убью их главу». Архиепископ тем временем читал про себя молитвы, стараясь убедить себя, что это всего лишь случайное совпадение.

– Посему закрываю Совет сей и готовимся к поездке, – закончил Гарольд, внимательно оглядывая присутствующих.

Рота же сэндрингэмцев готовилась одновременно к двум вещам – отражению возможного нападения и встрече Его Величества короля Англии, если вдруг он все же решит лично посмотреть на гостей из будущего. Владеющие нужными ремеслами волонтеры под наблюдением лейтенанта Берроуза поспешно готовили во дворе форта всё необходимое для встречи, а остальные солдаты чистили и ремонтировали одежду, подгоняемые окриками сержантов. Больше повезло попавшим в усиленный караул, они спокойно отдыхали, расположившись в укрепленных стрелковых точках, и с иронией обсуждая происходящее в лагере.

Сержант Уилмор, командующий передовым секретом на дороге, ведущей в Лондон, долго делал вид, что не слышит праздных разговоров своих солдат, но все же не выдержал и приказал:

– Ну-ка, молчать! Вроде бы солдаты, а болтаете, как базарные бабы. Гоняют в лагере оставшихся или нет – не ваше дело. Вам сейчас надо к другому готовиться. Если вдруг разъяренные местные полезут, вроде бы колдунами нас числящие, думаете, одной обоймы, что нам дали, на них хватит? Штыки примкнуть! Всем занять свои стрелковые ячейки, и чтоб ни шума. У местных вроде бы воинов, способных к нам кустарником незаметно подкрасться, не меньше, чем у турков. Если еще услышу хоть слово – виновный будет под ружьем стоять до конца месяца.

Едва он закончил, как передовой пост в лице рядового Финча подал сигнал о приближении неизвестного отряда. Осторожно перебравшись в передовой окоп, Уилмор не менее осторожно достал выданный ему лейтенантом бинокль. Приближенные линзами бинокля, между прочим – отличного немецкого «Карл Цейсс из Йены», купленного лично Гастингсом еще до войны, воины приближающегося отряда выглядели грозно, но явно не по-боевому. Кольчуги были всего лишь на нескольких, кажется, телохранителях, остальные были одеты в более-менее роскошные местные наряды. Имевшееся при них оружие – мечи – спрятано в ножны. В середине строя бросались в глаза богато одетый всадник с блестящим, похоже, золотым обручем на непокрытой голове, и скачущий рядом с ним знаменосец. Порыв ветра развернул полотнище, и сержант увидел вышитую на нем фигуру воина, замахнувшегося мечом на неведомого противника.

– Финч, бросай изображать из себя вроде бы уставшего бегуна! Быстро к лейтенанту, доложишь, что прибыл Его Величество. Отряд человек вроде бы с полсотни, знамя Его Величества, такое, как нам описывали, – сражающийся воин. Понял?

– Так точно, сарж! Бегу!

Принесенные посыльными известия были приняты полковником с облегчением. Оказалось, что он не ошибся в оценке характера короля Гарольда Второго.

Что же, теперь осталось не ударить в грязь лицом при встрече Его Величества. Поспешно построенная во дворе лагеря рота и русская команда встретили подъехавшего короля и его эскорт в парадном строю. Едва Гарольд остановил коня и соскочил с седла, бросив поводья подбежавшему солдату, как полковник подал команду, и лошади чуть не взбесились от громкого приветственного клича: «Гип, гип, хура! Ур-ра-а!» Король застыл от неожиданности, а сэр Гораций строевым шагом под удивленными взглядами большинства лиц из королевской свиты, не посвященных в предстоящий ритуал, подошел к нему на три шага и, изящно отдав честь, отрапортовал:

– Ваше Величество! Честь имею доложить вам, что батальон один дробь пять Норфолкского королевского стрелкового полка в составе Сэндрингэмской волонтерской роты и приданных подразделений в количестве двухсот сорока человек для королевского смотра построен! Доложил полковник Бошамп! – успев при этом заметить веселые лица Гирта и усиленно подмигивающего ему Стиганда.

– Благодарю тебя и твоих воинов за сию торжественную встречу, тэн Хорейс Бошем, – ответил король и сделал шаг в сторону полковника. Тот отодвинулся, пропуская Его Величество вперед, и пристроился на полшага сзади, мысленно благодаря Гирта, судя по всему, не забывшего рассказать королю о принятых в будущем воинских ритуалах. Гарольд, пройдя вдоль строя и внимательно разглядывая стоящих по стойке «смирно» стрелков, а потом и сидящих на высоких, выше даже обычных воинских коней, лошадях всадников, не говоря ни слова, повернул к заранее подготовленной насыпи-трибуне, огороженной невысокой красивой резной оградой, вырезанной из дерева русскими умельцами.

Дождавшись, когда король, его свита и полковник заняли места на трибуне, капитан Бек отдал необходимые команды, и рота, повернув направо, прошла церемониальным маршем перед высокими гостями, удивленными и восхищенными этой необычной, но впечатляюще красивой церемонией. Вслед за пехотой, на коротком галопе, соблюдая строй, проскочили конники. Даже привычный к красочным церковным литургиям епископ Стиганд был впечатлен и не смог скрыть этого.

– Тэн Хорейс, дошло до меня, что твои воины весьма умелы в воинских искусствах. Вижу я, что умению их создать сильный строй позавидовали бы даже легендарные воины Александра Македонского и римские легионеры. Но донесли мне, что и оружием своим они владеют не хуже и что оружие это превосходит все, что есть сейчас. – Обернувшись к полковнику Бошампу, король Гарольд смотрел на него с непритворным интересом. С не меньшим интересом разглядывали полковника и остальные свитские вельможи, особенно один, могучий воин с хмурым лицом, покрытым шрамами.

– Так точно, Ваше Величество. Прошу вас пройти вон на то поле. Сейчас мы Вам покажем все, на что способны славные норфолкские стрелки, вооруженные винтовками «ли-энфильд».