Для кого звучал Вивальди? - Кайя Кокрейн

— Любимая, послушай меня. Нам действительно надо выговориться, нам надо поговорить о том, что с нами происходит, о том, как жить дальше...

Делия вырвалась из его объятий.

— Именно ты подарил Брук... — Она оборвала фразу на полуслове, но Стоун понял, что она хотела сказать.

Его лицо исказила судорога, и она поняла, что ударила ниже пояса.

— Стоун, прости меня. — Делии хотелось провалиться сквозь землю. — Я не хотела, я не это имела в виду. Я не должна была так говорить и даже думать об этом.

Стоун разозлился. Он просто кипел от негодования, но не из-за обвинения, брошенного ему в лицо. Делия не хотела поговорить с ним. Как только они начинали серьезный разговор, Делия опять все сводила к ангелам. Чего же она так боялась?

Стоун пытался быть терпеливым и слушал рассказы про ангелов, но терпение подходило к концу. Делия не желала идти навстречу, и они снова и снова упирались в стену. Настоящее, прошлое, будущее зависело только от них самих. Как можно вспомнить о счастливых временах с Брук, если они оба помнили только боль, горе и стыд?

— Ничего страшного. — Злость отхлынула, словно волна. — Ты всегда считала, что Брук еще рано иметь собственную лошадь.

— Я не это имела в виду...

Стоун отмахнулся от нее.

— Ты имела в виду именно это, — сквозь зубы произнес он. — И ты была права. Мне следовало послушать тебя, но я не послушал — и Брук больше нет. Мне очень жаль. Но я ничего, слышишь, ничего не могу изменить. Я не могу вернуть Брук. Но я уверен, что все эти разговоры про ангелов тоже ничем не помогут. Ты прячешься...

— Я не прячусь!

— Нам нужно поговорить об этом, Делия, нам надо помочь друг другу пережить смерть Брук.

— Ты хочешь, чтобы я перестала горевать о ней? — скептически спросила Делия.

— Нет, я не говорю о горе. Мы должны перестать обвинять себя в ее смерти.

Делия горестно качала головой.

— Ты сама говорила, что, если человеку нужна помощь, надо обращаться за ней и не считать это слабостью, — горячо произнес Стоун.

— Все не так просто, — вздохнула Делия.

— Нет, просто!

— Если ты поверишь в то, что Бэзил...

— Как бы я хотел, чтобы ты поверила в меня!

Делия схватила его за руку:

— Что такое вера? Это способность принять то, что ты не можешь объяснить, увидеть или услышать.

Ее голубые глаза горели ярким огнем, в них не было и тени сомнения. Он смотрел на ее лицо, которое было изрезано тонкими морщинками — сказались бессонные ночи и тревоги последних двенадцати месяцев.

Он был уверен, что Делия должна забыть свои фантазии и принять смерть Брук как свершившийся факт. А Делия думала, что если заставит его поверить в ангелов, то сможет снова увидеть дочь.

— Ответь мне! — закричала она. — Что такое вера?

Он не знал ответа на ее вопрос. Слова не имели смысла. Делия всегда делила мир на черное и белое, для нее не существовало оттенков.

Если она думала, что она ангел, — так оно и есть, и обсуждению это не подлежало. Стоун тяжело вздохнул.

— Я верю в нас — в себя и в тебя. В наш брак.

— Ты потерял эту веру после смерти Брук. — Она пожала плечами.

— Ты все равно не поймешь, — неуверенно сказал он.

— Не пойму твоих чувств? — Делия была шокирована. — Твоя дочь погибла. Наша дочь погибла. Чего я не пойму?

Стоун нахмурился.

— Знаешь, что делал мой отец в тот день, когда умерла мама? Он пошел в свой кабинет и стал рассчитывать зарплату работников. Я спросил, почему дела не могут подождать несколько дней, а он ответил, что люди работали и ждут свои деньги в определенный день. И он роздал им деньги точно в срок, так же, как всегда.

Делия внимательно смотрела на него.

— Отец любил маму больше всего на свете. Но ему нужно было вести хозяйство и оплачивать счета, не говоря уж о четверых детях, которых нужно было ставить на ноги. Роки и Флинт еще не ходили в школу, а Блэйд и я учились в пятом и шестом классах, — продолжал Стоун. — Знаешь, что делал я, когда умер отец? Я помогал Роки выполнять домашнюю работу по геометрии и чинил велосипед Флинта.

Делия не мигая смотрела ему в глаза и понимала, почему он не разговаривал с ней после смерти Брук. Он просто не знал, как это сделать.

— Прости меня...

— Господи, за что?

— Ну... — Делия опустила глаза. — За то, что я слишком много ждала от тебя.

Стоун улыбнулся.

— А ты как думала, почему я с тобой не обсуждал эту тему?

Делия подняла голову:

— Я думала, что не нужна тебе.

— Дорогая...

Она покачала головой:

— Теперь это не имеет значения.

— Имеет, — твердо сказал он. — Почему ты повторяешь эту фразу?

Делия хотела уйти, но он опять остановил ее. Она отпрянула от него, словно от прокаженного.

— Милая, что с тобой?

— В каком смысле?

— Ты уходишь, как только мы начинаем разговор.

Делия оттолкнула его и вновь закружила по комнате.

— Видишь ли... — Если она скажет, что слишком поздно, Стоун взорвется. — Стоун, почему ты не веришь, что я была у ворот рая? Почему ты не веришь, что я видела Брук? Бэзил послал меня помочь нам!

— Помочь нам? Ты же говорила, что Бэзил послал тебя помочь мне?

— Да, конечно. — Делия сама не понимала, почему у нее вырвалось это слово. — Если я помогу тебе, я помогу себе. Я это имела в виду.

Стоун что-то пробормотал себе под нос.

Делия попыталась зайти с другого конца:

— Я когда-нибудь тебе лгала?

— Я знаю, что ты не лжешь. Я просто... запутался.

— Стоун... Ты должен мне поверить.

— А если я не могу поверить? — В его глазах была боль. — Как быть? Что ты тогда сделаешь?

Он загонял ее в угол.

Она не могла сказать ему, что уйдет. Нет, только не сейчас и не здесь. Она должна восстановить его веру в себя и вернуться на небо. К Брук.

— Ты подашь на развод? — Вопрос ранил ее прямо в сердце. — Захлопнешь за собой дверь?

— Я? — Все мысли исчезли из головы Делии, и ее охватила паника. Где-то в доме опять раздался скрип. — Я не знаю, — наконец сказала она.

Стоун развернулся и вышел из комнаты. Ветер с дождем хлестал в окна, дом скрипел и стонал. Делия осталась одна.

ГЛАВА ДЕВЯТАЯ

— Ну почему нельзя опять испечь блины? — ныла Шеннон, взбираясь на стул.

Делия поставила перед ней тарелку с кукурузными хлопьями.

— Что это такое? — спросила девочка.

— Ешь без разговоров, — сказал ее отец и поставил перед ней стакан сока.

— Но...

— Солнышко, — сказала Делия, и Шеннон посмотрела на нее. — Прости. Сегодня все ужасно взвинченные из-за урагана.

— Взвинченные — это нервные?

— Именно, — улыбнулась Делия.