Невинная для бандита (СИ) - Данич Дина

Но стоило подумать, что девушка вернется домой, где может и передумать возвращаться… Особенно учитывая, что сестра у нее оказалась еще та стерва. И стоило бы рассказать Сене про нее, но я все откладывал. Потому что знал, как она отреагирует на это. И не хотел портить то странное равновесие, которое между нами установилось после того, как я впервые заснул рядом с ней.

Никогда такого не случалось. В моей жизни партнерши либо уезжали сами, либо их покидал я. В зависимости от того, где происходил секс.

С этой же рыжей кудряшкой все шло наперекосяк. Даже в этом.

Проснувшись на рассвете, я даже не сразу понял, где был. А когда осознал, свалил к себе, чтобы как следует обдумать случившееся.

Но до дурного отличное настроение, которое преследовало меня после этого весь день, толкнуло опять к девушке в спальню. Когда пришел, она уже спала.

И ладно бы, мне хотелось интима. Точнее, секса-то хотелось тоже, но я помнил, что у нее были эти дни, а то, каким голосом Есения уточняла, что я, возможно, захочу как-то еще…

Ну на хер.

Словно на плаху собиралась взойти. Мне куда больше вкатывало, когда она сама была отзывчивой и жадной до ласк. В такие моменты и минет выходил потрясным, и все ощущалось куда острее, чем по принуждению, словно она по-прежнему отрабатывала договор.

Я даже бумажки эти ей отдал, чтобы она поняла — это в прошлом. Но, похоже, не поняла. Или не поверила до конца. То и дело бросала выжидающие, недоверчивые взгляды. Будто ждала, что я вот-вот передумаю и заставлю встать на колени, открыв рот.

Соблазн-то, конечно, был, но хотелось, чтобы это было обоюдное желание.

Глупая, иррациональная потребность, которой прежде я за собой никогда не замечал.

Опять же — исключение из правил.

Поэтому я сдерживал свои желания, старался сосредоточиться на Кате, а поздно вечером приходил к Сене и ложился рядом. Потому как наутро всегда был отлично отдохнувшим рядом с ней.

И хотя ситуацию выглядела слегка абсурдно — я не трогал женщину, которую хотел до ломоты в яйцах, я ничего не предпринимал. Не хотел ломать то, что уже было.

К тому же дело с Вацлавским понемногу сдвинулось с мертвой точки, и появился реальный шанс не прибегать к крайним методам. Компромат на бывшего друга был, наконец, собран, и оставалось только договориться с нужными людьми, чтобы уже раз и навсегда поставить точку в этой истории.

Отомстить тому, кто лишил Катю матери, а меня — сестры. И предвкушение этого пьянило меня. Казалось, до победы было рукой подать. А после… Появилась шальная мысль, после всего взять Сеню с Катей и умотать к морю. Почему-то я не сомневался — девчонка там не была ни разу. И уже тогда спокойно и обстоятельно объяснить ей, что и как будет в нашей с ней жизни.

Оставалось всего каких-то несколько дней, когда одним вечером Сеня снова меня удивила. Когда она укладывала Катю, невольно загляделся на девушку в обтягивающих штанах, и… Она обернулась не вовремя.

Покраснела от смущения, как и всегда. А затем вместо того, чтобы немного разрядить обстановку каким-то насущным вопросом, как делала обычно, посмотрела на меня с очень странным ожиданием. А затем пробормотала, что пойдет в душ. Но перед тем как она закрыла за собой дверь, я успел заметить ее взгляд, брошенный украдкой.

И черт меня побери, если он не означал вполне определенный посыл…

Я ведь намеренно не давил, сдерживал порывы, стараясь думать о чем-то абстрактном рядом с ней, хотя это и было сложно. Но если я что и понимал в женщинах, то мое желание было взаимным. По крайней мере, сегодня, совершенно точно.

Проверив, что Катя действительно заснула, скинул рубашку и направился в ванную. Пришло время наверстать упущенное, Есения… И лучше тебе быть к этому готовой…

30. Есения

Весь вечер я была как на иголках. Ждала Германа. После его откровения про маму Кати я очень расстроилась поначалу. А потом… Потом смирилась. Ну, и призналась самой себе, что мне все-таки не хватало его мужского внимания. Когда ночью я просыпалась и чувствовала его объятия, мне хотелось чего-то большего. Поцелуев, например. Но я жутко стеснялась проявить инициативу. Боялась, что он расценит это как-то превратно.

Месячные закончились, но сам хозяин дома никак не выказывал свое желание. Лишь редкие взгляды. И мне стало немного обидно по-женски. То проходу не давал, а то… Закрадывались сомнения — вдруг его настолько задел мой отказ от денег и кредитки?

Поэтому сегодня я решилась проверить свою теорию. Было страшновато, конечно. Я даже мысленно готовила себя, что снова могу услышать обидные, унизительные слова.

Вот только решиться на эту авантюру и воплотить ее в жизнь — два совершенно разных дела. Я не умела флиртовать или как-то целенаправленно заигрывать. Не знала, как обратить внимание на себя. Поэтому, в общем, все мои попытки — сесть поближе или невзначай коснуться Германа, потерпели фиаско. Настолько по-идиотски это выглядело. Так что я в итоге все-таки сдалась. Мысленно признала поражение и отправилась в душ, бросив напоследок взгляд, на всякий случай — но, кажется, мужчину интересовала только дочь.

Я успела раздеться до белья, когда дверь внезапно открылась, и ко мне вошел Мороз. От неожиданности я так и замерла на месте, завороженно глядя на него. Сейчас его взгляд снова был наполнен чем-то темным. Тем самым, что так сводило с ума и медленно, но верно подчиняло меня каждый раз.

На лице у него отразилось предвкушение. Очень медленно он опустил глаза ниже, а я буквально ощутила кожей это. Словно он погладил меня пальцами.

— Соскучилась? — хрипло поинтересовался он, продолжая разглядывать.

— Я? — пискнула не своим голосом.

Герман сделал всего один шаг ко мне, а у меня сердце едва не выскочило из груди. На нем были только брюки, и это лишало возможности связно мыслить. Руки так и чесались прикоснуться к его рельефному телу.

— Ты.

Расстояние между нами неумолимо сокращалось, и вот уже его ладонь оказалась у меня на затылке, пальцы привычно зарылись в волосы, а меня буквально накрыло волной облегчения.

Он тоже хотел! Тоже!

— Ты ведь ждала меня сегодня? — порочно прошептал Мороз, наклонившись к моему уху.

— Ждала… — созналась тут же. — У меня… мне можно…

Договорить я попросту не успела — грубый, жадный поцелуй обрушился на мои губы. А я пила его, радовалась и таяла. Сама не подозревала, насколько сильно истосковалась по этой власти мужчины над моим телом. Ведь несмотря на грубость и напор, он действовал осторожно.

— Я тоже соскучился, Сеня, — рвано выдохнул Герман между поцелуями, чем вогнал меня в ступор. Мое имя в сокращенном варианте от него… Черт, это было круче, чем афродизиак. У меня едва не подогнулись ноги от такого признания.

Наш первый раз случился стремительно — Мороз просто разорвал трусики, грубо спустил лямки лифчика, освободив грудь, и, развернув к себе спиной, вынудил опереться руками на раковину.

Два пальца во мне, и я едва не кончила от такой напористой ласки.

— Ты уже готова, моя девочка, — довольно проурчал он, а в следующее мгновение вошел сразу на всю длину. Меня буквально пронзило удовольствие. Где-то на краю сознания я подумала, что все слишком быстро. Но… Но это было настолько ярко и прекрасно, что ничего связного, кроме стонов, выдать не могла.

Только чуть придя в себя, смогла увидеть наше общее отражение в зеркале. Мой полубезумный взгляд и взгляд Германа, наполненный тьмой.

Похоть. Желание. Страсть. Потребность. Одержимость.

Сумасшедший коктейль, который пожирал нас обоих. Но не было ни малейшего желания остановить его. Нет. Напротив. Я кайфовала от того, как жадно он сжимал мои бедра, как клеймил поцелуями-укусами, как бессвязно бормотал какие-то ругательства.

Контроль остался где-то там, в другой вселенной.

Резкие, глубокие движения медленно, но верно приводили меня к очередной вершине. А когда одна ладонь неожиданно легла мне на шею, удерживая мягко, но очень надежно, я, закатив глаза, рухнула в пропасть удовольствия, простонав имя мужчины.