Тени дня (СИ) - Земляной Андрей Борисович

Что мы не сделали для того, чтобы это не произошло?

Первым встал глава коллегии внутренних дел, Хвостов Александр Алексеевич. Как всегда, он докладывал по памяти не пользуясь бумагами. Конкретно и с цифрами он рассказал сколько банд приняло в нападении на город, и он же рассказал, что главной целью было именно нападение на работников Тайной Канцелярии. Но поскольку сотрудники Канцелярии всячески избегали публичности, то и известно было совсем немного адресов, и почти везде им был дан вооружённый отпор, кроме двух квартир, где прислуга сама впустила бандитов.

— Но об этом вероятно лучше всего расскажет князь Орлов.

— Да, Господа. — Вставший Борис Орлов оглядел присутствующих. — К сожалению, кроме десяти офицеров, погибли две семьи сотрудников. Всего пять женщин и двенадцать детей включая детей прислуги. Бандиты не пощадили никого. Люди уже устанавливают причастных и в течении двух-трёх суток, они будут под арестом.

— Не о том печалитесь, Борис Фёдорович. — Подал голос канцлер Черкасский. — Скоординированное дружное нападение многих десятков воровских ватаг, да ещё в столице… Ищите того, кто им отдал приказ.

— У меня вообще такое ощущение что мы крепко прищемили кому-то хвост. — Орлов снял с переносицы очки, и положил их в карман. — Сначала эта история с провокациями и взрывами на заводах, теперь вот банды полезли из щелей. Такое резкое выступление, не может быть просто так. Что-то они им скрывают. Отвлекают наше внимание.

— Отвлекают или нет, а порядок в городе нужно не просто восстановить, но и принять меры к недопущению, подобных вылазок. — Припечатал государь.

— Да хоть завтра. — Орлов покладисто кивнул. — Только для таких масштабных действий, охранных сотен не хватит. Не привлекать же к тому армию.

— А что так? — Начальник генштаба Духонин насмешливо улыбнулся. — Боитесь, что наворочают дел?

— Нет, боюсь, что у них не хватит духу. — Честно ответил начальник Тайной стражи. — По своим же стрелять придётся.

— Бросьте. — Духонин, с улыбкой посмотрел на Орлова. — У меня только в подмосковном полку, полторы тысячи отмороженных на голову егерей, да полк пластунов особого резерва Генштаба. Тоже знаете ли оторвы те ещё. И это, не считая штурмовой сапёрной дивизии, что квартируют в нескольких часах езды. Вскрывали немецкие траншеи, вскроют и воровские шалманы. Не нужно думать, что ваши сорвиголовы единственные на всю Россию. Ваш-то Белоусов, в госпитале, говорят? Подставился-таки под пули?

Князь кивнул.

— В госпитале. Только перед этим он сделал восемь выстрелов. Восемь выстрелов — восемь трупов. А что подставился, так густо летели. За ним стена парковой ограды, да в ней полтора десятка дырок. — Глава Тайной Канцелярии устало потёр лицо, и спокойно посмотрел на Духонина. — Я с удовольствием приму вашу помощь. Сейчас, это как никогда кстати.

— Вот и славно. — Рюрик отодвинул красную папку в сторону. — Сутки вам на наведение порядка. — Он внимательно посмотрел на собравшихся чуть задержавшись на московском градоначальнике — генерале Трепове, и остановил взгляд на главе его личной разведки генерал-полковнике Шаховском. — От вас же, Сидор Игнатьевич, и от та?йников жду имя организаторов и заказчиков, сего действа. Найти хоть из-под земли, и сгноить в якутской тюрьме.

Россия Москва, Сухаревская площадь.

Сухаревка, всегда жила разбоем и продажей краденого. После Отечественной войны 1812 года, когда в Москве, пережившей нашествие евроорды, царил полный хаос с собственностью, многие кинулись искать свои пропавшие вещи и фамильные ценности. Тогда московский градоначальник граф Ростопчин издал указ том, что «все вещи, откуда бы они взяты ни были, являются неотъемлемой собственностью того, кто в данный момент ими владеет», и повелел свободно торговать ими, но только по воскресеньям до сумерек и только на площади у Сухаревой башни. Так появился знаменитый Сухаревский рынок. Постепенно близлежащие переулки были заняты «людьми удачи» и прочим сбродом, превратив большой кусок столицы в бандитский анклав, куда даже полицейские чины ходили с оглядкой.

Торговали на рынке всем. Зажатая на сухаревской площади, и прорывавшаяся на все окрестные переулки, торговая площадь предлагала своим посетителям буквально всё. Продукты, одежду, антиквариат, мебель, и услуги любого сорта, от грузчиков, до наёмной ватаги душегубов.

Полно было краденых вещей, подделок художественных полотен, и ювелирных изделий монет всех времён и народов, тоже часто поддельных, и конечно торговали людьми.

И именно сюда были направлены основные подразделения генерального штаба и охранных сотен, для того чтобы раз и навсегда вычистить это воровское гнездо.

Вначале, не разобравшись, урки было огрызнулись, начав отстреливаться, но егеря Давыдовского полка, занимавшиеся партизанской и противопартизанской войной, видывали и не такое, и в ответ ударили так, что в попавшем под раздачу шалмане живых не обнаружилось. Так или примерно так происходило и в других местах Сухаревки, полностью оцепленной войсками, и даже с перекрытыми подземными путями, в которых просто поставили пулемёты, стреляя на любое движение.

Задерживали всех, свозя для начала в огромный кавалерийский манеж, а разбирались уже потом, когда к делу приступили следователи коллегии внутренних дел, сыскари и военная контрразведка. А приглядывали за порядком казаки Отдельного охранного полка куда набирали самых неуправляемых вояк, и славу полк имел такую, что даже бывалые бузотёры сидели тихо и смирно.

Российская империя, Москва, особняк княгини Звенигородской

Но утро было печальным не только для мелкой столичной уголовщины.

Кондрат Крапивин, взятый в дом Звенигородских ещё подростком, был сводным братом Елены Звенигородской, а точнее сыном Антипа Благина и безвестной, но красивой дворянки, даже имя которой кануло в лету. Да не канул её отпрыск, нашедший Антипа в доме Звенигородских.

Антип вполне ответственно подошел к делу воспитания сына. Обученный воровскому ремеслу лучшими специалистами, Кондрат к сорока годам имел видную мужскую стать, одевался соответственно высоким доходам, и несмотря на длинный и кровавый криминальный путь не имел ни одной отсидки.

Елена несмотря на разницу в социальном положении, пусть и не публично, признала брата, и при ней он был тем, кто исполнял самые тайные, и самые важные поручения.

И именно ему, было поручено, под прикрытием волнений в городе, напасть на банковское хранилище Волжско-Камского банка, и выгрести оттуда всю наличность и документы что хранились в сейфах. И свои и чужие.

И вот теперь Кондрат, несмотря на ранний час, стучался в тяжёлую дубовую дверь сестры, требуя её участия.

— Ну чего шумишь? — Елена накинувшая лёгкий халат, и ничуть не стесняясь гостя, распахнула двери с удовольствием оглядев широкоплечего мужчину. Тот конечно не дотягивал мощью до статей отца, но зато получил от матери определённое изящество в фигуре и лицо стопроцентного аристократа. — Верка! Подать нам кофе, и завтрак готовь. Крикнула княгиня, и качнула головой в сторону кресел. — Проходи, садись.

Дождавшись пока гость сядет, Села напротив, и внимательно посмотрела на брата.

— Ну, что там у тебя?

— Беда матушка. — Кондрат, несмотря на то, что был сводным братом, и даже пару раз посетил спальню Елены, никогда не пересекал черту подчинения в их отношениях, за что бы особенно ценим Еленой. — Подошли чисто, и охрана не рыпнулась, только в хранилище пусто. Ни монетки, ни бумажки. Всё вывезли, сявки легавые.

— Плохо. — Елена прикрыла глаза чтобы не выдать своих чувств. — Очень плохо. Как же успели ироды?

— Да вот так. — Крапива развёл руками. — Сторожа говорят, в первый же день, как начали трясти банк, так и вывезли всё до крошки. А тебя не упредили, так все же под арестом. Так и спали все вповалку в комнатах, до вчерашнего вечера, пока мусора не отъехали.