Киран. Право воина. Книга вторая - Елена Звездная

— Дьяр, Икас за твоей спиной. И стоит мне приказать, как…

Мерзкие все-таки эти воины, и ухмыляются мерзко. А вот отвечать он мне не торопился, и просто открыл двери.

Стремительно разворачиваясь, я уже знала, что увижу там Наску… но я не знала что в таком состоянии. Парень висел на двух крюках, которые ему всунули под ребра, лицо у него было избито до такой степени, до которой никогда не опускался даже мастер Лоджен, руки судя по тому, как висели — сломаны. Одна нога раздроблена… Кровь стекала на пол… и на все это вполне безразлично смотрело еще четверо моих братьев, потому как похожи на папандра.

— Крайне неприятно было узнать, что в нашем доме завелась крыса, — рука Дьяра обвила мою талию. — Но когда эта крыска запела во весь голосок, мы узнали очень, — он чуть наклонился, — очень, — наклонился еще ниже, касаясь теперь губами моего виска, — очень много всего любопытного, Киран. В частности о том, как маленькая шлюшка бегала в Шоданар, в поисках приключений на свою маленькую задницу.

Я невольно вздрогнула, но на этом воин не остановился:

— А еще о том, что старшая шлюха вот-вот приземлится на территории хассарата, и поверь — ее встретят.

Вздрогнула повторно, и заметила, как очень мерзкие ухмылки расплываются на рожах присутствующих здесь брательников, причем кажется папандр уже решил отдать меня всем и разом.

— Молчишь? — отвратительно мерзкие у Дьяра губы, все же, так и тянет ухо вытереть. — Не молчи, Киран, расскажи-ка нам всем, как ты обставила Нрого, чтобы отдаться первому встречному. И можно в подробностях, будет любопытно послушать… в процессе.

— В процессе чего? — да, я все еще старалась сдерживаться, но вопрос вышел полным ярости.

Его рука плавно проникла под ремень моих брюк. Ну, в одном все воины одинаковы — прямолинейны до одури!

— Дьярррр, — чуть ли не прорычала я, — хочешь совет?

— По поводу позы? — поинтересовался он.

— По поводу меня! Не связывайся, не советую! Я злая бываю!

Он рассмеялся и прошептал:

— Ты, Киран, станет очень, очень, очень возбужденная. И запах твоего желания начнет витать по всему подземелью. Отец, конечно, будет недоволен, но разве может воин противостоять столь сильному аромату желания идеально подходящей для него женщины? Нас оправдает даже эйтна-хассаш.

И тут до меня дошло очевидное.

— То есть папик не в курсе всего этого? — удивленно переспросила я.

— Он занят — оправдывается перед повелителем, — промурлыкал воин, запуская руку пониже, — а ты, отправишь Икаса погулять, не так ли, Киран? Иначе придется полюбоваться тем, как подыхает твоя ручная крыска.

Я мрачно кивнула, потом взмолилась:

— Отпустите Наску сейчас, пожалуйста.

Дьяр вытащил руку из моих брюк, рванул меня, разворачивая к себе лицом, и прорычал:

— Прикажи зверю оставаться за дверью, Киран, и тогда больно тебе не будет!

И в этот момент я подумала о том, насколько слабее Икаса должна быть Акаши, ведь даже сейчас Дьяр был убежден, что со зверем справится. Вот только Нрого дал мне какого-то особенного шерстюсика, но об этом явно не знал мой брательник.

— Икас, — позвала я, а едва морда зверя ткнулась в мою спину, отдала приказ, — лишить сознания, всех.

И в ту же секунду, как взметнулся снежный буран, я с наслаждением приложила к обнаженной груди Дьяра шокер.

Правда, надо отдать ему должное — воин не повалился на пол, как тот, которого папик отправил связать меня, он просто стоял и трясся, старательно пытаясь отлепить хрень от своей кожи. И когда я прицепила второй, Дьяр затрясся сильнее, но опять же не упал, сохраняя равновесие из последних сил.

— А самое странное знаешь что? — и, не рассчитывая на ответ, пробормотала я. — Мне тебя как-то совсем, даже ни капельки не жаль!

Жаль действительно не было. И когда заряд кончился, и Дьяра перестало трусить, я шмякнула на него следующий шокер и только потом приказала Икасику:

— Этого тоже спать отправь.

Не надо было меня злить!

Тень выплыла из стены, когда я снимала Наску с крюков, стараясь не обращать внимания на кровь.

— Здесь должен быть рычаг управления, — произнес, как оказалось, правый.

Я нервно оглянулась на него, отпустила Наску и постаралась не плакать, когда он весь задрожал от невыносимой боли.

— У стены, — правый поплыл вперед, указал на скрытую панель, — вот здесь.

Панель очень сейр напоминала, и быстро разобравшись, что к чему, я опустила Наску на пол, смахнула слезы, услышав его протяжный измученный стон.

— Чего ты так убиваешься, он же раб, — недовольно пробурчал правый, а удостоившись моего полного ярости взгляда, демонстративно пожал плечами. — Просто убей, и тогда информация останется скрыта.

— А где левый? — раздраженно спросила я.

— Он к тебе слишком привязан и не хотел видеть, как тебя будет «воспитывать» Дьяр, — невозмутимо ответил правый. — К тому же я думал, придется применить секретные особенности Икаса, но вы справились и так.

— Угу, — я вышла из наполненного кровью пространства, подхватила рюкзак с гелликсом и направилась к Наске.- Икас, контролируй воинов.

Приказ был своевременным, один из чернопатлых собирался встать, но Икас его быстро успокоил.

— Их лучше запереть, — посоветовал правый, — в конце коридора имеется помещение.

Оттаскивал воинов Икас, контролировал тоже мой шерстюсик, тень только командовал. Потом я заперла дверь и вернулась к Наске.

Дальше уже привычная, хоть и мало приятная процедура, в процессе которой бедный парень стонал и кричал, выгибался и хрипел — но помочь ему было нечем, раны как у него и заживляются болезненно.

На восстановление Наски у меня ушло больше часа. Но когда я закончила, парень уже сидел, старательно отводя от меня взгляд, а потом, когда я собирала аппаратуру, с трудом произнес:

— Прости.

— За что? — я пристально посмотрела на него. И конечно понимала за что, но говоря откровенно, я бы на его месте тоже сдала всех и вся после таких-то пыток.

— За то, что…

— Наска, — я пересела к нему ближе, обняла, уместила голову на его плече, — Наска, забей и забудь, главное, что мы живы, а они… — и тут я поняла, что я реально дочь папика — на лице доже судорога ярости прошла, — а они готовятся побыть шлюхами!

Да, довели меня.

Спустя еще два часа мы с Наской сидели на крыше. Наска был в подпитии, я трезвая, злая и решительная. А еще рядом с нами зависала тень, причем правая и нудела:

— Не советовал бы я, Кира. Для них теперь дело чести убить тебя, но если ты еще и все обнародуешь, то…

— Заткнись! — прошипела я.

— Я молчал, — удивленно сообщил Наска.

— Прости, — это я ему, и уже правому. — Эйтна сейчас где?