Игры с судьбой. Книга первая - Наталья Баранова

— Ты много сулишь…. А выполнишь ли обещанное?

— Я могу попытаться. Шансов на успех больше у меня, чем у кого-либо другого, мой господин. Аторис Ордо не доверяет посторонним. А меня он гнал с Рэны, что б защитить от врага. Я воспитывал его дочь когда-то…. Он не может заставить себя считать меня чужаком. Но он меня обидел….

— Врешь, — тихим змеиным шелестом, полозовым следом звучит голос повелителя Эрмэ.

— Вру, — легко согласился Да-Деган. — На Ордо обижаться нельзя. Тот случай, когда разуму перечат чувства. Мне б надо на него разозлиться, а я его прощаю.

— Тогда зачем?

Тихий вздох опавшим листом падает оземь. Сжимает сердце холодными пальцами страха. И смотрят в глаза повелителя Эрмэ, в эти разные, сбивающие с толку глаза, серые, словно ледниковые озера, очи.

— Каждому, кто приходит на Эрмэ, что-то да нужно. Кому-то месть, кому-то власть. Я не верю, что ты не ищешь выгоды для себя.

— Я, мой господин, — тихо выдохнул Да-Деган, — чувствую, что недолго Лиге осталось существовать. Я не хочу идти ко дну с проигравшими в этом противостоянии. Лучше склониться перед силой раньше, чем она сломает тебя.

— Тебя можно сломать?

— Сломать можно любого. Ты сам знаешь это. Было б желание.

И вновь тень усмешки отразилась на лице Императора.

— Что ж, — чуть повысив голос, отозвался повелитель, — Веди рабов дальше, Катаки! А рэанин останется со мной.

И уходит толпа. Мальчики, девочки. Уходит ненавистный капитан Иллнуанари. Но в сердце нет места покою. Ведь рядом тот, кого так истинно и истово ненавидит душа. Император! Черный демон. Хозяин! Хозяин половины мира, а когда-то и его. Невысокий человек, обладающим жутким даром лишать воли, возможности воплощать задуманное, себя.

— Как ты жил в Лиге, рэанин?

Нежданный вопрос. Ставящий все с ног на голову. Вопрос, на который нельзя не ответить.

— Разве это жалкое существование можно назвать жизнью, господин? — проговорил Да-Деган, осторожно роняя бисер слов.

— Нет?

То ли насмешка, то ли просто вежливый интерес.

Да-Деган мягко пожал плечами, укутанными в струящийся шелк. На губах возникла задумчивая улыбка.

— Мне б хотелось жить иначе, — проговорил Да-Деган. — Я пришел начать все с начала. Позволь служить тебе. Ты не пожалеешь.

— Обещания, — усмехнувшись, повторил повелитель Эрмэ, — это только слова.

И вновь встретились взгляды. В глубине серых глаз спокойствие льда. В разных, окаянных глазах — вопрос.

Усмехнувшись, Император отвел взгляд первым, пошел по дорожке, усыпанной золотым песком, сделав жест следовать за собой. Его шаги были мягки, плавны, и не рождали звуков. И можно было любоваться каждым его движением, как любуются грацией хищников. Выверен, точен каждый шаг и перекатываются крепкие мышцы под невесомой тканью одежд, как мышцы зверя под густой шерстью.

Эта стать, этот шаг не обманут. Как и легкий шаг существа, облаченного в белый шелк. Да-Деган шел следом за Хозяином Эрмэ, производя шума не больше, чем кошка, настороженно караулящая у мышиной норы.

— Чем тебе не по нраву Лига? Дай волю, половина моих рабов сбежит, и не вспомнит об Эрмэ.

— Так это рабы, — кривится усмешкой рот Да-Дегана. — Позволь себе не равнять меня с ними. Я рожден не для того, что б лелеять мечты раба.

— Что ж тогда ты лелеешь? Что греет твое сердце, рэанин? Богатство, удовольствия?

— Власть! Позволь, встав рядом с тобой, насладиться ее ослепительным сиянием.

Нежный голос журчит прозрачным ручьем по округлым камням. Мягкий голос, в котором нет ни тревоги, ни страха. И мечтательно сияют светлые глаза. Развевается белоснежный шелк, с которого ветер стряхнул бурые пятна.

— Позволь… — дальним эхо звучит насмешка Императора. — Знаешь ли, о чем грезишь?

Остановившись, Император лишь чуть, краем глаза смотрит назад, через плечо. Но от этого взгляда мурашки бегут по коже.

— Догадываюсь, мой господин.

— Догадываешься…. - вновь усмешка, недобрая, темная.

В душе клокочет буря. В душе — ураган. И плавятся чувства, бушует кровь, которой стало тесно в жилах. Черная воля Хозяина падает хищным коршуном из поднебесной выси на его плечи. И сжимается от страха сердце.

Боль. Власть. Любовь. Кровь на руках. И на разбитых губах — тоже кровь. Память, что ж ты окаянная делаешь? Отчего никак не взять себя в руки, не унять полымя чувств? Прав, ставший прахом тэнокки, сказавший, что, сведя с кожи метку хозяина, не снять ее с души.

Там, в душе — черная паутина, обвившая мысли и чувства, там тлен, чужая воля, крепко зажавшая в кулаке, все, чем он когда-то жил. И под запретом, под черной, незримой печатью Хозяина — любовь, полет и песня. И мается душа, не в силах скинуть этого груза, не в силах расправить крылья, взлететь в пронзительную высь.

Там, в душе — ненависть. Черный яд. Если б можно было вырвать у паука ядовитые жвала!!! Если б можно было скинуть нити липкой паутины, освободиться и встать. Но не рабу подняться против хозяина.

— Слишком смел, — срывается с губ Хозяина Эрмэ. — Знаешь ли ты, что подобные наглецы недолго живут? Нет, я тебя не убью. Ты даже забавен. Убью не я, другие. Трон — теплое местечко. Многие мечтают встать рядом. Конкурентов рвут в клочья.

— Я постараюсь, что б меня не разорвали…, - звучит мягкий голос многозначительным обещанием.

— На Эрмэ не любят Оллами.

— Мой повелитель волен не любить Оллами. И я с удовольствием не был бы советником этой захудалой Гильдии, а владел бы Иллнуанари. Но пока выбора у меня нет.

— Наглец!

И снова клонится вниз, словно отягощенная думами, голова. И блестят алмазами пронзительные серые глаза.

— На месте Анамгимара я не стал бы так тупо пытаться завоевать твое расположение, привозя тысячами рабов. Это банально. Ему б стоило стереть в порошок сырьевые колонии Лиги, хотя бы только Янаматэ и Вэйян, это надолго б подорвало ее военную мощь. Эти колонии значат слишком много, что б просто проходить мимо. Уж если мы не в силах ударить по заводам, то стоит бить по тому, что можно достать. Таскать хорошеньких мальчишек и девчонок — тут особого ума не надо, господин.

— Ты не любишь Анамгимара.

— Не люблю, — и вновь в глазах, спокойных словно замерзших, спящих под слоем толстого льда, озерах, появляется отблеск дальнего огня. — Я не люблю глупцов, господин.

— Ты считаешь его глупцом?

Да-Деган согласно кивнул головой. Улыбка коснулась губ. Достав из рукава тонкий свиток бумаги, он протянул его Императору.

— Право собственности на землю и развалины, которые некогда были особняком Ареттара, — небрежно обронил Да-Деган. — Он пытался купить у меня это за бесценок. Уж, не для того ли, что б бросить к твоим ногам? По его мнению, повелитель мира, должен удовольствоваться тем, за что уплачено не более гроша….