Восьмой смертный грех - Антон Леонтьев

Так, так, подумала Нико. Бывший хирург теперь нашел место на бойне. Полицейские медики были уверены, что жертвы препарировал кто-то, хорошо знакомый с медициной. Например, врач. Или мясник. А Витольдо Санчес был и тем и другим. Какое, однако, совпадение!

Николетта осмотрелась. Заглянула в соседнюю комнату. Там на полу валялась одежда с бурыми пятнами. Возможно, униформа доктора, в которой он трудится на бойне. Или лишает жизни женщин.

В чулане ее внимание привлек чемоданчик, который лежал под ворохом рухляди. Нико раскрыла его. Хирургический набор! На некоторых инструментах заметны пятна крови. Это очень подозрительно.

Рядом Николетта увидела старинную пишущую машинку. Ее как током ударило – письма журналистам от имени Хуана Потрошителя печатались, как однозначно заявил эксперт, на старой, давно вышедшей из обращения пишущей машинке. А на грубом столе в комнате доктора она нашла пачку конвертов. Очень похожих на те, в которых письма приходили в редакции.

– Я подожду твоего отца, – сказала Николетта, вынув пистолет и сняв его с предохранителя. Она была уверена: доктор Витольдо Санчес и есть Хуан Потрошитель.

– Почему вы достали пистолет? – обеспокоенно спросил подросток. – Бог учит нас не применять насилия, нужно любить ближнего своего. Что сделал вам мой папа?

Николетте стало жалко подростка. Сначала по вине отца он из достатка попал в эту крысиную дыру, а теперь вынужден жить вместе с маньяком. Что станет с Альфредо после ареста отца? Он попадет в приют, участь его незавидна.

– Кажется, у твоего папы серьезные неприятности, – сказала Николетта. – И если я права, то ты сегодня же переедешь отсюда. Поверь мне, так будет лучше для всех!

Ждать пришлось долго. Николетта сидела около подростка, который читал Библию и не произносил ни слова. Наконец, когда тьма опустилась на город, Николетта услышала шаги. Подросток встрепенулся и произнес со слабой улыбкой:

– Это папа пришел с работы. Не делайте ему больно, он хороший! Я его очень люблю!

Дверь распахнулась, и на пороге появился доктор Витольдо Санчес. Высокий, грузный, с длинными нечесаными волосами, которые спадали на покатые плечи, и с бородой, он походил на пирата. Маленькие глазки странно блестели, одет он был в старый грязный комбинезон.

Доктор Санчес кривовато улыбался, однако, завидев Николетту, мгновенно помрачнел. Затем произнес:

– Что тебе здесь надо? Отвечай!

Николетта произнесла:

– Доктор Санчес, у меня есть к вам несколько вопросов. Вы должны проследовать со мной в полицейский участок. Немедленно!

Санчес прошел в комнату, задумчиво посмотрел на Николетту, а затем бросился на нее. Она не ожидала, что доктор будет вести себя, как сумасшедший. Он сбил Нико с ног, удар отбросил ее к стене.

– Папа! – закричал подросток. – Прошу, успокойся, она не причинит тебе вреда!

– Тварь! – взревел Витольдо Санчес. – Ты пришла, чтобы арестовать меня! Не получится! Все, что я делаю, я делаю ради него!

Он указал на Альфредо, который съежился в инвалидном кресле. Ну что же, Николетте это было знакомо: все преступники сваливали собственные грехи на других, они всегда преступали закон ради кого-то.

Доктор разошелся, в руке у него сверкнул нож, он явно хотел убить Николетту. Кордеро, увернувшись от удара (нож, который был направлен ей в лицо, вонзился в деревянную стену), подняла пистолет, который при падении выпал из ее рук на пол.

– Стоять, доктор! – отдала она короткий приказ. – Я буду стрелять, если вы не образумитесь! Немедленно остановиться!

Но доктор не желал слушать ее. Глаза его налились кровью, он только ревел, как раненый бык. Николетта вполне могла представить, как этот бугай весом за сто килограммов бросается на беззащитных женщин, вонзает в них нож…

Доктор кинулся на нее с явным намерением убить.

– Ты вторгаешься в мою жизнь, – прохрипел он. – Как вы все достали меня! Полицейские, кредиторы, медицинские чинуши, которые лишили меня права работать в клинике. Вы виноваты в том, что случилось! Это вы заставили пойти меня на преступления! Ненавижу вас всех! И ты за это поплатишься!

Николетта поняла, что доктора необходимо остановить. Перед ней был больной человек, который совершил массу жестоких убийств. Доктор Санчес оказался в очень тяжелой жизненной ситуации, но это вовсе не позволяет ему хватать нож и резать людей.

Поэтому Николетты выстрелила. Но пуля, которая угодила доктору в грудь, не остановила Витольдо Санчеса. Он словно и не заметил ранения. Николетта видела такое впервые. Она выстрелила еще раз.

Только третий выстрел остановил взбесившегося хирурга. Он стал оседать на пол, глаза его закрылись, он прохрипел, роняя нож:

– Альфредо, она меня убила… Как же ты будешь один, сын мой?.. Прости меня за все, это ради тебя…

Доктор распластался на земляном полу. Николетта подошла к нему, прикоснулась к сонной артерии. Пульс был, но слабый. Она достала мобильный телефон, чтобы вызвать подмогу и карету «Скорой помощи». Дрожащий Альфредо, не отрываясь, смотрел на отца, лежащего в луже крови.

Николетта подошла к подростку, положила ему руку на плечо и сказала:

– Извини, что тебе пришлось пережить такое, но твоего отца надо было остановить. Он… Мне тяжело сообщать тебе об этом, но он маньяк, так называемый Хуан Потрошитель, который убил множество безвинных жертв. Я не могла допустить, чтобы твой отец продолжал это кровавое пиршество…

Подросток всхлипнул, Николетте стало невыносимо жалко Альфредо. Доктор Санчес, если выкарабкается после трех ранений, предстанет перед судом, скорее всего, его приговорят к смертной казни. А его единственный сын – инвалид…

– Я тебя не брошу, – сказала Николетта. – Альфредо, поверь мне, я буду навещать тебя. Я помогу тебе. Ты должен забыть все это, как страшный сон.

Она набрала номер и вдруг услышала голос. Альфредо сказал:

– Не звоните. Не стоит вызывать подмогу и тем более бригаду неотложной медицины. Пусть отец умрет!

Николетта обернулась и с недоумением посмотрела на подростка. Тот разительно переменился, еще секунду назад он хныкал, был убит горем, теперь же он нагло улыбался, и его улыбка Николетте не нравилась. В руках же он держал острый нож, на котором явно виднелись засохшие кровавые пятна. Нож, который появился из-под толстенной Библии.

Николетта пожалела, что пистолет лежит на полу. Он выскользнул у нее из рук после того, как она выстрелила в доктора Санчеса. И вдруг до нее дошло: убийцей, кровожадным маньяком, который взбудоражил всю страну, был не кто иной, как сын доктора Санчеса, пятнадцатилетний Альфредо, подросток, прикованный к инвалидному креслу.

Альфредо, внимательно следивший за Николеттой, произнес скрипучим тоном:

– Ну что, догадалась? Да, это я убивал всех. Мне с моей болезнью осталось совсем недолго жить. Отец знал обо всем, но не мог ничего поделать! Он слишком любил меня! Он простил мне то, что я убил свою мать! Она была беспомощной глупой курицей, которая постоянно обвиняла отца в том, что он виноват в сложившейся ситуации. А мне даже нравится жить в трущобах, здесь так много возможностей… Возможностей совершить преступление и остаться незамеченным!

Николетта чувствовала, как у нее начинают шевелиться волосы на макушке. Хрупкий пятнадцатилетний подросток – и жестокий маньяк! Но чему она удивляется, ей приходилось сталкиваться и с десятилетними, которые торгуют наркотиками, и двенадцатилетними, грабящими и убивающими прохожих ради горстки монет и дешевых часов, и множеством других детей, которые давно превратились в закоренелых бандитов. Но такого, как Альфредо, она встречала впервые.

Ей нужно подобрать пистолет, лежащий на полу около распростертого тела доктора. Иначе…

– Не шевелись, – приказал подросток. – Еще одно движение, и я всажу тебе в живот этот нож. Я умею метать его, причем делаю это великолепно, я научился этому давно, когда мы жили в собственном доме с бассейном.

У Нико пересохло во рту. Альфредо был гораздо опаснее своего отца.

– А твой папа? – задала она вопрос, надеясь отвлечь подростка и все же улучить секунду, чтобы поднять оружие. – Как он мог поощрять такое?

Альфредо с жалостью взглянул на своего отца и ответил:

– Он был жалким тюфяком, неудачником, которого сгубила бутылка. Я ненавижу его! Поэтому полиция и найдет его – застреленного, и тебя, умершую от ран, которые нанес тебе бешеный маньяк перед своей кончиной. Посмертно ты станешь героиней! И избавишь мир от доктора Витольдо Санчеса! Мне так хотелось славы! Газеты полюбили меня, меня – Хуана Потрошителя! Я ловко это придумал, не так ли?

Николетта метнулась к пистолету, но Альфредо оказался проворнее. Она почувствовала, как нож вонзился ей в бок, нестерпимая боль пронзила тело, Николетта осела на пол.

– Я же говорил, что не надо пытаться обмануть меня, – произнес Альфредо, оказавшись около Николетты. – Придется сделать тебе больно. Но боль быстро пройдет, я убиваю профессионально, поверь мне…