Сотый рейс «Галилея» - Евгения Лопес

После завтрака все собрались в зимнем саду; настроение было грустным — похоже, все думали о том же, о чем и он. Рилонда, как самый опытный, рассказывал остальным:

— Космопорт на Номе расположен на окраине столицы, города Рем. Рядом с ним — большой гостиничный комплекс, куда и селят обычно официальные делегации. Представители каждой планеты размещаются в отдельном здании, небольшом, но вполне комфортном. В них есть буфеты, спортзал, видеозал, бассейн — словом, созданы все условия для отдыха. Столовая, концертный зал и залы для рабочих заседаний располагаются в центральном двенадцатиэтажном здании. Территория огорожена и охраняется, и без особой необходимости в столицу участники саммитов не выезжают. Казалось бы, все устроено очень рационально, как с точки зрения эффективности межпланетных мероприятий, так и с точки зрения безопасности, но те, кто хорошо знает номийцев, и я в том числе, предполагают, что наверняка у них есть какие-то свои скрытые причины для такой изоляции…

— Понятно, — сказал Дайо и почему-то тяжело вздохнул.

После обеда все разошлись по каютам — собирать вещи; уложив в единственную сумку свое немудреное имущество, состоявшее из запасного комплекта формы да умывальных принадлежностей, Алан снова отправился в зимний сад — наблюдать приближающийся Ном.

Минут через двадцать подошел Рилонда — в весьма непривычном виде. Вместо обыкновенных джинсов и джемпера на нем был национальный атонский костюм: узкие, облегающие черные брюки с широким поясом, черный пиджак — очень короткий, не достающий до талии, белая шелковая рубашка и невысокие мягкие сапоги. Завершал наряд плотный черный плащ, закрепленный на плечах застежками из какого-то драгоценного металла, тяжелыми складками ниспадавший до самого пола — символ королевской власти на Атоне. Плащ был расшит ярко-золотыми звездами, излучавшими приглушенное, бархатное сияние. При виде Алана принц смущенно пожал плечами:

— Смешно, да? Придется ходить в этом целую неделю, саммит-то официальный.

— А по-моему, эффектно, — утешил его Алан. — Особенно звезды.

— Ух ты, это, кажется, и есть знаменитый королевский плащ! — в саду появились Дайо и Энита. — Можно потрогать?

Дайо с любопытством пощупал ткань, провел рукой по звездам.

— Из чего они?

— Специальный сложный состав, — ответил Рилонда. — А ты, я вижу, тоже принарядился?

— Конечно! — Дайо одернул полы строгого темно-серого пиджака и поправил узел галстука в мелкую клетку. — Я же член делегации!

— Одним словом, все неотразимы и сногсшибательны, — подытожила Энита, которая сама была одета в элегантное, но довольно простое платье. — Ном уже близко, а ты обещал нам рассказать о столице.

И действительно: ровные контуры бело-голубой обитаемой планеты ширились, захватывая видимое пространство иллюминатора; ширился, раскрывался, словно цветок среди космической мглы, навстречу «Галилею» свет.

— Рассказываю, — улыбнулся Рилонда. — Рем — своеобразный город. Несмотря на свою величину, а живут в нем около девяти миллионов человек, он четко поделен на две части — так называемую «рабочую» и жилую. И если в рабочем районе офисные здания еще иногда украшаются минимальными архитектурными изысками, то в жилом — все предельно упрощенно и я бы сказал, уныло. Многоэтажные, но строго прямоугольные дома, как правило, серо-коричневой цветовой гаммы, прямые, параллельные улицы — пейзаж, не вызывающий вдохновения. Никаких исторических достопримечательностей в Реме нет — это относительно новый, промышленный город; главная достопримечательность номийцев вообще находится не на их планете, а на одной из соседних, принадлежащих системе той же, что и Ном, звезды. Планета называется Уту.

На Уту нет воды, но есть атмосфера, хотя и очень разреженная; содержание кислорода в ней таково, что люди могут находиться без скафандров и масок около часа, дальше начинаются затруднения дыхания. А вот температура воздуха вполне приемлемая для существования. Но уникальность планеты не в этом.

Дело в том, что Уту расположена в самом центре нашей Галактики, и благодаря этому в любой точке ее орбиты открывается уникальная возможность беспрепятственного обзора всех звезд, созвездий и прочих небесных тел. То есть, для человека, смотрящего с Уту, Галактика разворачивается, словно сфера, не оставляя никаких скрытых, недоступных глазу уголков, никаких тайн. Поэтому номийцы построили на Уту обсерваторию. Это комплекс зданий, внутри которых специальные генераторы поддерживают необходимый уровень кислорода. Мне всегда очень хотелось побывать в этой обсерватории, и вот сейчас господин А-Тох как раз предложил экскурсию на Уту — в рамках развлекательной программы саммита. Хотите, поедем вместе?

— Да, — откликнулся Дайо. — Мы тоже наслышаны про знаменитую Утунскую обсерваторию. А ты, Алан?

Алан вздохнул — разве может человек, всю жизнь мечтавший стать космическим пилотом, не хотеть на экскурсию в обсерваторию?

— Думаю, миссис Хорн меня не отпустит.

— Это не проблема, я с ней поговорю, — заверил Рилонда.

— Это было бы замечательно, спасибо…

— Я бы тоже с удовольствием, — сказала Энита. — Но именно на этой неделе из яиц должны вылупиться маленькие краксы, и я боюсь это пропустить.

— И не жалко тебе будет упускать такую возможность? — Дайо взглянул на нее с сожалением.

— Жалко, конечно, но все-таки я ведь лечу на Ном ради краксов… А вообще-то мы уже входим в атмосферу, — Энита кивнула на иллюминатор.

Вязкая, киселеобразная масса окутала «Галилей», словно пробкой закупорив иллюминатор снаружи, а когда корабль, наконец, вынырнул из облаков, внизу уже раскинулся город Рем.

Широкая, многополосная трехуровневая автострада делила его на две части. Они не особенно отличались друг от друга, но если в правой, «рабочей», кое-где еще мелькали яркие краски и оригинальные архитектурные детали, то в левой, жилой, серые здания, одинаковые, словно солдаты, выстроенные в шеренги вдоль ровных, идеально прямых улиц, выглядели сурово и аскетично. «Да-а, вряд ли у живущих здесь часто бывает хорошее настроение», — подумал Алан.

В Реме был вечер, как и на «Галилее». В слабых летних сумерках звездолет скользил по воздуху к окраине столицы, и вскоре стали различимы очертания ангаров и посадочных площадок — номийский космопорт. Послышались тяжелые шаги, и в дверях зимнего сада возник господин Жигонда.

— Ваша Звездность, прошу пройти к выходу, через десять минут начнется торжественная церемония встречи.

— Хорошо, Жигонда, сейчас буду, — откликнулся принц. И, обращаясь к друзьям, грустно улыбнулся. — Ну, я пойду. Увидимся…