Навсегда в твоих объятиях - Кэтлин Вудивисс

— Добри дьен, — поприветствовал Райкрофт, сунув шляпу под мышку. — Пажалюйста. — После всех этих вежливых слов он старательно произнес по слогам: — Го-вор-ите ли ви по-ан-глии-ски?

Зинаида даже поежилась, слушая, как он бедняга, старается. Как и ожидалось, последовала длинная пауза. Борис, который, конечно, не говорил по-английски, сразу же помчался за хозяйкой, способной понять слова иноземца.

— Чем могу служить, сударь? — спросила Анна, появившись на крыльце.

Полковник Райкрофт взмахнул шляпой и отвесил лихой поклон:

— Княгиня Анна Тарасовна, я полагаю?

— Она самая. Так чего вы хотите?

— Милости, с вашего позволения, — ответил полковник и, тихонько хмыкнув, продолжал: — Я очень давно не был в вашей стране, так что теперь мой русский совсем плох и крайне невнятен. Боюсь, я напугал вашего дворецкого. Простите мое вторжение, княгиня. Я — полковник Райкрофт, командир Третьего гусарского полка его царского величества. Я имел честь не так давно оказаться полезным боярышне Зеньковой, когда она ехала в Москву. Мне бы хотелось увидеться с ней на несколько минут.

— Это невозможно, полковник, — холодно ответила Анна, — видите ли, боярышня Зенькова неважно себя чувствует и никого не принимает. Она заперлась в своих покоях и допускает к себе только свою служанку.

— Тогда, быть может, мне будет милостиво позволено вернуться завтра поутру?

— У вас есть повод ее беспокоить? — спросила Анна недовольным тоном.

— Один из моих людей нашел брошь, которая, как мы полагаем, принадлежит боярышне. Я хотел бы спросить ее об этом.

— Если вы согласитесь передать эту вещь через меня, полковник, я позабочусь о том, чтобы ее немедленно доставили наверх, в опочивальню боярышни. — Анна в ожидании протянула тонкую руку.

Тайрон вручил ей брошь и, чтобы помешать княгине захлопнуть дверь перед его носом, поставил носок сапога на порог. Ему явно не хотелось оставаться на улице в одиночестве. Анна взглянула на внушительный сапог, после чего подняла удивленные глаза на англичанина. Она уже подумывала, не закричать ли ей, но только подозрительно прищурилась.

Тайрон же приятно улыбнулся и пояснил свое поведение:

— Надеюсь, вы не возражаете, княгиня. Мне бы хотелось дождаться ответа. Видите ли, если брошь не принадлежит боярышне Зеньковой, то я обязан отдать находку тому, кто ее обнаружил.

— Ну, если вы настаиваете… — ледяным тоном молвила Анна.

— Я вынужден, — просто ответил Тайрон.

— Тогда ждите здесь, — отрезала княгиня. — Я пришлю к вам ее служанку. Она уж точно опознает хозяйское украшение. — Анна снова опустила глаза, указывая офицеру на его ногу, но, поскольку это не помогло, многозначительно выгнула бровь и перевела стальной холодный взор на собеседника: — Пока я хожу, Борис постоит у двери.

Небрежно кивнув ей, Тайрон отступил на несколько шагов. Он снова нахлобучил шляпу на голову и стал расхаживать от двери до того дерева, за которым прятались окна боярышни, и обратно.

Когда он остановился на границе света и тени, Зинаида затаила дыхание и подняла глаза к небу. Она не шевелилась, боясь, что малейший шорох привлечет его внимание, но сердце отчаянно колотилось в груди. Зинаида не смела взглянуть вниз, потому что боялась увидеть устремленный на нее взгляд англичанина, ибо чувствовала, как тонкая батистовая ткань облепила влажную грудь.

В конце концов, подстегиваемая любопытством Зинаида снова поглядела на англичанина. Когда же наконец он ее обнаружит? Тайрон словно почувствовал ее взгляд и поднял голову. Зинаида ахнула. Похолодев от ужаса, она ошалело уставилась на Тайрона, он, не теряя ни минуты, вмиг впитал глазами каждую черточку этой писаной красавицы: и массу темных волос, небрежно сколотых на макушке, и мягкие влажные пряди, вьющиеся по шее, и обнаженные руки, и прозрачную, как паутинка, ткань, сквозь которую, словно в тумане, виднелась прекрасно очерченная грудь. Довольная улыбка тронула его изуродованные губы. Появление Зинаиды не только удовлетворило острое любопытство полковника Тайрона Райкрофта и полностью оправдало нынешний визит в этот дом, но еще и убедило в том, что он не придумал прекрасную боярышню и не увидел ее в одном из своих сладострастных снов.

С тихим стоном Зинаида отскочила от подоконника на середину комнаты, тяжело дыша и держась за сердце. Щеки ее пылали, но теперь уже не от духоты, царящей в помещении, а от горячего взора, которым полковник ее разглядывал. Мозг Зинаиды лихорадочно заработал. Что же он о ней подумает? Какие слухи будет распускать о том, как бесстыдно она выставила себя напоказ? Разве недостаточно было и того, что он мог сколько угодно любоваться на нее там, в бане? Так теперь еще эта вторая оплошность… О, если б он поскорее уехал отсюда! К себе, в свою Англию! И не унижал ее больше!

Передняя дверь снова скрипнула, отворяясь, и Тайрон мигом обратился в ту сторону. Он снял шляпу и спокойно, с достоинством поклонился. Что бы ни случилось далее, он радовался даже единственному короткому взгляду на боярышню и чувствовал, что не зря тащился сюда через полгорода.

Выйдя на солнце, Эли, прищурившись, смотрела на незнакомца, высившегося над ней, точно гора. Она с любопытством оглядела его лицо, изуродованное шрамами и синяками, и осторожно спросила:

— Так это вы спасли мою госпожу?

— Имел честь, — дружелюбно ответил Тайрон и сморщился от боли, как только попытался улыбнуться старушке.

Бросив взгляд на изумрудную брошь, теперь лежавшую в ее ладошке, Эли легонько постучала по ней скрюченным пальцем:

— Это вещь боярышни Зинаиды, вы не ошиблись. Какую же награду вы хотите?

— Не мое дело требовать награды. Это украшение обнаружил на земле один из моих людей. Если ваша госпожа пожелает, она может отблагодарить его, но сейчас не стоит ее беспокоить. Я еще зайду завтра утром. Может быть, тогда мне будет позволено лично увидеться с боярышней?

— Не следует так беспокоиться, — сухо вмешалась Анна, стоявшая за спиной маленькой служанки. — Мы пошлем вознаграждение прямо в ваш полк.

— О, для меня это вовсе не беспокойство, — заверил княгиню Тайрон. Он пребывал в отличном настроении. — Я с удовольствием снова увижусь с боярышней… чтобы лично удостовериться в ее добром здравии, разумеется. — Тут он встретился глазами с ледяным взором княгини, но не стал обращать на это внимания. Ему нужен был любой повод, чтобы вернуться.

Потом Тайрон взглянул в весело искрящиеся голубые глаза ирландки. Она смотрела на него с улыбкой одобрения, и он понял, что нашел в ней союзника. Несмотря на то, что всякий раз, когда он улыбался, ему приходилось тревожить заживающие раны на губах, ради маленькой ирландки полковник расстарался и показал два ряда блестящих белых зубов.