Операция «Апокалипсис» - Жерар Вилье

— Нет, не знаю.

— Шестого августа. Вам о чем-нибудь говорит эта дата?

Малко тщетно пытался припомнить. Таката торжествующе продолжал:

— Шестого августа 1945 года летающая крепость «Энола Гей» сбросила на Хиросиму атомную бомбу, убившую 140 000 человек, господин Линге... Но я убью в десять раз, в сто раз больше! Это сделаю я, жалкий маленький японец, над которым посмеивались ваши ученые... Я совершу то, что не под силу ни русским, ни китайцам: нападу на Америку, не боясь ответного удара и не поднимая пропагандистских воплей. Как там называлась ваша ядерная операция? А впрочем, какая разница... день шестого августа станет для Америки апокалипсисом!

Таката в крайнем возбуждении топтался перед пленниками, размахивая руками, как сказочный злобный гном. Малко посмотрел на чамало:

— Вы что, заодно с этим безумцем? Перед вами-то в чем провинились американцы?

Мексиканец обнажил белые зубы в жестокой ухмылке:

— Я их ненавижу! Они покупают за свои доллары всех наших президентов и превращают свободных людей в рабов. Наша родина стала их колонией.

Таката согласно кивнул:

— Мне ни за что бы не удалось осуществить мой план без помощи наших друзей-кубинцев. Ведь это они помогли мне тогда покинуть вашу проклятую страну. Они же узнали о разработке «СХ-3» и похитили его для меня. Любопытно, правда? Куба стала отравленным шипом, вонзившимся в огромную глупую Америку!

Он засмеялся. Малко краем глаза следил за ним, но японец держался на безопасном расстоянии.

— Ваш «СХ-3» — настоящее чудо, милейший. Я испробовал его на соседней деревне. Хорошо работает! Даже слишком хорошо! Мне потребовалось немало времени, чтобы изготовить достаточное количество. Условия здесь, сами понимаете, неважные. Но, кажется, я даже смог улучшить качество порошка. Нужно было спешить. Ведь ваши вашингтонские друзья уже подослали ко мне одного шпиона по милости этого пьяницы-мексиканца. Мои люди застали его в деревне и гнались за ним по джунглям. Теперь он уже гниет где-нибудь в болоте. Скоро наступит и ваш черед...

Малко посмотрел на японца с отвращением, которое тот почему-то принял за любопытство.

— Прежде чем вас убить, — добродушно сказал Таката, — я покажу вам свое оборудование. Не будучи уверен, что мне удастся получить «СХ-3», я параллельно проводил и другое исследования. Идемте.

Он вышел. Пленники поплелись за ним в сопровождении чамало и остальных мексиканцев. Они были прикованы друг к другу и даже не помышляли о бегстве. Кристина куда-то исчезла. Зато в коридоре Малко повстречал двух братьев Майо, взгляд которых не предвещал ничего хорошего.

Процессия приблизилась к первому строению. Один из мексиканцев открыл дверь. За ней оказались клетки с кроликами и морскими свинками. Таката голосом профессионального экскурсовода произнес:

— У этих кроликов тиф, причем размножаются они, как известно, с огромной быстротой. Но, к несчастью, против тифа существует вакцина.

Процессия направилась в другую часть дома по коридору, по обе стороны которого располагались клетки размером с одиночную тюремную камеру. Глаза Такаты блестели от возбуждения.

В каждой клетке находилось не меньше сотни крыс. Они рыскали вдоль стен, то и дело просовывая нос в ячейки металлической сетки. Охранники держались от сеток подальше.

— Это мои любимцы, — пояснил Таката. — Все они — носители вируса бубонной чумы. Сейчас у них самый вирулентный период болезни. От чумы, конечно, тоже есть вакцина, но размножаются они гораздо быстрее кроликов. Просто молодцы!

Свет в коридоре погасили, все вышли наружу и оказались перед строением, покрытым ровной бетонной крышей и на три четверти зарытым в землю, так что его стены достигали в высоту не больше метра. Таката остановился.

— А здесь я делаю «СХ-3», пользуясь образцами, которые вы мне столь любезно предоставили. Большая часть лаборатории, как видите, опущена под землю, поскольку производство препарата должно проходить в прохладном месте. Ну, а принцип действия, я думаю, вам известен. Чтобы заразить человека, не обязательно поить его водой с растворенным в ней порошком. Препарат действует даже через поры. Стоит лишь окунуться или даже побрызгаться этой водой — и через пять минут из живого человека превращаешься в красный труп.

Малко с большим трудом сохранял спокойствие. Эту последнюю подробность генерал Хиггинс от него утаил. Будь у Малко хоть малейший шанс задушить перед смертью японца — он не стал бы размышлять ни секунды. Но пули из «томпсона» наверняка сделают свое дело быстрее. Нужно было постараться выиграть время и поверить в чудо.

— И как же вы собираетесь нанести свой удар? — спросил Малко. — Ведь одному человеку это не под силу.

— А я вовсе не один. Там мне кое-кто поможет. Главное — быстрота передвижения. Чтобы вызвать по-настоящему крупные эпидемии, достаточно отравить сотню главных рек и водоемов. Санитарные службы прежде всего бросятся проверять очистные сооружения. Им и в голову не придет обследовать родники и источники. А «СХ-3» не реагирует ни на один из применяемых очистных реактивов.

Они вернулись к зданию главного корпуса. Перед ним по-прежнему стоял белый «линкольн». Малко одновременно обуревали и ярость, и грусть при мысли о том, что Кристина замешана в этом страшном деле. Однако предаваться печали было слишком поздно. Он гадал, каким образом японец собирается от них избавиться. Это наверняка будет не слишком приятная смерть...

Время близилось к одиннадцати, и солнце начинало изрядно припекать. Вокруг фермы сплошной стеной тянулись переплетенные лианы с тропическими кустарниками. Там и сям картину оживляли огненные дикие орхидеи. Все это было слишком красивым фоном для фабрики смерти...

— Господа, — сказал Таката. — Перед последним путешествием я угощу вас чашкой чая в обществе очаровательной молодой союзницы.

Фелипе и Малко переглянулись. Какую роль играет здесь Кристина? И к чему такое светское чаепитие? Таката радостно посмеивался, замышляя при этом что-то коварное.

Процессия снова отправилась в путь. На этот раз пленники, по-прежнему сопровождаемые охраной, пересекли главный корпус и вышли на террасу, устроенную на заднем дворе. Там был бассейн площадью около двадцати квадратных метров. По его краям стояли стулья и кресла. В одном из кресел сидела Кристина Ариман. Таката подошел к ней и низко поклонился.

— Развяжите их, — приказал он чамало.

Мексиканец отдал приказание, и один из охранников разрезал веревки своим мачете. Малко и Фелипе принялись растирать онемевшие запястья, а Эудженио оторопело смотрел на Кристину.

Бассейн образовывал четвертую сторону прямоугольника, ограниченного домом и двумя кромками леса. Сразу за бассейном начинался крутой склон, поросший густым кустарником. Малко подумал, что это, пожалуй, единственный путь к бегству: переплыть бассейн и сбежать вниз по склону. Стараясь, разумеется, не схлопотать пулю в спину...

— Садитесь, — велел Таката. — Сейчас принесут чай. Пленникам пододвинули стулья. Между ними и японцем стояло четверо охранников с ружьями и автоматами. Таката от души наслаждался своей победой. Намеренно игнорируя Эудженио и Фелипе, он повернулся к Малко.

— Американцы глупы, — заявил он. — Они ведь знали, что я в течение шести лет отдавал все силы борьбе против их страны. И все-таки открыли передо мной двери своих лабораторий! Они, наверное, думали, что я бесчестен, как доктор Браун, предавший своего фюрера... А теперь кусают локти и отправляют своих агентов, чтобы убить меня!

— Да хватит вам! — устало сказал Малко.

Подошел мексиканец с подносом, на котором стояли прохладительные напитки. Кристина с отсутствующим видом взяла один из бокалов. В этот момент Малко краем глаза увидел, что Эудженио собирается прыгать в бассейн, но помешать ему не успел. Парень отчаянно сорвался со стула и нырнул в прозрачную воду, сквозь толщу которой виднелось выложенное мозаикой дно. В тот момент, когда Эудженио коснулся воды, Малко приготовился броситься на чамало, так как тот со своим автоматом представлял наибольшую опасность, но внезапно застыл на месте: вместо того, чтобы стрелять, все мужчины расхохотались. Японец смеялся громче всех и хлопал себя по ляжкам.

Малко и Фелипе не пришлось долго гадать, в чем дело. Эудженио вынырнул с гримасой ужасной боли. Вода вокруг него словно кипела. Вместо того чтобы плыть дальше, Эудженио попытался подгрести к тому краю, откуда нырнул. Его лицо полностью распухло и превратилось в сплошной чудовищный ожог. Прожженное до костей мясо отваливалось целыми клочьями.

Нечеловеческим усилием он ухватился за край бассейна и повис на нем, не в силах выбраться. Все новые и новые лоскуты его кожи исчезали среди пузырьков и пара. Фелипе и Малко вскочили на ноги, но охранники отстранили их. Малко успел лишь увидеть руки Эудженио — кости, на которых еще оставалось немного розоватого мяса... Чамало подошел поближе, не спеша наступил тяжелым ботинком на остатки рук и столкнул их обратно. Эудженио отнесло назад, и парень с последним сдавленным криком утонул.