Драконов бастард - Илья Крымов

Тобиус смотрел на противника, сжав зубы до скрипа. Все это безобразие зашло слишком далеко, управители должны были прекратить показательный бой, который с самого начала оказался настоящим и неспешно приближался к смертоубийству. Но они предпочли молча взирать сквозь прозрачный барьер на бой двоих волшебников. Кто-то очень хотел проучить выскочку.

Ашарий скрестил свои артефакты и резко развел их в стороны. От клинка отделилась змея Огненного Кнута, до боли похожего на тот, которым орудовал в лесах Хайбордана Змеиный Язык. Там, где кнут коснулся песка, песок зашипел и потек жидким стеклом. Вскинув руку, пиромант хлестнул заклинанием, а Тобиус принял удар на Щит Кудулы, который немедленно треснул. Ашарий размахнулся еще раз, наполняя пространство над ареной обрывками жаркого пламени, Тобиус сбросил надтреснутый щит и возвел новый, который тоже затрещал по швам под страшным ударом. Жар был такой, что серому магу казалось — кожа вот-вот пойдет пузырями и закипит кровь. Ашарий вновь размахнулся, а Тобиус стряхнул и опять возвел защитное заклинание — на этот раз Сферу Ледяного Мрамора. Когда Огненный Кнут ударил в третий раз, серый маг метнул во врага Безмолвие. Пропустив этот мелкий укол, Ашарий лишился возможности выкрикивать заклинания. Тобиус телепортировался вплотную к противнику, в его руке шипела Шаровая Молния, но Задира не дал себя обвести. Как боевой маг он обладал быстрейшей реакцией, и стоило Тобиусу предпринять свой отчаянный маневр, как пиромант врезал по нему телекинетической волной. Чувствуя, как трещат ребра, страшная боль пронзает легкие и кровь льется в рот, серый маг отлетел в сторону и рухнул на песок.

— Живучая моль, — прорычал Ашарий Задира, сорвав с себя Безмолвие. Он владел приемами невербального произнесения заклинаний, как раз для того чтобы вот так избавляться от отрицательных эффектов. — Хватит прыгать, показывай эту свою заготовку — и закончим! Потом мне придется менять мантию. Боюсь, твоя кровь не отчистится!

— Не пора. — Тобиус чувствовал вкус крови на языке, через силу использовал Исцеление, возвращая сломанные ребра на место, залечивая травмы дыхательной и кровеносной систем.

— Тогда не видать тебе посоха!

Ашарий сбросил с меча Огненный Кнут и поднял клинок для прямого колющего удара сверху вниз. Он был уже в нескольких шагах и метил в плечо. Тобиусу предстояло пережить болезненное поражение, травму, а потом еще пять лет ожидания. Пять потерянных лет.

— Давай!

Мимик соскользнул с плеч, перетек на руку и резвым щупальцем обвился вокруг лодыжки Ашария. Рывок — и пиромант упал, потеряв равновесие.

— Пора!

Песок вздулся потоками грязной воды, и над ним взметнулись шесть водяных элементалей, которые дотоле дремали в кристаллах соли.

— Что?!

Элементали живыми волнами навалились на пироманта со всех сторон, а Тобиус потянул влагу из воздуха и стал наполнять ею тела этих стихийных духов, подпитывая их. В жидких объятиях элементалей бултыхался, выпуская стаи воздушных пузырей, Ашарий Задира.

Получив фору, Тобиус ударил по водяной массе потоком холода, превращая ее в глыбу белого льда, и ринулся в центр арены. Тщательно проговаривая каждое слово, он стал плести свое новшество. Пиромант, заточенный в ледяной глыбе, тоже не растерялся, по его темнице пробежала сеть трещин, из них тугими струями рвался раскаленный пар. В конце концов глыба не выдержала страшного жара и раскололась, а из нее по шипящей, испаряющейся воде выступил Ашарий. Вид его был грозен, ибо все тело пироманта горело. Его волосы уподобились колышущемуся свечному пламени, ослепительный огонь рвался из его глаз, пылала его кожа, его одежда, его оружие. Весь он словно состоял из огня, горел и не сгорал, ибо совершил Единение с Огнем, и теперь сама первостихия питала его.

— Не подходи, — сказал Тобиус без страха. Он стоял, окруженный мягко светящимися перламутровыми сферами величиной с крупное яблоко.

Огненный маг рассмеялся голосом гудящего пожара и сделал новый шаг по текущему стеклу. Одна из сфер мягко завибрировала и превратилась в направленный луч звенящего света, который пронзил грудь огненного человека. Ашарий дико закричал, отшатываясь назад. Сферы же сдвинулись, меняя расположение вокруг Тобиуса, чтобы заполнить пробел в обороне. Ашарий огненным потоком переместился влево, атаковал, и другая перламутровая сфера обратилась атакующим копьем, пробивая его живот. Доселе считалось, что маг-стихиарий, прошедший Единение со стихией, становился практически неуязвимым, но Тобиус опроверг это утверждение. Раз за разом пиромант атаковал и отступал, получив страшный удар, он бил и издалека, но перламутровые сферы всякий раз превращались в лучи и разрушали атакующие плетения.

— Это бесполезно, — произнес Тобиус, видя, как огненный демон беснуется у краев арены, — любое поползновение на меня извне, физическое или энергетическое, будет пресечено. И так до тех пор, пока у меня есть магическая сила. А ты уже выдыхаешься. Думаешь, я не знаю, каких сил требует Единение с Огнем?

Тобиус знал. Однажды он и сам вот так превращался в могучее огненное существо, объятое живым пламенем, и то была тяжелая трансформация.

Время истекло, даже такой умелый волшебник, как Ашарий Задира, не мог поддерживать связь с миром огненной первостихии слишком долго. Потоки пламени сошли с его тела, оставив его невредимым, боевой маг оперся о посох под тяжестью нечеловеческой усталости и тяжело выдыхал горячий пар.

— Хватит, — тихо попросил Тобиус, — это показательный бой… я думаю. И я все, что хотел, уже показал. Мы оба вышли далеко за рамки…

Подняв Щит Кудулы, Ашарий Задира с ревом ринулся вперед, ринулся так, как любил, — резким, почти летящим рывком. Одна из сфер вздрогнула и немедленно распласталась по горизонтали световым лучом. Щит Кудулы раскололся, как тонкое алхимическое стекло, луч прожег правую сторону груди Ашария насквозь, оставил крупную обгорелую рану, и маг рухнул на слой взрытого, оплавленного песка. Бой закончился.

Тобиус был уже над телом поверженного противника, его мягко светящиеся руки носились над раной, заставляя истощенный организм, получивший смертельное повреждение, продолжать жить. Рядом появились Атурин Патока и Таурон Правый. Лучший целитель Академии заключил израненное тело в магическую сферу, сотканную из его личных целительских заклинаний, и понес прочь из аудитории. Атурин же с каменным лицом бросил к ногам Тобиуса посох и меч своего поверженного ученика. Теперь серый волшебник мог развоплотить эти артефакты, чтобы извлечь из них крупицы силы Ашария. Таким образом, он навсегда повысил бы свои способности в том, в чем был силен последний. Тот, в свою очередь, потерял бы эти крупицы безвозвратно.